Иоанимус рванул к выходу. Боня так и не успел слова вставить и теперь поспешил следом. Думал, что не догонит, но на ступенях храма верховный жрец уперся в толпу и взвыл:
— Господи, ну сделай что-нибудь! Отпусти ты им их грехи, и пусть домой расходятся!
Неожиданно толпа задергалась. Из канализационных решеток на площади, предназначенных для сбора воды во время ливней, наружу поперла вода. Не очень чистая и слегка вонючая, но в большом количестве. Завизжали женщины. Стоявшие в задних рядах стали отступать в сторону уходившей вверх улицы. Постепенно движение приобрело системный характер, и, когда уровень воды достиг метра, на площади остались только те, кто оказался на ступенях храма. Среди них стоял на коленях верховный жрец и пламенно, но одними губами, творил молитву. Чтобы не выделяться, Боня тоже опустился на колени, а заодно проверил зарядку Камня силы. Оказалось, все совсем неплохо. Камень активно впитывал ману из окружающего пространства и почти не разрядился. На всякий случай Боня добавил чуток энергии.
Вода тем временем поднялась метра на полтора, после чего стала медленно убывать. Боня тихо позвал незаметного при свете дня призрака:
— Юлиус, ты не мог бы узнать, что это за странное наводнение и что вообще происходит в городе? Наши вроде в разных точках города дежурят. Хорошо бы их опросить.
Призрак отправился выполнять поручение.
Прошло уже около двух часов. Жрец молился. Боня скучал. Он бы, наверное, на все плюнул и ушел, но выбираться вплавь ему не хотелось. А летать он, в отличие от своей команды, не умел. От нечего делать Боня стал сочинять программу, как бы это исправить. И еще ему было интересно, что произойдет раньше: вода спадет или призрак вернется?
Призрак вернулся раньше. Принесенные им сведения подтвердили самые худшие Бонины опасения. Улетевшие пострелять пикси твердо запомнили Бонино распоряжение не шуметь в городе, поэтому отправились в горы, где умудрились обрушить изрядный кусок скалы, в результате чего спустили на город немалых размеров озеро. Собственно, они проковыряли небольшой туннель, но дальше хлынувшая вода сама все доделала. Озеро жалко, а у города кусок западной стены смыло. Ну и в домах у горожан мокро стало. О жертвах сведений пока нет, но кур во дворах точно поубавилось. И что тут скажешь? Надо было уток разводить…
В Бонином доме все обошлось без больших потерь, ведь он был построен на высоком фундаменте. Только погреб залило, но там было пусто. Света пикси убивать не стала, но рвалась лететь спасать Боню от наводнения. Еле отговорили. Как только можно будет проехать, она прикатит на площадь в коляске, а пока для укрепления нервов пошла проведать привезенную вечером акулу, да там и задержалась.
У объектов наблюдения — проблемы разной степени тяжести. Патриции на втором этаже сидят, по первому слуги с ведрами суетятся. До тряпок дело еще не дошло. А принца вместе с капитаном Пуло и всей припортовой харчевней, где они сидели, в море смыло. Но никто не потонул, на корабль какой-то перебрались, который совсем недавно в порт вошел.
В общем, доклад был проведен информативно и четко. Боне даже захотелось назначить Юлиуса своим постоянным секретарем. Только вот как его с собой взять? Призраки ведь к месту своего погребения привязаны, далеко отходить не могут. Можно, конечно его останки с собой возить, но такая перспектива Боню не очень вдохновляла. Надо будет узнать у своих, как в древности в таких случаях поступали. Может, что подскажут.
Наконец вода сошла, а верховный жрец закончил свою молитву.
— Ты был прав, сын мой, — повернулся он к Боне. — Господь действительно обратил свое внимание на наш город. Я долго молил дать мне постичь божественный замысел и, надеюсь, сумел кое-что понять. Господь возлагает на нас высокую миссию возрождения империи и церкви ее. Я говорю «на нас», имея в виду и тебя. Не случайно же появился ты в Денае в столь смутное время, и не случайно происходят вокруг тебя все эти события. Это тяжкая ноша, но прими ее с кротостью…
Боне сильно поплохело. Возрождать империю он не подписывался и заниматься этим не собирался. Он только хотел себе спокойное место найти, где бы можно было изучать магию, не отвлекаясь на бытовые проблемы. В смысле чтобы эти проблемы решались сами или их за него решал на хорошем уровне кто-нибудь другой. А пока у него в планах — мир посмотреть. И путешествовать по миру он хотел в качестве туриста, а не «на танке», как шутили люди в советские времена. Пора было переводить стрелки.
— Пресвятой отец, — начал Боня (эх, так и не выяснил, как правильно обращаться к верховному жрецу храма), — а известно ли вам мнение по данному вопросу святейшего патриарха? Вы же ему обо всем доложить собирались.
— Сын мой, так письмо в столицу не меньше двух недель на корабле идет. А пока ответа дождешься, тут столько всего произойти может.
— Что вы, в таком деле нельзя торопиться. Надо подойти к нему основательно, не нарушая порядка и иерархии. Напишите письмо, узнайте мнение Синода о действиях Алексея Фоки, пусть они сами его от церкви отлучают, если сочтут необходимым. Кто их знает, какие там в императорской семье отношения. Я, кстати, сам планирую через месяц-другой в столицу наведаться. Если бы вы мне какое рекомендательное письмо дали, это бы сильно упростило дело. А здесь у вас столько забот, — продолжил Боня. — Надо паломников к храму как-нибудь организовать, новые церковные праздники разработать, письма по всему миру разослать о возрождении в Денае чудотворного алтаря. Пусть завидуют!
— Зависть — грех, сын мой, — напомнил Иоанимус.
— Так вот пусть иноверцы и завидуют и грешат. А праведники — уважают. У вас же теперь самый главный храм на всю империю сделался. Значит, надо особый статус для него просить. Ну и для его верховного жреца — тоже.
— Ну, это ты мирянам грешным живописуй, священнослужителей вопросы карьеры не интересуют, — строгим, но уже заметно подобревшим голосом прервал Боню жрец.
— Так это же не вам, а во славу церкви, — не согласился Боня. — Ну а если принц или кто другой здесь какие беспорядки учинить вздумает, так на то и стража городская есть. Да и мы с супругой, если что, свои слабые силы приложим. У людей науки, знаете ли, иногда в запасе может много чего оказаться. А главное, я уверен, что не допустит бог торжества еретиков, и раз обратил он свой взор на Денай, то и впредь свое внимание к нему не ослабит.
Иоанимус покивал:
— Есть в твоих словах зерно истины. Письма готовить надо. И буду сегодня всю ночь молиться, чтобы просветил всевышний меня грешного, дал сил и разумения, как правильно поступить. Нужно вознести благодарность за то, что очистил он наш город и наши души, явив сегодня очередное чудо.
Боню в принципе устраивала любая отсрочка, так что он решительно поддержал Иоанимуса. Пока письма напишет, пока ответы придут, он успеет не только к эльфам, но и в столицу наведаться, а если повезет, то еще и к кочевникам… Все-таки дракон — транспорт куда более быстрый, чем весельное или парусное судно. Боню немного кольнула совесть, что он так свободно рассматривает подругу в качестве транспортного средства. Но она же сама предложила! Может, ей это даже приятно…
