- Ты не станешь сердиться, что я живу в Москве?
- уточнила она робко и с милой улыбочкой.
- Ну, ты же этого так сильно хочешь, - пожал
Макс плечами. - Я не могу тебе отказать.
К новым обязанностям в клубе Макс приступает
только через неделю, когда предыдущий администратор зала уволится, но деньги
Макс делит уже сейчас. Родителям - евроремонт, Катьке - новую мебель, она же
растет, из ребенка превращается в девушку... Катерина уже стесняется быть
голенькой при папе, сама купается, переодевается; купальник потребовала "с
лифчиком". И уже то ли второй, то ли третий раз влюбилась в мальчика...
Вообще, папа знает, что четвертый, но сообщать об этом старшему поколению не
стал. И без того, "Вся в папу!" - подсмеивалась Мария Анатольевна и
начинала внушать внучке, что всем мальчикам надо говорить "нет",
потому что они злые и коварные.
А Макс, в свою очередь, объяснял Кате, что
Наташа иногда кричит и стонет по ночам не потому, что ее бьют, а наоборот,
потому что ей так хорошо, что она не может сдержаться. Все время, когда ребенок
ночует с ними в Дагомысе, оба стараются вести себя потише, но это не всегда
удается. Раньше получалось, когда виделись целыми днями и не успевали друг по
другу соскучиться. А теперь, с этой Наташиной Москвой... Катя успокоилась,
только когда Наташа сама подтвердила папины слова. А Макс только признал
ласково:
- Я тоже кричу. Просто у Наташи голос более
звонкий, поэтому ее лучше слышно. Ты не пугайся, Катерина, это от сильного
удовольствия.
Катя мудро поддакивает бабушкиным старомодным
высказываниям, а без бабушки спрашивает у папы, можно ли и ей заниматься сексом
с Илюшкой, ведь они с Илюшкой друг друга любят, как папа с мамой. Наташа
пребывает в состоянии глубоко шока от подобных вопросов, но все равно
умудряется находить в этом положительные моменты. Хорошо, что Катя не верит
бабушке, иначе в будущем можно было бы предсказать нескладывающиеся отношения с
мужчинами. Хорошо, что для Кати отец имеет гораздо больший авторитет, потому
что Кате повезло с отцом, который может, не стесняясь, простым и понятным
языком растолковать ребенку, что такое интимная жизнь.
Макс уверен, если еще в раннем детстве объяснить
ребенку, что маме и папе нужно время, чтобы уединиться и любить друг друга, то
у таких детей интимная жизнь будет ассоциироваться с любовью и нежностью, а не
с порнографией и посещением проституток. И в подростковом возрасте интерес к
сексу будет не как к похабной забаве, а как к высшему проявлению любви.
Проверим.
* * *
Солнце жадно покусывало голые плечи, а море
вокруг просто ослепляло. Наташа, немного помусолив пальцами уставшую
переносицу, вернула солнечные очки на место. Сегодня Костика с полным правом
можно называть богом. Эта потрясающая белоснежная моторная яхта с яркими
металлическими поручнями впечатляла Наташу, как красивая блестяшка,
привлекающая внимание примитивных девчонок. Она почему-то всегда считала, что
яхта - это деревянная лодка плюс парус, а Макс только смеялся над ней: у нее же
дедушка всю жизнь был моряком, а она - безусловно любящая море - никогда не
интересовалась морским транспортом. Наташа обиженно надувала губки: если Макс
сам интересовался такими деталями у своего отца - капитана дальнего плавания -
то это потому, что он мальчик, а мальчики любят разного рода машины как игрушки.
А Костик, казалось сегодня, любит эту яхточку, как женщину и уж ничуть не
меньше!
