– Разреши представить тебе моих подруг – Мэтти, Линду и Кэррол, – сказала она, а затем театрально взмахнула рукой в его сторону. – Девочки, знакомьтесь – Брайс!
– Очень приятно, – откликнулась Кэррол, одним взглядом окинув молодого человека снизу вверх, от кожаных итальянских ботинок ручной работы до синих смеющихся глаз, не пропустив по пути ни одной детали, и в знак полного одобрения подняла за спиной большой палец.
– Рада знакомству, Брайс, – кокетливо улыбнулась Линда, не уступая Кэррол в энтузиазме.
Ева с трудом сдержала стон, когда Мэтти по-хозяйски взяла Брайса под руку.
– Пойдем, у тебя будет время познакомиться с нашими мужчинами, пока мы будем допрашивать подругу.
Прежде чем Брайс последовал за Мэтти, он ободряюще сжал руку Евы, бросил ей сексуальную усмешку, от которой у нее учащенно забилось сердце.
– Надеюсь, мне ничего не грозит? – шутливо спросил он Мэтти.
– Как получится, – лукаво засмеялась она.
Линда и Кэррол обернулись к Еве.
– Нам надо серьезно поговорить. – Девушки были явно взволнованы. – Тебе придется кое-что объяснить.
Невинный взгляд, который изобразила Ева, не возымел на Мэтти никакого действия. Хотя предсвадебный обед был в разгаре, она чуть ли не силой затолкала Еву в белоснежное, благоухающее духами фойе дамской комнаты ресторана. Там их уже поджидали Линда и Кэррол. Девушки сгорали от нетерпения.
– Ева, господи, где ты нашла такого потрясающего мужчину? Он великолепен!
Линда тянула ее за руку к мягкому креслу, а Кэррол подталкивала с другой стороны со словами:
– Он неотразим! Рассказывай!
Со смехом Ева подняла вверх обе руки:
– Дайте же мне передохнуть минутку.
– Ева Пембертон, если ты сию секунду не расскажешь, что происходит, нам придется применить крайние меры.
Мэтти стояла над ней, уперев руки в бока.
Ева знала, как опасно перечить «свадебным фанаткам», находящимся в состоянии крайнего возбуждения. Сдаваясь, она снова подняла руки вверх.
– Хорошо, хорошо. Только дайте мне отдышаться. – Она выдержала эффектную паузу. – Брайс совершенно вымотал меня.
– Ты хочешь сказать…
– Так вы уже…
– Ну ты даешь!
Ева засмеялась и закинула ногу на ногу, любуясь новыми серебряными босоножками на высоченном каблуке. Несколько часов назад, когда она открыла Брайсу дверь, он замер в дверях, не спеша, внимательно оглядел ее с ног до головы, потом протянул руку и заставил сделать пируэт.
– Ты выглядишь бесподобно, – прошептал он низким, слегка севшим голосом.
С этого момента Ева именно так себя и ощущала. Каким-то волшебным образом из памяти стерлись ужасные воспоминания о том вечере, когда он бросил ее, дрожащую от холода и унижения, одну на балконе и присоединился к приятелям, которые откровенно насмехались над ней. Впервые в жизни, как того требовали обстоятельства, она набралась храбрости надеть столь вызывающе броское, облегающее платье. Если изумление на лице Брайса и вожделение в его глазах не были поддельными, рискованный эксперимент вполне удался. Гадкий утенок, какой ее знал Брайс, превратился в прекрасного лебедя.
Еще в их первую встречу она заметила восхищение в его глазах. Она доказала самой себе, что смогла стать другим человеком. На создание нового имиджа ушли годы: ей стоило огромных усилий обрести для внешнего мира прочную внешнюю оболочку, внутрь которой путь для посторонних был закрыт. Ева появлялась на публике только в контактных линзах, безупречном макияже и элегантных дизайнерских костюмах.
Три самые близкие подруги часто шутили по этому поводу. Впрочем, не было случая, чтобы кто-то из них не выглядел безупречно, стильно, шикарно.
Иногда она спрашивала себя, что, если бы подруги из ее «новой» жизни увидели настоящую Еву такой, какой ее знал Брайс. Он единственный, кроме брата Тони, был знаком с ней в те дни. Тони было все равно, какая она, – он любил ее как брат. Брайс же отвернулся и ушел, не оглядываясь.
Ева поднялась из кресла и подошла к зеркалу подкрасить губы.
– Успокойтесь, девочки. Мы начали встречаться недавно и пока только привыкаем друг к другу.
– О-о-х, – одновременно вздохнули подруги.
Ева засмеялась, глядя на разочарованные лица:
– Не огорчайтесь. Как только случится что-нибудь пикантное, обещаю сразу рассказать.
Она не лукавила. Ева была уверена, что ничего такого произойти не может… или может?
– С таким парнем, как Брайс, долго ждать не придется, – констатировала Мэтти, плюхнувшись в кресло. – Чертовски хорош!
Еве показалось, что в голосе рыжеволосой красавицы прозвучала зависть. Она не удержалась от колкого замечания:
– Не сомневалась, что он произведет впечатление на вас, девочки.
– Да он просто убивает наповал!
– Если сравнивать мужскую сексуальную привлекательность с шоколадом, как я недавно читала в каком-то журнале… – Линда не могла остаться в стороне от интересной темы, – то Брайс потянет на швейцарский шоколад высшего качества.
«Брайс… шоколад… м-м-м…»
Три пары глаз уставились на нее. Похоже, она не заметила, как произнесла слова вслух. Мэтти засмеялась.
– Твое лицо все сказало за тебя.
Так не должно быть: по условиям сделки их отношения остаются платоническими. Ведь она не настолько глупа, чтобы принимать всерьез его обычный арсенал обольщения и таять, когда он берет ее за руку, гладит и обнимает при каждой возможности. Они обо всем договорились, не так ли?
Линда и Кэррол фыркнули и направились к зеркалу поправить макияж.
– Оставь ее в покое. Разве не видишь, она по уши влюблена в парня и не дождется, чтобы вернуться к нему.
– Вовсе не влюблена, – сухо заметила Ева, безуспешно пытаясь игнорировать чувство, что все-таки, наверно, влюблена.
Брайс был в своей стихии.
Роскошный прием, вкусная еда, интересные люди, умные разговоры, прекрасная женщина рядом.
Ева вошла в зал. Он не мог отвести взгляда, пока скользящей походкой она шла к нему между столиками. В этой женщине было что-то особенное. Брайс встречался с моделями и молоденькими актрисами мыльных опер, так же, как и он, не заинтересованных в продолжительных отношениях. Все они ей в подметки не годились. Спокойная уверенность и внутренний шарм в сочетании с блестящими мозгами вызывали у него жгучую потребность ближе узнать свою неожиданную партнершу.
Подойдя к нему, она улыбнулась застенчивой улыбкой, от которой у него все перевернулось внутри. Он смотрел на чувственный изгиб розовых губ и умирал от непреодолимого желания заключить ее в объятья и целовать до изнеможения. Однако сейчас не время и не место. Впрочем…
