Идти было недалеко. Видимо, древние эльфы свой склеп не случайно на этой поляне поместили, выбирали место поближе к срубленному мелорну.
Священное дерево было срублено вовсе не под корень, как утверждалось в легенде, пень был примерно два — два с половиной метра в высоту. Ствол валялся рядом.
Боня обошел ствол. Дерево оказалось пустотелым, стенки были не очень толстыми.
«А ствол-то у мелорна совсем и не такой мощный внутри оказался, как снаружи выглядит, — подумал Боня. — Понятно, почему он не особо высокий был, просто больший вес не выдержал бы. Хотя магические деревья законам физики могут и не подчиняться…»
Через полянку их окликнул человек, то есть эльф, в котором Боня узнал своего старого знакомого — посла Гильдельберта, который выбрался из примитивного шалаша на краю поляны и теперь спешил к ним.
— Дорогой Боня! — Гильдельберт так обрадовался Бониному появлению, что чуть на шею ему не бросился. — Как хорошо, что вы приехали! Мы с такими трудами добирались из Деная сюда, сообщить о визите ее галактического величества и деуса, а Великая Мать отправила нас охранять незнамо от кого этот пень. Меня, профессионального дипломата! Сижу теперь как привязанный на этой поляне. А мои бедные девочки день и ночь бродят по лесу в поисках пропитания, нам из поселка ничего не дают! Зато все деньги, которые вы щедро выдали нам на дорогу, Великая Мать отобрала, так что нам даже вернуться в Денай не на что.
— Ничего, мы здесь, все будет хорошо, — стал утешать его Боня. — И денег на обратную дорогу я вам дам, не беспокойтесь. А пока — знакомьтесь. Господин Феанор, это господин Гильдельберт, посол Великого леса в городе Денае на южном берегу моря. Господин Гильдельберт, это господин Феанор, древний и великий маг, если позволите вас так называть.
Лицо посла стало похожим на каменную маску. Видно было, что его челюсть очень хочет опуститься, а глаза вылупиться, но профессиональная этика и сила воли этому мешают.
— Безумно счастлив вас видеть! Сегодня воистину великий день! Какими судьбами и откуда прибыли вы к нам?
— Всего лишь из склепа на соседней поляне, — улыбнулся Феанор. — Как видите, господин Боня времени зря не теряет.
В этот момент из леса вышли единороги и присоединились к компании.
— А это — Елизавета-Женевьера и Александр-Галахард. Рекомендую, чрезвычайно милые ребята, хоть и рогатые. Знакомьтесь, — Боня повернулся к единорогам, — ваш посол в городе Денае Гильдельберт. Его жена и дочка — Бертаниэль и Эллина — где-то по лесу бродят, грибы собирают. Кстати, а где Фафнир?
— Простите. Спит в палатке, он сегодня ночью дежурил, бедный. — Возможность сменить тему подвернулась очень кстати, а то посол уже едва сдерживал себя из-за переизбытка впечатлений. — Пойду его разбужу. Он мне не простит, если пропустит единорогов.
— Да, разболтался тут народ, на Великую Мать посторонним жаловаться… — Феанор с сожалением посмотрел вслед Гильдельберту. — Надо срочно принимать меры. И без вашей помощи нам никак не обойтись.
— Вы говорите так, будто точно знаете, что надо делать, — обрадовался Боня. — Расскажите, а то, глядя на этот пень, я в некоторой растерянности. Можно, конечно, накачать его маной и надеяться, что от корней новый побег пойдет, но… Не знаю… Обычному дереву точно уже ничто бы не помогло.
— Никаких побегов выращивать не надо, друг мой. — Феанор снисходительно улыбнулся. — Все уже давно выросло. Пойдемте, я вам покажу.
Сразу пойти не удалось, так как из шалаша выскочил Фафнир. Пришлось познакомить его с единорогами и попросить тех немного пообщаться с мальчиком, пока Боня с Феанором делами займутся. Те не возражали, и паренек был счастлив. Феанор взял Боню под руку и повел дальше в лес, рассказывая на ходу.
Выяснилось, что в Великом лесу рос не один мелорн. Точнее, мелорн был как раз один, но стволов у него было много. Оказывается, каждое магическое дерево старается раскинуть свои корни как можно дальше. Другим деревьям это не мешает, мелорны не соки из земли тянут, они пропитанную магией экосистему создают. Всюду, куда дотянулись корни мелорна, есть мана, а растения подчиняются воле магов. Удалившись от исходного дерева, корни дают новый побег. Выросшее из него дерево не становится полностью самостоятельным, оно входит в общую сеть дерева-матери, но от него разрастается новая корневая система. Фактически весь Великий лес покрыт такими мелорнами. Некоторые из деревьев молоды и невелики. В частности, именно такой рос на краю поляны со склепом. Наиболее старые практически сравнялись по размеру с деревом-матерью. Оттого, что мумрики погубили главное дерево, вся система утратила магическую подпитку и окаменела. Но она уцелела, так что с Бониной помощью есть шанс оживить какой-нибудь из наиболее крупных мелорнов-детей, а через него и всю сеть.
Подходящее дерево нашлось, как и ожидалось, неподалеку, метрах в двухстах от поляны с пнем. От окружавших его деревьев он отличался только толщиной ствола — больше пяти метров в диаметре, и голыми ветками.
Боня подошел поближе и направил на ствол поток энергии, постепенно повышая ее концентрацию и перемещая поток по стволу от корней к кроне и обратно. Через некоторое время мелорн откликнулся. Поток Боня в этот момент направлял почти в землю. Мана перестала обтекать ствол, а со все возрастающей скоростью потянулась внутрь.
— Кажется, началось, — пробормотал Феанор. — Не верил, что доживу до такого…
На сей раз напрячься Боне пришлось изрядно. Емкость у дерева казалась бесконечной, хорошо хоть скорость впитывания энергии тоже была громадной. Боня выжимал из себя все, что мог, но превысить способность дерева к поглощению маны так и не сумел.
Где-то через час дерево начало понемногу меняться. С легким шорохом со ствола стала осыпаться каменная крошка, под которой оказалась обычная кора. Еще через полчаса на ветках стали завязываться почки, из которых затем показались молодые листочки.
«Прямо как при замедленной съемке в фильмах о природе», — подумал Боня.
Наконец интенсивность поглощения мелорном маны пошла на спад. Бонин поток энергии потянулся дальше за дерево. Теперь появилась возможность пообщаться с эльфом, а то из-за максимального напряжения Боня как-то выпал из реальности.
Феанор тоже заметил перемену:
— Кажется, получилось, дорогой Боня, можно уменьшать поток.
— Уже, — ответил тот.
— Вы совершили настоящее чудо! Эльфийский народ у вас в неоплатном долгу, — с пафосом заявил Феанор. — Позвольте раскрыть вам одну из величайших тайн эльфов. Пойдемте, я покажу.
Феанор подошел к стволу мелорна и положил на него руку. Казалось, с этой стороны кора у дерева чуть светлее, чем с противоположной. Неожиданно рука эльфа легко вошла в дерево и исчезла внутри. Феанор сделал шаг и сам наполовину погрузился в ствол, как будто вместо дерева здесь была одна иллюзия. Маг повернулся к Боне, протянув ему руку:
— Идемте, друг мой. Не бойтесь, вы даже ничего не почувствуете, проходя сквозь ствол.
