Глава 2
— Мадемуазель, вы проснулись?
Тот же нежный женский голос Лорен слышала во сне ночью. Сейчас она медленно приходила в себя после снотворного и почувствовала, как из ее носа вынимают какие-то трубочки.
— Вы слышите меня, мадемуазель?
Лорен попыталась заговорить, но это оказалось трудно сделать. Во рту и горле пересохло. Когда девушка попыталась сесть, у нее закружилась голова, и она почувствовала, как к ее затылку прикасается чья-то ладонь. Что происходит?
— Расслабьтесь и попейте, — сказала женщина по-английски с незнакомым акцентом. Лорен ощутила, как между губ ей вставили соломинку, и стала пить. Прохладная вода наконец-то потекла по горлу.
— Боже, — прошептала она и с наслаждением продолжила пить воду. Внезапно каждая клеточка ее тела ожила. Она открыла глаза и увидела перед собой трех темноволосых женщин в медицинских халатах.
— Вы врач? — обратилась Лорен к одной из них.
— Нет, я медсестра и работаю с доктором Тамамом. Как вы себя чувствуете?
Лорен повертела головой и немедленно почувствовала себя хуже.
— Я н-не знаю. — Она запнулась.
Когда медсестра вынула иглу капельницы из ее вены, Лорен попыталась оглядеться. Больничная палата не была похожа на те, которые она когда-либо видела. Комната была огромной и роскошной, оформленной в зелено-бирюзовых тонах и почему-то вызвала у Лорен ассоциации с сералем. У нее снова закружилась голова, и она решила, что видит сон. Ей захотелось проснуться.
Она вспомнила приближающуюся песчаную бурю, ощущение удушья и запаниковала.
— Помогите! Я… не могу… дышать! — крикнула Лорен, не в силах сдержать слезы, которые хлынули по ее щекам.
Она услышала где-то вдалеке голоса. Один из них принадлежал мужчине. Низкий и решительный. Голос проникал в ее тело словно змея, взвинчивая нервы. Лорен ощутила, как ее руки коснулась сильная мужская рука.
— Не бойтесь. Вы теперь в безопасности, — проговорил мужчина по-английски с тем же акцентом, что и медсестра. Его властный тон был настолько убедительным, что Лорен успокоилась и погрузилась в забытье.
Очнувшись в следующий раз, девушка обнаружила, что ее по-прежнему держат за руку. Открыв глаза, она обнаружила у своей постели высокого мускулистого мужчину. Медсестры в комнате не было.
Белое одеяние окутывало его широкие плечи. В раскрытом вороте виднелись черные волоски. Ткань удачно оттеняла оливковый цвет кожи. У него были черные глаза и волосы, зачесанные назад будто в спешке.
Мужчина обладал орлиным носом, который прибавлял его внешности властности и великолепия. Лорен никогда не встречала по-настоящему красивого мужчину. Ее сердце учащенно забилось, словно она внезапно очнулась и зажила по-настоящему.
Хотя незнакомец изучал ее подобно орлу, высматривающему с высоты свою жертву, Лорен заметила страсть, мелькнувшую в его глазах. Мужчина казался загадочным и опасным. По ее телу пробежала дрожь волнения, которую она не смогла сдержать. Не подобает ей так реагировать на совершенно незнакомого мужчину.
— Почему я здесь?
Он взглянул на нее из-под опущенных длинных черных ресниц.
— Вы не помните, что с вами случилось? — спросил мужчина низким и ласкающим голосом, словно не веря ее словам.
Разнервничавшись еще сильнее, Лорен бессознательно протянула руку к горлу. Вдруг до нее дошло, что на шее отсутствует медальон бабушки.
Присев в кровати, девушка приподняла подушку, стараясь отыскать цепочку с медальоном, но тщетно.
— Неужели его сняла медсестра? — вскрикнула Лорен.
— Сняла что? — спросил он таким спокойным тоном, что ей стало не по себе.
Лорен старалась не поддаваться панике. Теперь, когда она спустила простыню до пояса, мужчина разглядывал ее с одобрением. На Лорен была довольно скромная закрытая сорочка, однако его черные глаза, похожие на раскаленные угли, словно прожигали ее кожу. Но возможно, она ведет себя как параноик. У нее возникло ощущение, будто она видит странный сон.
— Мой медальон пропал. Я должна его найти.
Лорен посмотрела на незнакомца и подумала, что любой земной мужчина продал бы свою душу, лишь бы обладать такой божественной красотой.
«Он был божественно красив». Именно так бабушка говорила о своем любовнике. Прежде Лорен улыбалась, слушая рассказы Селии. Но сейчас ей было не до смеха. Может быть, она потеряла разум? Ей снова стало страшно. Она закрыла глаза и откинулась на подушки.
— Если бы вы его описали, мадемуазель, я, возможно, помог бы вам найти пропажу.
Лорен прикусила губу, открыла глаза и произнесла:
— Золотой медальон, по размеру и толщине похожий на американскую монету в двадцать пять центов. Может быть, немного больше.
Она не осмелилась дать полное описание. Ее родство с шейхом должно оставаться тайной до тех пор, пока она не найдет украшение, переданное бабушкой.
— Вы знаете, как выглядит монета в двадцать пять центов? — спросила Лорен, и мужчина медленно кивнул. — Я носила медальон на золотой цепочке. Он недорогой, но для меня это самое ценное сокровище.
Из уголков ее глаз потекли жгучие слезы.
— Я попрошу слуг его поискать, — произнес незнакомец.
— Спасибо. — Она смахнула слезы со щек. — Я серьезно больна?
Его черные глаза сверкнули.
— Вам ставили капельницу. Какое-то время вы будете испытывать слабость, но уже завтра почувствуете себя гораздо лучше.
— Но что со мной случилось?
Он продолжал смотреть на нее со странным выражением лица. У Лорен сложилось впечатление, будто незнакомец пытается подобрать подходящие слова для ответа. У нее засосало под ложечкой от страха, однако она взяла себя в руки. Девушка сделала глубокий вдох:
— В любом случае я справлюсь сама.
— Справитесь? — Его голос звучал почти соблазнительно. Неужели он ее дразнит?
— Я не ребенок.
— Нет, вы не ребенок.
Уловив подтекст в его словах, она вздрогнула.
«Не позволяй ему очаровать тебя, Лорен!» В конце концов; этот мужчина — доктор и пришел ее осмотреть. У него проницательные черные глаза, от его взгляда ничто не ускользнет.
— Если вы не объясните, что со мной случилось, так как считаете меня слишком слабой, я спрошу у медсестры. Я уверена, что она обязана ответить.
— Она вернулась в клинику, — сообщил мужчина.
— Должна признаться, вы умело запугиваете меня.
Он непроизвольно повел плечами и раскинул руки в стороны. Лорен посмотрела на его руки и поняла, что он привык к тяжелой работе, хотя его ногти выглядели безупречно.
