Глядя, как Марина Евгеньевна безо всякого напряжения берет огромного волкодава, я разинула рот от удивления.
– Чучело! – вдруг воскликнула Ирина. – Собачки-то неживые!
– А и правда, – пробормотал Леня.
– Беатриче и Молли умерли, но остались с нами, – объяснила актриса. – Они обожали участвовать в телесъемках, и сейчас их души радуются.
– Жесть… – прошептал Ваня.
– Картинка суперская, – одобрил Степа, – и брюки никто не порвет. Отлично придумано! Вот кто бы Смоляковой такое посоветовал с ее мопсами сделать.
– А кошки есть? – деловито спросил Леня.
– Какие хотите, на любой вкус, – гордо произнесла Людмила.
– Рыжая подойдет, – сделал выбор Леня.
Галина сдвинула брови, явно пытаясь сообразить, какой цвет будет контрастен морковному, но не нашла подходящего и взвилась:
– Нет! Черный и белый!
– Кирпичный, – изменил тональность сценарист.
– Несите всех, – подал голос Иван.
Минут через пятнадцать, после долгих споров, чучела были размещены вокруг Марины Евгеньевны. Галина и Леонид, отпихивая друг друга локтями, пялились в камеру, которую держал Степан.
– Жаль, она одна в кадре, – вздохнул Леня. – Нам бы для оживляжа ребенка. Дети и зверушки всегда смягчают картинку.
– Людмила, тащи сюда Джину, – распорядилась Марина Евгеньевна.
Домработница двинулась в коридор.
– Эй, не бегай по всему дому! – крикнула в спину прислуге хозяйка. – Джина на первом этаже, в угловой. Смотри, не перепутай ничего!
– А то я дура, – пробормотала себе под нос домработница, проходя мимо меня так близко, что мой нос уловил аромат очень дорогих духов «Гортензия».
Незадолго до майских праздников я зашла в парфюмерный отдел большого магазина, попала на презентацию новинки от всемирно известной французской фирмы, и мне достался в подарок крохотный пробничек. Спустя неделю, полностью опустошив пробирку, я прибежала в торговый центр с целью купить эти духи и была неприятно поражена их ценой. За миниатюрный флакончик, которого и на месяц не хватит, требовалось заплатить пять тысяч рублей. Минут десять мое желание заполучить парфюм боролось с севшей на плечи жабой, и в конце концов последняя победила. Интересно, сколько зарабатывает Людмила, если позволяет себе этот аромат? Или ей сделала подарок добрая хозяюшка?
– Сейчас появится моя внучка Джина, – радостно сообщила Марина Евгеньевна.
– Девочка тоже чучело? – уточнил Степа.
Ваня пнул его ногой.
– Я только спросил, – заныл Степан.
– Она совершенно живая, – заверила актриса. – Поздоровайся, дорогая.
Стройная темноволосая черноглазая девушка, вошедшая в гостиную, покорно произнесла:
– Добрый день.
– Прошу любить и жаловать, – защебетала Марина Евгеньевна. – Наша Джиночка десятиклассница, отличница, умница, красавица. Солнышко, поцелуй бабулю… Некоторые актрисы скрывают свой возраст, запрещают детям называть себя мамой. Но я не такая, горжусь ролью бабушки. Кстати! Вы знаете о новом проекте Теодора Генриховича?
– Нет, – дружно воскликнули телелюди.
Марина Евгеньевна сказала:
– Меня просили молчать, но поскольку через неделю начинаются эфиры, программа встала в сетку, открою тайну: мы с Джиной ведущие шоу «Бабуля». Оно будет выходить по воскресеньям, в девятнадцать сорок пять.
– Самый прайм-тайм, – выдохнул Леня. – Поздравляю.
– Джиночка, кошечка, не стой столбом, сядь около бабушки. Давай покажем, как мы начинаем шоу, – ласково пропела актриса.
Девочка умостилась возле Марины Евгеньевны, нежно обняла ее за талию, положила голову ей на плечо, изящно скрестила ноги и замерла.
– Юбка, детонька, – неожиданно резко произнесла актриса и почему-то поморщилась.
Джина одернула подол дорогого шелкового платья, снова замерла, а потом проникновенно сказала:
– Бабушка знает все.
– Бабушка не все знает, – ласково поправила Марина Евгеньевна, – просто она тебя любит.
– Бабушка всегда с тобой, – подхватила Джина.
Марина Евгеньевна погладила девушку по идеально уложенным локонам.
– Хочешь, чтобы я помогла тебе? Просто приходи к нам в студию, и любая проблема решится. Правда, внученька?
Джина выпрямилась, посмотрела прямо в камеру и опять проникновенно произнесла:
– Бабуля никогда не обманет. Мы ждем вас, мы вас любим.
Потом девочка быстро сползла с дивана на пол, села чуть левее Марины Евгеньевны, положила голову ей на колени, опять глянула на оператора, поднесла палец к губам и прошептала:
– Тсс… У бабушки сегодня много гостей.
Актриса дотронулась ладонью до макушки внучки и улыбнулась. Секунд двадцать обе пребывали в неподвижности, потом Марина Евгеньевна защебетала:
– Ну и пошло… Уже сняли двадцать четыре программы.
– Прекрасно! – восхитился Леонид. – Теперь понятно, почему Теодор Генрихович затеял съемки фильма.
Марина всплеснула руками.
– Неужели вам не сказали? Меня Теодор сразу предупредил: документалка пойдет в поддержку шоу. Ой! Может, я разболтала тайну? Вдруг Теодор не хотел вводить съемочную группу в курс дела?
– Хорошо, что вы рассказали про новую программу. Мы теперь слегка изменим концепцию нашей ленты. Эй, Конституция! Алле, Демонстрация! Она заснула, кто-нибудь пните Сигнализацию под зад! – заголосил Буйков.
– Вроде тебя зовут, – хихикнула Ирина.
Я вскочила.
– Слушаю.
– Встань за Степой, – распорядился Леонид. – Строим действие так. Марина Евгеньевна рассказывает Джиночке о семье Волковых. Девочка впервые слышит о том, кто ее родители, и полна любопытства. Джина сядет у ног Марины Евгеньевны. Иван, берешь девочку крупняком, а Степа общаком. Все внимание на актрису. Собаки, кошки, раскрыв рты, тоже внимают беседе.
– Стоп, стоп! – замахала руками Галя. – Ничего, что режиссер тут я?
– Сценарий мой, – взвизгнул Леонид.
– И он тупой, – в рифму отметила Мамонтова. – Джине не пять лет, она живет вместе с родителями и отлично их знает.
Я обвалилась на стул. Если таким образом снимают все киноленты, то удивительно, что фильмы вообще появляются на экране. Мы вот до сих пор начать не можем.
Прошло еще полчаса, и наконец-то я задала первый вопрос:
– Дорогая Марина Евгеньевна, наши телезрители очень хотят узнать, как вы познакомились с Федором Николаевичем.
– Стоп! – заорала Галина. – Отсебятина! Не «узнать», а «услышать»!
