«С самого детства, — призналась она себе. — С тех пор, как подкладывала пенни на рельсы». Кэти не была до конца откровенна с Джо. Она не сказала, что убегала к железной дороге, чтобы не слышать, как ссорятся пьяные родители, крича друг на друга. Она не сказала Джо, что не однажды оказывалась между двух огней, а в двенадцать лет в нее попал обломок льда, который отец швырнул в мать. Глубокая ссадина кровоточила несколько часов, но ни мамочка, ни папочка и не подумали отвезти дочь в больницу. Кэти не сказала, каким злобным становился отец напившись, что она никогда не приглашала к себе одноклассниц, даже Эмили, не пошла в колледж, потому что родители считали это тратой времени и денег и выставили ее из дома в день окончания школы.
Может, она и расскажет об этом Джо. А может, и нет. Не так уж это теперь важно. Да, у нее было не самое лучшее детство. Да, алкоголики-родители часто сидели без работы, но, если не считать инцидента с куском льда, они никогда не били дочь. У нее не было машины, в семье никогда не праздновали день ее рождения, но Кэти не приходилось ложиться спать голодной, а осенью, как бы плохо ни шли дела, к школе у нее всегда была новая одежда. Может, у нее и не самый лучший на свете отец, но он не приходил к ней по ночам в спальню заниматься чудовищными вещами, как случилось кое с кем из ее подруг. В восемнадцать лет Кэти не считала себя несчастной. Расстроенная из-за колледжа, неопытная, не знающая, как пробиться в жизни, она не была сломленной и раздавленной. И не пропала. В Атлантик-сити было не так уж плохо. Она познакомилась с хорошими людьми и не один вечер провела, смеясь и болтая с друзьями с работы до самого рассвета.
Нет, напомнила себе Кэти, детство вовсе не сломало ей жизнь и непричастно к настоящей причине ее приезда в Саутпорт. Джо, уже почти подруга, самый близкий в городке человек, ничего о ней не знает. И никто не знает.
— Здрасьте, мисс Кэти, — пропела Кристен из-за маленького столика. Сегодня кукол на нем не было: перед девочкой лежал альбом для раскрашивания, и Кристен склонилась над страницей с цветными карандашами в руках, старательно расцвечивая единорогов и радуги.
— Здравствуй, Кристен. Как дела?
— Хорошо, — девчушка подняла глазки от книги. — А почему вы всегда пешком ходите?
Кэти ответила не сразу. Она обошла прилавок и присела на корточки рядом с Кристен.
— А у меня машины нет.
— Почему?
«Потому что нет водительских прав, — подумала Кэти. — А если бы и были, машина мне не по карману». Но вслух произнесла:
— Я тебе вот что скажу: я взвешу все за и против и, возможно, куплю.
— Ладно, — сказала Кристен и подняла альбом. — Вам нравится?
— Красиво. Как ты хорошо рисуешь!
— Спасибо, — сказала малышка. — Я вам подарю, когда дорисую.
— Если тебе самой нравится, оставь рисунок себе.
— Нравится, — с гордостью подтвердила малышка. — Но я хочу вам подарить. Можете повесить себе на холодильник.
Кэти улыбнулась вставая:
— Я так и хотела.
— Вам помочь выбрать покупки?
— Да нет, сегодня я сама справлюсь, а ты успеешь дорисовать.
— Ладно, — согласилась Кристен.
Взяв корзину, Кэти увидела, что к кассе идет Алекс. Он помахал ей, и вопреки здравому смыслу Кэти показалось, что она видит его впервые. При белой шевелюре морщинки на лице были только у глаз, и они, наоборот, подчеркивали общее ощущение жизненной силы, исходившее от этого человека. Широкий в плечах, торс красиво сужался к подтянутой талии, и становилось ясно, что Алекс никогда не переходит меру в еде и питье.
— Здравствуйте, Кэти. Как ваши дела?
— Хорошо. А ваши?
— Грех жаловаться, — улыбнулся Алекс. — Я рад, что вы зашли. Хочу вам кое-что показать. — Он кивнул на монитор, и Кэти увидела Джоша, сидящего на причале с удочкой в руках.
— Вы снова разрешили?!
— Видите, что на нем надето?
Кэти подалась поближе, напрягая глаза:
— Это у него спасательный жилет?
— Я довольно долго искал не слишком громоздкий и чтобы в нем не было жарко. Этот очень хороший. Да и выбора у меня, честно говоря, не было. Вы не представляете, как извелся парень без рыбалки. Он столько раз умолял меня разрешить, что я не выдержал и нашел выход в виде спасательного жилета.
— И Джош не против его надевать?
— А у нас новое правило: либо носи жилет, либо не ходи на причал. Впрочем, Джош не возражает.
— Рыба-то у него клюет?
— Ну, не так часто, как он мечтает, но — да, кое-что ловит.
— А улов вы съедаете?
— Иногда, — кивнул Алекс. — Но обычно Джош выбрасывает рыб обратно в реку. Он не против ловить одну и ту же рыбку по десять раз.
— Славно, что вы нашли выход.
— Хороший отец подумал бы об этом заранее.
Впервые Кэти подняла на него глаза:
— Мне кажется, вы очень хороший отец.
Их глаза встретились, и лишь через несколько секунд Кэти заставила себя отвести взгляд. Алекс, почувствовав ее неловкость, нагнулся куда-то за прилавок.
— У меня для вас кое-что есть, — сказал он, ставя возле кассы пакет. — У моего фермера-поставщика своя маленькая оранжерея, они там все выращивают, сезон не сезон. Вчера как раз подбросили нам свежих овощей. Помидоры, огурцы, кабачки, патиссоны. Может, возьмете? Моя жена уверяла, что это самые вкусные дары огорода, какие ей доводилось пробовать.
— Вы женаты?
Он покачал головой:
— Простите, до сих пор оговариваюсь. Моя покойная жена. Она умерла два года назад.
— Мне очень жаль, — пробормотала Кэти, сразу вспомнив свое «А что у него случилось?» и ответ Джо: «Спроси у него».
Значит, она знала, что жена Алекса умерла, но ничего не сказала. Странно.
Алекс не заметил, что Кэти думает о своем.
— Спасибо, — негромко отозвался он. — Карли была прекрасным человеком. Вы бы с ней подружились. — Он погрустнел, но скоро справился с собой. — Так вот, она клятвенно уверяла насчет овощей этого поставщика, что никакой химии, только органика, даже урожай семья фермера до сих пор собирает вручную. Обычно этот товар разбирают моментально, но я для вас отложил немного, вдруг захотите попробовать. — Он улыбнулся: — Вы же вегетарианка! Будете в восторге, обещаю.
Кэти прищурилась:
— Кто вам сказал, что я вегетарианка?
— А что, нет?
— Нет.
— О… — Алекс смущенно сунул руки в карманы. — Ошибка вышла.
— Ничего, — сказала Кэти. — Меня и не в таком подозревали.
— Не может этого быть.
«Может», — подумала Кэти, а вслух сказала:
