— Извините, но у нас это не приветствуется.
Его лицо буквально окаменело, словно она нанесла ему оскорбление. Затем он, казалось, успокоился.
— Только если речь идет не о Николасе Ли? — выпалил он с излишней горячностью.
Брови Мэриэл взлетели.
— И даже в таком случае, — мягко ответила она, — только по приказу начальства.
На секунду он растерялся, но затем недоверие возобладало.
— Интересно, зачем ему это понадобилось, — сказал он с намеком. — Думаю, я тоже мог бы вам приказать выпить со мной.
Ей стоило огромных усилий сохранять внешнюю приветливость.
— Мы говорили о работе. И приказание отдал министр, а не Ни… не мистер Ли.
— Понятно, — ответил он жизнерадостно, по-прежнему улыбаясь, хотя она догадалась, что в голове у него возникли вопросы и завертелись колесики. — Вы сегодня вечером на дежурстве?
Она кивнула, стараясь не выдать беспокойства:
— Да.
— Тогда увидимся за ужином.
Ее улыбка становилась все натянутее, но она ответила:
— Конечно, — и покинула его. Ее беспокоил этот напор. Такие люди могут быть опасны, особенно получив отказ, даже в такой вежливой форме.
У поля для гольфа его неприязнь к Николасу казалась обычным пустословием, но сейчас она отнеслась к ней более серьезно. И как это ни глупо, очень жалела, что он видел ее выходящей из номера Николаса.
С детским нетерпением министры появились в спортзале, чтобы побаловаться сражением на мечах. Оба они получали огромное удовольствие, чуть хорохорясь друг перед другом, восхищаясь соперником и пытаясь перенять один у другого сокровенные приемы.
Мэриэл не знала, понадобится ли еще; она отошла к окну, дожидаясь, пока министры вернутся из душа. К ней приблизился новозеландский охранник. Средних лет, с ничем не примечательной внешностью, что так полезно в его профессии, но с проницательным взглядом.
— Мне все кажется, что я вас знаю, — сказал он без всякого вступления. — Мы могли встречаться раньше?
По спине пробежал тревожный холодок.
— Не думаю, но ничего невозможного нет. Я много работаю, правда, обычно с бизнесменами.
— Вы работаете в ООН?
— Приходилось, но уже давно.
Работа там закончилась после того, как они расстались с Дэвидом.
Охранник нахмурился.
— Мне казалось, это выгоднее, чем разовые переводы.
— Зато не так однообразно, — твердо ответила она. — Мне нравится путешествовать.
Он кивнул, не спуская глаз с ее лица. То ли он специально пытается напугать ее, то ли это его обычная манера.
— Возможно, там я вас и видел, — сказал он не очень убежденно. — Хотя мне кажется, что вы знакомы мне по фотографии.
Она пожала плечами:
— Сомневаюсь. Обычно, когда дело доходит до фотографий, переводчиков оттесняют на задний план. — Ей чудом удалось изобразить смех. — С другой стороны, не исключено, что вы просматривали личные дела Говарда Форсайта. У него досье на каждого, и в моем, кстати; ужасная фотография.
Говард Форсайт возглавлял службу безопасности курорта.
— Да, вполне может быть, — ответил новозеландец.
Мэриэл с облегчением увидела, что из душа вернулись министры.
— Вот и они, — сказала она и добавила: — Я полдня провела в надежде, что никого из них не хватит сердечный приступ.
Несколько часов спустя в вестибюле она заметила, как охранник что-то серьезно обсуждает с Сандерсоном. Когда она пропускала мимо себя мистера Маккабе, Сандерсон поднял голову, и по едва заметной перемене в его лице она поняла, что они говорили о ней.
Отбросив зародившиеся опасения, она вновь сосредоточилась на словах собеседника.
— Сегодня вечером вы мне больше не понадобитесь, — улыбаясь, сообщил министр. — Благодарю за ваши усилия сегодня. — Его улыбка стала шире. — Думаю, когда вы решили стать переводчицей, вы и не подозревали, что вам придется участвовать в обсуждении премудростей самурайского искусства борьбы на мечах семнадцатого века.
— Нет, сэр, — ответила она. — И это оказалось увлекательным.
Он взглянул на нее с ласковой проницательностью.
— Правда? Могу поспорить, что вы страшно скучали. — Он оглянулся по сторонам. — Несомненно, это выходит за рамки обычных служебных обязанностей! А, Николас! Почему бы вам не пригласить мисс Браунинг на ужин? — предложил министр. — Ей еще рано ложиться спать.
— Но я…
— С огромным удовольствием, — невозмутимо перебил Николас. Он кивнул Мэриэл, лишая ее воли своим взглядом. — Если мисс Браунинг согласится подождать, пока я кое с кем переговорю.
— Конечно, — вежливо согласилась Мэриэл. И дождавшись, когда Николас отойдет, сказала: — Мистер Маккабе, я сегодня на дежурстве.
— Вы нам не понадобитесь. — Глядя вслед высокой гибкой фигуре Николаса, министр признался: — Этот человек далеко пойдет. Его ждет прекрасное будущее — из него получится как минимум посол. Не удивлюсь, если однажды вам придется переводить его речь в ООН.
— Я с вами согласна, — пробормотала Мэриэл, не зная, что еще сказать.
— Знаете, в Оксфорде он получал стипендию Родса. Доктор философии, отличный спортсмен и лидер. Да, перед ним открыты все двери.
Мэриэл беспристрастно заметила:
— Очень впечатляет.
Взгляд собеседника задержался на ее нарочито спокойном лице.
— По-моему, представительницы прекрасного пола находят его весьма привлекательным, хотя он отнюдь не дамский угодник.
Зачем он ей все это рассказывает? Она придала лицу самое равнодушное выражение и деревянным голосом ответила:
— Это было бы очень серьезным недостатком в его образе.
— Безусловно. — Министр вглядывался в приближающегося Николаса. — Очень умный человек. Весь в отца.
Последнее замечание Николас расслышал, что, возможно, и было задумано. В его твердом лице ничего не изменилось, но Мэриэл вдруг захотелось понять, почему ему так неприятно сравнение с отцом.
Она укрепилась в своем подозрении, когда министр сказал:
— Я только что говорил Мэриэл, как вы похожи на своего отца.
— Вы мне льстите, — ответил Николас абсолютно бесцветным голосом.
— Чепуха, — улыбнулся министр. — Он был хорошим человеком, ваш отец, и много сделал для Новой Зеландии. — Он кивнул и торопливо пошел через зал в сопровождении своей свиты.
Николас посмотрел на Мэриэл, глаза его блестели, как пара бриллиантов. Мэриэл потрясенно осознала, что он не на шутку рассержен.
— Пойдемте, — сказал он.
