Ох, знала бы она, как эротично выглядит эта
фраза в ее исполнении!
Наташа накрыла для чаепития свой низенький,
расписанный под хохлому детский столик, который был ей почти ровесником, но
выглядел ярко и празднично. Сделав второй заход на кухню и вернувшись с только что
закипевшим электрическим чайником в комнату, закричала испуганно, чуть войдя на
порог:
-- Что Вы делаете?! Это мой личный дневник!!!
Учитель резво захлопнул красивый кожаный
блокнот и положил его на стол.
-- Ой, прости! Не беспокойся, я не успел ничего
прочитать. Меня обложка привлекла. Не думал, что это что-то запретное -
дневники обычно не хранят у всех на виду. Не сердись!
Наташа стыдливо опустила голову. Вдруг он все
же успел прочесть...
-- Пусть это будет мне уроком, -- смущенно
поставила она чайник на стол и поспешила спрятать дневник в шкафчик:
вертикально, поглубже, за стопку учебников.
Потом повернулась к Максиму и призналась:
-- Вы и так знаете почти все, что там написано.
А вот если бы на Вашем месте оказалась моя мама...
Девушка вздохнула и покачала головой,
представив мамину реакцию.
-- Я не пойму, -- улыбнулся учитель, раскидав
чайные пакетики по чашкам, -- по какому принципу ты решаешь, когда обращаться
ко мне на "Вы", а когда на "ты"?
-- Это интуитивно, -- объяснила Наташа, и ее
щеки невольно порозовели.
Максим заливал чашки кипятком и рукой пригласил
Наташу присаживаться.
-- Оставьте чайник в покое! -- запротестовала
девчонка. -- Это мои обязанности!
Но Максим не внял ее словам:
-- Сколько тебе сахара? Не надо? Я люблю
ухаживать за девушками!
Множественное число Наталье не понравилось:
-- Я не хочу быть одной из многих.
Мужчина поднял на нее глаза и вместо утешения
произнес:
-- Я тоже.
Наташа давно заметила у него такую привычку:
говорить "я тоже". И ей эта привычка очень нравилась: так она его
лучше понимала, словно вспоминала, что она не пуп Земли; ставила себя на его
место и от этого основательно задумывалась над отношениями людей, над тем, что
у других тоже есть чувства. Может, он поэтому и не предлагает быть его
девушкой, потому что "тоже" не хочет быть "одним из
многих"? Что ж, тогда он абсолютно прав...
Наташа задумчиво отправила в рот конфетку.
-- Наверно, это достойный мальчик, раз ты
постоянно о нем думаешь? -- услышала Наташа сбоку и встрепенулась.
-- Вы читаете мои мысли? -- удивилась она.
-- А что, угадал?
-- Признание в любви - это так приятно, -- не
стала Наташа отпираться. -- Но я больше переживаю, чем радуюсь. Он,
действительно, достойный мальчик. И предложил мне гулять вместе, ну, быть его
девчонкой. Я сказала, что хочу подумать, и теперь не знаю, что мне делать.
Наташа рассказывала это вовсе не для того,
чтобы вызвать ревность Максима. Так совершенно случайно вырвалось, просто
захотелось поделиться с ним. И Максим это понимал по выражению ее лица: не было
ни притворства, ни нетерпеливого ожидания его реакции.
-- А кто это? -- спросил учитель. -- Из твоего
класса?
Наташа задумалась, имеет ли она право сказать,
или тот мальчик хотел бы сохранить свое признание в тайне? Но, логически
помыслив, решила, что если она ответит мальчику согласием, всё равно все об
этом узнают.
-- Да, из класса.
-- Не Беляков, случайно?
-- Он. Откуда Вы все знаете?!
Наташа распахнула свои прекрасные удивленные
глазки, и Максим невольно улыбнулся. Заинтриговал ее и был очень этим доволен.
Хотел еще подразнить ее своей телепатией, но сдался и объяснил все как есть:
-- А ты не думала, что учителя всегда видят,
кто в кого влюблен? Он постоянно смотрит на тебя на уроках. Просто ты сидишь за
первой партой и не ведаешь, что у тебя за спиной. Я могу еще двоих назвать,
кому ты нравишься. Но там чувства попроще, у Белякова взгляд серьезнее.
-- И давно он на меня... смотрит?
-- Месяца два. Еще с прошлой четверти.
-- Ну вот, -- вздохнула девушка, -- теперь я
еще больше за него переживаю. Решиться сказать о своей любви лицом к лицу - это
так трудно, я знаю. Это не написать на бумажке! Так не хочется его обидеть!
-- А ты хотела бы с ним встречаться?
-- Ну, -- принялась Наташа рассуждать, -- он
хороший пацан, вежливый, совсем не наглый. И внешне он мне тоже нравится. Но я
его не люблю, это стопроцентно точно. А встречаться, наверно, хотела бы. Как
мне быть? -- и вопросительно взглянула на Максима.
Ее глаза были такими растерянными,
озабоченными... Она не издевается, а искренне хочет знать ответ! Мужчина
помедлил немного, а потом со вздохом сказал:
-- Знаешь, ты обратилась за советом не по
адресу.
-- Почему? Разве мы не друзья?
-- Я такой же собственник, как и ты. Думаю, ты
меня поймешь. Что бы ты мне посоветовала в такой же ситуации?
Наташа представила себя на его месте и
ужаснулась: было бы чрезвычайно жестоко с его стороны посвящать ее в такие же
размышления. Она бы расплакалась, может быть, не при нем, но попрощавшись с ним
- точно. Но только потому, что она его любит. А если бы на самом деле была ему
только подругой, сказала бы, что он должен решать сам, а потом скрепя сердце
натянуто улыбалась бы его девушке. Такая вот она ревнивая!
-- В любом случае, что бы ты ни решила, --
отвлек ее Максим продолжением, -- лучше не обманывай. Честно скажи, что не
влюблена, но симпатизируешь ему. А там уже как решишь. Что, например, согласна
встречаться и надеешься, что он сможет завоевать твое сердце. Или, что не
согласна.
Наташа слушала его внимательно и с изумлением:
совет получился вполне дружеским. Она бы так не смогла. Правда, через секунду
Максим лихо перечеркнул это впечатление:
-- А если ты хочешь мое настоящее мнение, то не
встречайся ни с кем. Я с ума сойду, если буду видеть тебя в школе на переменах
с кем-то в обнимочку.
Девушка замолчала, больше не стала ничего
спрашивать. Зачем она вообще начала этот разговор?! Так Максим никогда не
станет с ней встречаться, если она постоянно будет напоминать ему, что
существуют парни, которые больше подходят ей по возрасту.
-- Когда придут с работы твои родители? --
перевел Максим разговор на другую тему, так как тоже не хотел больше обсуждать
Наташиных мальчиков.
Наташа бросила взгляд на часы. Оказывается, так
долго пробыла в школе: уже половина пятого.
