– Знаю, – подтвердила Ева.
– Я об этом мечтала, я ради этого работала. Мне хотелось что-нибудь сделать… чтобы у чьей-то еще матери не разбилось сердце, чтобы еще чья-то сестра не спрашивала себя снова и снова, не могла ли она еще что-то сделать, как-то это остановить, спасти его. – В глазах Лайлы вспыхнул яростный огонь, напомнивший Еве о миссис Оучи. – Всякий раз, как я утром прикрепляю жетон, это ради него. Даже когда я просто об этом думаю – все ради него.
– Вот из-за них – в значительной мере! – мы и стали такими копами, какими стали.
– Может быть, – тяжело вздохнула Лайла. – Я не на то подписывалась, лейтенант. Не на то, чтобы отсиживать зад в грязной продажной команде.
– Она эксплуатирует чью-то мать, чью-то сестру, чьего-то брата всякий раз, как берет взятку – наркотой или деньгами, – всякий раз, как заключает сделку. Я вас уверяю, детектив, она думает только о выручке, когда утром прикрепляет жетон.
– Если я могу помочь вам свалить ее вместе с ее подручными, я это сделаю.
– Я прошу вас стать моими глазами и ушами в этой грязной конторе. Наблюдайте, слушайте. – Ева вынула из кармана визитную карточку. – Если вам понадобится мне позвонить, пользуйтесь незарегистрированным телефоном или автоматом. Не надо рисковать. Там указан мой личный номер.
– Лейтенант? – окликнула Еву Лайла, когда та была уже на пороге. – Я знала… по крайней мере, кое-что из этого. Я догадывалась. Но ничего не сделала.
– Зато теперь сделаете, – ответила Ева и закрыла за собой дверь.
Довольная успехами, Ева поехала домой зигзагообразным маршрутом, следя, не появится ли хвост. Никто ее не преследовал, но, подъезжая к воротам, она поняла, что кое-кто ее дожидается.
Автомобиль стремительно выскочил на дорогу прямо у нее перед носом и развернулся боком, блокируя ворота, когда она ударила по тормозам.
Ее захлестнула ярость, но она успела включить видеорегистраторы, глядя, как с водительской стороны вылезает Гарнет.
Один, с ним никого, отметила она, включив камеры заднего обзора, чтобы убедиться, что ее никто не блокирует с тыла. Будь она проклята, если позволит устроить себе ловушку на пороге собственного дома. На пороге ее нормальной частной жизни.
«Гарнет хочет устроить еще одну стычку? – подумала Ева. – Что ж, это может оказаться любопытным».
Она вылезла из машины, хлопнула дверцей.
– Это мой дом, Гарнет, тебе тут места нет. Сделай одолжение, сядь в машину и уезжай. Не задерживайся здесь.
– Да кто ты такая, мать твою? Что ты себе позволяешь? Думаешь, можно вот просто так прийти в мой отдел и мной помыкать? Думаешь, ты можешь натравить на меня БВР?
«Значит, Уэбстер подбросил ему запашок, – отметила Ева. – Я разожгла огонь, а он подлил бензину».
– Я думаю, что я старше тебя по званию.
Она проговорила это холодно, ясно сознавая, что пришлось столкнуться не просто со вспышкой скверного нрава, а со вспышкой скверного нрава, усиленной химикалиями.
– Ты ничто. Подумаешь, замуж вышла за толстый кошель! Да это кто угодно может! Вышла замуж и полезла наверх. Просто очередная шлюха с жетоном.
– И тем не менее я старше тебя по званию, Гарнет. А ты только что удвоил отстранение на тридцать дней.
– Тут никого нет, кроме нас с тобой, сука. – Он слегка толкнул ее обеими руками в плечи, просто чтобы раззадорить. – Вот сейчас увидишь, чего стоит твое звание. Ни хрена оно не стоит.
– Вот только тронь меня еще раз, Гарнет. – Теперь уже она его подзуживала. Ее саму охватил азарт. – Тронь меня еще раз, и потеряешь жетон навсегда. Ты неадекватен. Ты мне дерзишь, ты мне угрожаешь, наносишь оскорбление действием старшему по званию – и это уже во второй раз за сегодняшний день. Садись в машину и катись отсюда, а не то я закрою тебя навсегда.
– Да пошла ты!
Он ударил ее слева наотмашь. Она ему позволила. Она позволила инерции удара повернуть себя вокруг оси. А он надвинулся на нее, вошел в клинч с поднятыми кулаками.
Тут Ева молниеносно повернулась и всадила кулаки ему в лицо.
– О нет, да пошел ты!
Неожиданный удар заставил его отступить на шаг. Из уголка рта потекла кровь.
– А теперь пошел вон отсюда, – посоветовала Ева, но он бросился на нее.
Его кулак скользнул по ее плечу, но все-таки удар оказался столь силен, что рука у нее заныла. Но она понимала – поняла в эту самую минуту! – что сможет одолеть его в поединке. Он был крупнее, у него руки были длиннее, но он ослеп от бешенства и стал неосторожен.
Она блокировала нападение, нанесла ему еще один короткий и сильный удар в лицо.
– Пошел к чертовой матери!
Ева уже слышала рев двигателя. Это Рорк мчался по дороге к воротам. «Пора с этим кончать, – подумала она, – пока кто-нибудь не пострадал всерьез». Эта мысль проносилась у нее в голове, когда Ева заметила движение Гарнета, обнажившего ствол. Она инстинктивно выбросила вперед ногу, выбросила резко, ее ботинок вошел в жесткий контакт с его предплечьем. Он выронил оружие, оно отлетело и с лязгом громыхнуло по железным прутьям ограды.
– Ты с ума сошел! – В голосе Евы слышалось подлинное изумление. – Ты совершенно и окончательно спятил, идиот.
Он как будто решил ей это доказать и пошел прямо на нее. Ворота распахнулись. Как и Ева, Гарнет услышал лязг железа и топот ног.
– Сама справлюсь, – предупредила Ева Рорка, когда он нагнулся, чтобы поднять оружие Гарнета. – У меня все под контролем.
Взгляд Рорка, как и его голос, дышал холодом.
– Ну так разберись, а то я этим займусь.
У Гарнета шла ртом кровь, левый глаз уже заплывал. Одним глазом он косил с Рорка на Еву и обратно.
– Наш разговор еще не закончен. – Он бросился к своей машине, рванул дверцу. – Я тебя закопаю, сука! – прокричал он, прыгнул в машину и помчался прочь.
– Ты его вот так отпустишь?
– Только на сегодня. – Ева повела плечом, в которое угодил кулак Гарнета. – Хочу посмотреть, что он будет делать дальше. Он сорвался с поводка, это точно. Я об этом доложу, и у меня все записано – на камеру, на мою тайную прослушку, на твои регистраторы. Если все пойдет как надо, он завтра же будет арестован, и ему предъявят нападение с применением смертоносного оружия. Я думаю, этого довольно, он начнет торговаться и за сделку заложит Рене.
– Ты могла бы с тем же успехом арестовать его прямо сейчас. – Рорк протянул ей оружие. – Ты не пойдешь на сделку с ним.
– Ты чертовски прав, я не пойду на сделку. Я хочу взять их всех и законопатить по темечко. И, может, к завтрашнему дню у меня будут на это все данные. – Ева согнула и разогнула пальцы, расслабляя руку, сокрушенно осмотрела содранную на костяшках кожу и пожала плечами. – Но врезать ему пару раз по физиономии было приятно.