Впрочем, она того стоит! Никогда еще Наташа не
попадала в место, где столько элегантности и шика! И никогда не думала, что у
этих фешенебельных катеров, пришвартованных в порту, которыми любуются все
подряд прохожие, внизу (в подвале, как назвала Наташа) есть еще пространство
для комфортной жизни. А здесь, у Костика, - Наташа была просто в панике от
восторга - целых две комнаты с двуспальными кроватями, просторный туалет с
душем между ними. А из маленьких круглых окошек видно водную гладь так, словно
ты плывешь брюшком на надувном матрасе. Притом, что ты чувствуешь твердый пол
под ногами - довольно интересное ощущение. Правда, кровать - это единственное,
что вмещает в себя комнатка для гостей. Еще в стену встроены шкафчики, но они
выглядят совершенно непритязательно. Мастер-каюта - комната для хозяев - вроде
чуть попросторнее. Здесь низкие потолки, всего метр девяносто, Андрюха сюда
никогда не спускается - почти не влезает. Наташа поглядела на своего
провожатого и улыбнулась: они с Костиком такие маленькие...
На верхней палубе гости вовсю использовали
кокпит и салон, как просторную гостиную. Макс понтовался с посудой маленького
бара, а потом спустился на несколько ступенек - на кухню, разбирать сумки с
едой и готовить закуски. Кухня маленькая, словно рассчитанная на одного
человека, даже перемещаться по ней не надо: все в радиусе вытянутой руки.
Костик, устроив эту экскурсию для девчонки,
высокомерно подергивал плечами, когда слышал от Наташи "комнату"
вместо "каюты", "кухню" вместо "камбуза",
"окошечко" вместо "иллюминатора". И нервно пытался одернуть
ее руки от приборов на пульте управления на посту пилота.
- А когда мы поедем? - нетерпеливо прыгала
Наташа вокруг приятеля.
- Как только ты оставишь меня в покое со своими
расспросами! - хмыкнул Кост.
Наташа даже обнаглела спросить его, сколько этот
катер стоит, и после долгих мучительных пыток Костик все же назвал сумму в
шесть цифр долларов. Да, пожалуй, им с Максом пока о такой яхте можно только
мечтать.
- А откуда у тебя столько денег? - осведомилась
девушка осторожно.
- А у меня столько и нет! - рассердился хозяин.
- Что за мода спрашивать людей про их доходы?!
Но после Наташиных извинений все же объяснил
(уже не в первый раз, между прочим), что яхта семейная, а семья большая. Его
жена Полина - пятый ребенок в семье, и все старшие - бизнесмены, как и их отец.
У отца развлекательный центр в Адлере, у самого старшего брата Полины - сеть
игровых клубов, другой брат вместе с сестрой занимаются предпринимательством в
Москве, а младший братик, похоже, какой-то мафиози в Питере, хотя уверяет, что
у него все законно.
- А твои родные? - спросила Наташа, удобно
устроившись рядом с Костиком на соседнем кресле штурмана.
- У меня никого нет, - буркнул мужчина и сделал
вид, что весь поглощен показаниями приборов.
В носовой части палубы, куда сейчас смотрела
Наташа через панорамное ветровое стекло, место было организовано так, чтобы там
можно было загорать, а на корме сзади - чтобы, нырнув, можно было легко
подняться на борт по лестнице, как в плавательном бассейне. И даже пол в
кормовой части был выстлан каким-то нескользким материалом, а для загорающих на
носу был предусмотрен специальный матрас.
Бросив якорь вдали от берега, все облегченно
вздохнули: почему-то никто не доверял Костику как пилоту морского транспортного
средства, хотя обычные земные автомобили он водит превосходно. Костик
организовал здесь вечеринку с ночевкой для своих друзей, одолжив яхту из
семейного архива, и Наталья чувствовала себя полноценной суперзвездой. Впервые
- в открытом море, с таким шиком, в новеньком купальничке (максимально
откровенном, поэтому Макс не смотрел больше ни на кого). Откуда-то появилась в
ее поведении грациозно-надменная манерность, словно призванная сопоставить юную
взбалмошную девчонку элегантности Костиного стиля жизни. Наташа встряхивала
свою сияющую в лучах солнца шевелюру и картинно застывала на носу яхты в
красивых позах - для загара. Макс поначалу фотографировал ее с разных ракурсов,
но потом понял, что это продлится бесконечно: слишком уж восхищается ею, пленок
не хватит.
