Поцеловал ее нежно-нежно, и тут же, прикрыв
глаза, - крепко-крепко... Наташа всхлипнула и задержала дыхание, чтобы не
расплакаться. Обвила руками его шею и, обмениваясь с Максимом глубоким
французским поцелуем, только и слышала: "...пассажиры, будьте внимательны,
с первой платформы отправляется...".
- Де-ву-шка! - раздраженно позвала проводница. -
У нас расписание! Поезд ждать не будет...
По щекам полились слезы.
- Не реви, - улыбнулся Максим. - Ты же знаешь -
если не понравится, ты всегда можешь вернуться назад!
Наташа спешно кинулась - обняла маму, потом еще
раз чмокнула любимого и нырнула в тамбур, крикнув еще раз им обоим:
- Я позвоню!
Проводница уже держала флажок наготове, и поезд
тронулся в ту же секунду.
Нет, нет, нет! Я никуда не поеду! - клокотало в
голове, билось пульсом в висках и душило в груди, не позволяя сделать вдох. Я
не могу без тебя! Я уже не могу! Зачем я это делаю? Стояла в тамбуре и глаз не
сводила с закрытой двери, провожая прозрачным взглядом все, что проползало за
стеклом, неумолимо набирая ход... Последняя пара слезинок сорвалась с ресничек
и рухнула на щечки. Еще немного - и Наташа поймет, что происходит.
Как только поезд пересек с соответствующим
грохотом железнодорожный мост через Сочинку - побрела к себе в купе. Забралась
на верхнюю полку и мучилась часа два. Потом попутчики, семья с ребенком лет
десяти, стали спрашивать ее, в чем дело, и она начала понемногу
успокаиваться... Женщина ее очень внимательно слушала и с улыбкой
сочувствовала. А Наталья выговорилась и, правда, боль стала меньше. Осталась
просто тоска.
- Ну, вот и все, - вздохнул Максим, когда
последний вагон поезда скрылся из виду.
В мыслях так и вертелось, смешиваясь с обидой:
"Бросила меня. Оставила меня одного. Что теперь делать? Как жить
дальше?" Вслух больше ничего не говорил: слишком тяжело пока.
Через пару минут остолбенелого стояния на
опустевшей платформе в разум прорвался ласковый Женин голос:
- Максим, можно я приглашу Вас куда-нибудь
пообедать?
Макс просканировал Женино лицо - показалось, что
она кокетничает. Нет, не показалось. Улыбнулся, задумался на секунду и, глядя
ей в глаза, медленно отрицательно покачал головой. Женщина растерялась, видимо,
почувствовала себя неловко от его отказа, но вновь расцвела, когда он добавил
хитро:
- Это я Вас приглашу!
- М-м! - восторженно протянула Женя. - Как скажете!
Люблю инициативных мужчин!
По-джентльменски предложил взять его под руку, и
они с Евгенией отправились через здание вокзала к стоянке - вниз по широкой
закругленной каменной лестнице. Женщина ужасно гордо чувствовала себя рядом с
этим красавцем-мужчиной и поймала себя на ревнивой мысли: Наташка же такая
мелкая, глупая, ей бы кого-нибудь попримитивнее... А она ишь какого парня себе
отхватила!
Максим привез Евгению в "Призрак". Не
в ночной клуб, конечно, а во второй зал, который работает как раз днем и до
двенадцати ночи. Это единственное кафе, в качестве которого он не сомневается.
Хотя сам с легкостью согласился бы и на чебуречную, но Евгения же важный
начальник в Администрации города, и что-то попроще может оказаться не ее
класса. Не просчитался: Женя была в восторге. Официантка, по знакомству с
Максимом, обслуживала их столик в десять раз тщательнее, хотя и без того в
"Призраке" у персонала отшлифованные манеры. Жене понравился и
интерьер, и меню, а когда принесли заказанные салаты и солянки, восторгалась
еще и вкусом.
Флиртовала с ним напропалую. Макс понимал это
совершенно отчетливо. И терялся. Не знал, как реагировать. Так же поначалу, еще
в двадцать пять лет, не знал, как реагировать на кокетство школьниц. Грубо
ответить - нельзя. А прозрачных намеков, что все эти улыбки на него не
подействуют, - недостаточно. Ни ученицы, ни Евгения не воспринимают это
всерьез.
- Максим, а можно я задам Вам вопрос сильно
личного характера? - улыбнулась женщина, и Макс насторожился: этого еще не
хватало! - Вы спите с Натальей? Точнее, я понимаю, что да. А давно?
- С начала этого года, - ответил он смело и,
немного помолчав, перехватил инициативу: - Теперь я Вам задам личный вопрос.
Она Вам родная дочь?
Евгения изменилась в лице, ее взгляд стал
холодным, острым и металлическим, как вилка возле ее тарелки. Она даже не
успела опомниться после его столь конкретного ответа - а тут еще эта тема...
Все кокетство словно рукой сняло. Растерянно пробормотала:
- По-моему, Вы вмешиваетесь не в свое дело!
Максиму показалось, что это уже достаточно ясный
ответ.
- По-моему, Вы тоже вмешивались не в свое, -
улыбнулся он ей дружелюбно, и Евгения, вроде, поддалась его обаянию... Напомнил
спокойным, приятным голосом: - Я на Ваш вопрос ответил честно. Хотя когда-то Вы
собирались под суд меня отдать, если я пересплю с Вашей дочерью... Ну, так что?
Родная?
Евгения опустила голову и несколько секунд
бессмысленно вертела в руках вилку. Потом, обдумав что-то, покачала головой:
- Нет. А как Вы догадались?
- Просто сопоставил все, что знаю, - пожал
Максим плечами, - обдумал. У меня же тоже есть дочь. Правда, родная. Сравнил. К
тому же, знаете, Наташа же на Вас не похожа. Сначала я думал, что она похожа на
отца, но когда познакомился с Алексеем... У него такая заметная, нестандартная
внешность, что трудно было бы не обнаружить у Наташи хоть какие-то черты Вашего
мужа, если бы они были.
Женщина вздохнула и тихо рассказала:
- У нас два года не было детей. Обратились к
врачу и узнали, что у меня очень маленькие шансы. Я пробовала лечиться, но все
бесполезно. Решили усыновлять. Хотели мальчика, младенца, чтобы разыграть перед
соседями историю про беременность и роды... Но мальчики все были с какими-то
болезнями. А тут как раз молодая мамаша принесла трехнедельную малышку -
абсолютно здоровенькую и ужасно миленькую! А я как раз тогда "месяце на
седьмом" находилась... У нас к тому времени уже разрешение органов опеки
было, и мы сразу сделали вид, что у меня начались преждевременные роды. Так и
забрали Наташку. Правда, эта юная особа, которая ее родила, успела назвать ее
Эвелиной. Но мы подумали, что это слишком заметное имя - вдруг эта проститутка
одумается и решит найти и вернуть себе свою дочь...
- Она была проституткой? - уточнил Максим.
- Да нет, девчонка шестнадцати лет. Я ее не
видела, воспитатели в Доме ребенка рассказали, что эта школьница влюбилась в
какого-то иногороднего спортсмена, залетела, а он спокойно вернулся к себе в
город, и больше о нем ничего не слышно. А она родила, принесла ребенка домой, но
родители не разрешили ей оставить малышку. Выгнали ее из дома. Они, видимо,
люди строгого воспитания, и не позволили дочери позорить их семью. А она сама
без жилья и без денег с малюткой бы просто не справилась. Отдала ребенка, чтобы
вернуться домой. Вот так.
