-- Спасибо за возможность, но это бесполезно. Я
уже пыталась - ничего не получилось... Мне легче просто петь. А гитара - это
твоя стихия.
-- Кстати, -- вмешался Иван, -- раз уж мы
затронули эту тему, может, споешь нам что-нибудь, а мы подыграем?
-- Ты же слышал, что Тамара сказала - я сегодня
так пою, что плакать хочется.
-- Таня Буланова всегда так поет. Чем ты хуже?
-- возразил Игорь.
-- Давай твою "Силу любви", ну,
пожалуйста, -- прохныкал Иван.
-- Хорошо, родной. Специально для тебя ...
И она пела. Пела тихо, только для этих
четверых, и для тысячи пустых кресел, и для окон, задернутых длинными,
бархатными, как ее голос, занавесками; для дверей, которые Тамара Владимировна
не закрыла за собой; для школы, потухшей в вечернем спокойствии; для любимых
охранников, которые, наверное, еще не ушли... для этой пустоты...
Глава 2. Два солнца
Наташе четыре или пять лет. Она ходит в детский
сад. Сегодня ее туда повел папа. Наташенька долго дергала ножками, когда папа
попытался взять ее на руки - она уже привыкла к бабушке, родители никогда не
водили ее в садик. Она хватается ручонками за телефонную будку возле дома, за
старую разбитую ржавую телефонную будку...
После тихого часа воспитательница спросила ее,
кем она хочет быть, когда вырастет: Мальвиной, Чебурашкой..? Наташа молчала,
она стеснялась сказать, что хочет быть Ниной Ивановной, воспитательницей.
Забирать Наташу из детского сада приехали бабушка и дедушка на машине. На
заднем сиденье - куча маленьких жевательных резинок по пятнадцать копеек. Своим
недетским чутьем Наташа понимала, что все это неспроста. Это необычно, значит,
будет что-то еще. Так и оказалось - Наташу повезли к зубному. Она боялась зубных,
да и вообще врачей боялась. Ее посадили в кресло, она уже не сопротивлялась:
хотела казаться смелой. Долго сверлили зуб. Все это время девочка храбро
молчала. Она никогда раньше не молчала, когда ей было больно. А сейчас вместо
противного жужжания бормашины слышала такое же противное жужжание лампы,
направленной на нее...
Теперь ей три года, она еще младше... Лето. Она
сидит на песке на пляже и перекидывает маленькие камешки из руки в руку. К ней
подходит незнакомый мужчина, берет на руки и несет ее в море... Подбегает
бабушка...
Теперь ей шесть. Наташу в первый раз отправили
в магазин со словами: "Ты уже взрослая". Она робко стоит у прилавка,
нерешительно тянет ручку с деньгами.
-- Что ты хочешь? -- спросила продавщица.
-- Хлеб, -- очень тихо, смущаясь, почти шепотом
ответила она.
Ей одиннадцать. К ней в комнату залетела
большая бабочка, и Наташа убежала от нее на кухню...
А сейчас ей пятнадцать... Впервые в жизни сдает
экзамены, в том числе и физику. За покрытым скатертью учительским столом сидят
Максим Викторович и директор. На столе разложены маленькие картонки с номерами
билетов - разумеется, перевернутые.
-- В каждом билете два теоретических вопроса и
одна задача, -- объясняет учитель. -- Подходите по одному, тянете билет и
садитесь решать задачу. Потом подходите ко мне с задачей. Если правильно -
идете думать над теоретическими вопросами. Если задача не решена - тоже идете.
Но на сей раз домой - готовиться к пересдаче экзамена. Все понятно? Приоритет у
задачи. Прошу к столу за билетами.
Все сидят, не шелохнувшись. Волнуются.
-- Ну, давайте, давайте! -- успокаивает
директор. -- Не дрожите. Это не страшно.
А школьники, похоже, страшатся именно его,
директора.
-- Наталья, -- Максим Викторович устало
взглянул на нее, -- может, ты рискнешь быть первой? А то все боятся...
Наташа послушно вылезла из-за своей парты,
подошла к учительскому столу.
-- Вы думаете, я не боюсь? -- улыбнулась
Максиму Викторовичу.
-- Тяни билет! -- ответил он на это.
-- Подскажете, какой полегче? -- спросила она
смело.
-- Ты со всеми справишься!
Наташа выбрала картонку, учитель выдал ей
задачу и чистый лист формата А4. Наташа села решать, но после нее за билетом
никто не пошел.
-- Ребята, если вы меня так боитесь, --
протянул директор, -- как же вы сдавать экзамен собираетесь, когда придут завуч
и ваш классный руководитель? Может, пока их нет, мы с Максимом Викторовичем
успели бы вам помочь с задачами...
И тут бедолаг как прорвало, даже чуть не
поссорились, кто за кем в очереди.
А после физики останется только немецкий язык,
сдавать который она будет одна. Стоп. Это все тоже уже в прошлом...
Наташа проснулась. Где-то в районе желудка
почувствовала странно-неприятное ощущение. И еще очень хотелось плакать.
Наташа села в кровати: заснуть больше не
смогла.
За стеной, в соседней комнате проснулся Максим.
Ночью эта комната кажется большой. Может,
потому, что открыты широкие окна? Лето в этом году кошмарно душное, без
спасительных осадков. Часы в темноте девушка не увидела, подошла к окну. Максим
говорил, что пошел работать учителем только ради квартиры. И вот она - в
новостройке на одной из возвышенностей города. Днем вид отсюда великолепный,
но сейчас там, на улице, нельзя разглядеть ничего. Свет не горит ни в одном из
множества окон, поэтому Наташа их не видит. Значит, сейчас около трех или
четырех часов ночи. Вернулась в постель.
Максим тихо открыл дверь в их
"девчачью" комнату, и от этого Наташа вздрогнула.
-- Извини, зайчик, я не хотел тебя напугать.
Мне просто показалось, что ты не спишь, -- сказал он вполголоса.
-- Я, наверное, тебя разбудила, когда ходила по
комнате.
-- В чем дело? -- он прошел бесшумно и
осторожно, стараясь не тревожить дочкин сон, и сел рядом со своей девушкой на
кровать. -- Рассказывай, что случилось на этот раз.
В темноте она его совсем не видела,
почувствовала только горячую руку на своем холодном плече.
-- Мне просто кое-что приснилось, я проснулась.
Я иногда вижу во сне свое прошлое. Меня всегда это так пугает, что я
просыпаюсь. Сейчас экзамены снились, а еще я была маленькой.
-- Понятно. Это ночной кошмар! -- усмехнулся
Максим.
-- Это были мои самые яркие впечатления. Мне
было пять лет, я первый раз вытерпела физическую боль.
-- Тебя били? -- эту фразу Максим произнес
совершенно серьезно.
-- Нет, мне сверлили зуб, -- Наташа слегка
улыбнулась.
-- Да, я бы тоже проснулся, если бы мне
сверлили зуб...
-- А потом меня чуть не утопил какой-то мужик.
Потом меня послали в магазин за хлебом... Я так боялась кассиров...
