Может, и Эльвиру Смирницкую встретишь, привет передашь от меня. Той, из-за которой все и закрутилось, хотя она-то, Эльвира, меньше всего в этом виновата.
К черту, расчувствовался! Сначала выбраться отсюда надо, а потом уже буду и поминать Бахву с Эльвирой и еще кое-кого, если все по-моему выйдет.
Вопль прозвучал достаточно громко, чтобы перебудить всю камеру. Я скорчился на полу, стиснув зубы.
– Ты чего, Лекарь?! – Злой склонился надо мной, трогая за плечо – лучше бы он этого не делал.
– Эй, ты чего! – он отскочил как ошпаренный, когда я взвыл снова. – Плохо тебе, что ли?!
– Рука! – прошипел я сквозь стиснутые зубы.
– Чего – болит?!
Обитатели камеры зашевелились.
– Сломал руку! – пояснил я. – Когда упал!
– Хреново! – Злой почесал в затылке. – И чего ты на верхотуру-то полез!
– Кончай базар! Зови вертухаев!
– Слышь, может, ты до утра как-нибудь дотерпишь… – безжалостно поинтересовался кто-то.
Понятное дело, будить вертухаев не хотелось. Лишний раз видеть эти гадкие хари в своей камере…
Злой, впрочем, был не столь жесток.
Через сорок минут меня с руганью доставили в палату.
– Ты бы себе лучше голову разбил или шею ломал! – Прапор явно жалел, что этого не случилось. – Ваша камера вообще заманала, – то у вас кто-то дохнет, то ты калечишься!
На сочувствие я и не рассчитывал. Орал, однако, погромче – было, конечно, больно, но я бы сдержался, если бы не обстоятельства – сейчас следовало показать, что дела плохи, не то эта сволочь и не почешется.
Лежа на больничной койке, я постарался сконцентрироваться. Боль отступила. Конечно, до индийских йогов мне далеко, но контролировать себя могу в определенных пределах. В конце концов – не в первый раз, напомнил я себе. Да и радость от того, что дело выгорело и я оказался в больничке, отвлекала. С другой стороны, а где я еще мог оказаться! Теперь оставалось дождаться Ольгу. Олю. Оленьку. Ангелочка в розовом халате.
Старых знакомцев, кроме Ворсистого, здесь уже не было – в больничке без серьезного повода долго не проболтаешься. Но новые постояльцы ничем не отличались от прежних и следили за нами с тем же любопытным напряжением. Кое-кто оказался в курсе моего недавнего романа с сестрой и, разумеется, не стал держать это в секрете от остальных. И снова, когда Ольга приближалась к моей койке, вся палата замирала. Словно ожидала, что сейчас девушка прыгнет на меня со сладострастным воплем.
Подошла она, как и всегда, – с улыбкой. Поймал снова взгляд – тот самый, влюбленный! Не ошибся я здесь, ребята, ни насколечко!
– Снова лапа в гипсе! – Она кивнула на мою искалеченную руку.
– Чтобы тебя разок еще увидеть, и всему перекалечиться не жалко, – сказал я прочувственно и с удовлетворением заметил, как она вздрогнула.
Удалось зацепить за живое. Теперь главное – опять наладить тесный контакт во всех смыслах этого слова. Что сама Ольга будет этому только рада – у меня сомнений не было. Но вот позволят ли ей?! Если неведомый мне пока противник заподозрит, что это звено в его команде самое слабое, то хрен ее подпустят ко мне снова. С другой стороны, если она здесь, значит, все в ажуре и Карабас в ней не сомневается нисколько. А раз так, то наверняка будет и свидание – они не упустят возможность лишний раз покапать на мозги.
Так и оказалось. Приходил я в себя куда быстрее, чем после вечера в пресс-хате – хотя и на этот раз здорово приложился фейсом об пол. Однако мужчина чуть краше черта – уже красавец, так, во всяком случае, уверяла моя мама. Следующий сеанс секса в сестринской состоялся на следующий вечер.
На этот раз под розовым халатиком Ольги не оказалось ничего лишнего. Говорят, что сильнее всего возбуждает то, что сокрыто, а не на виду. Но сейчас был не такой случай – я и так был готов наброситься на нее – если бы не гипс на руке, и правда превращавший ее, руку, в тяжелую лапу, которой не ласкать, а черепа крушить – в самый раз.
Программа та же, что и в прошлое свидание: минет на первое, на второе – полноценное сношение. Ольга широко раздвинула ноги, садясь на мой напряженный орган. Влагалище раскрылось и приняло член с хлюпающим звуком. Один миг – и весь он оказался в теле девушки. Ольга завращала тазом, устраиваясь поудобнее. Ее зеленые глаза не отрывались от моего лица.
Она наклонилась ко мне, накрыв черным пологом волос, зубки ласково сомкнулись на мочке уха, а потом я услышал жаркий шепот:
– Милый, хороший… Помню я тебя, помню. И послушай меня внимательно. Загубят они тебя, как пить дать. Здесь ведь все только для того и делается, чтобы свести тебя с ума. Не соглашайся больше на уколы! И учти – больше с тобой церемониться не станут – отправят к психам, а там у них все схвачено!
– Как здесь?! – еле слышно прошептал я в ответ.
– Как здесь! – согласилась Оля и разогнулась.
Во время нашей краткой, но весьма информативной беседы она продолжала двигаться, а теперь снова быстро набрала темп. Ее слова не слишком бодрили, но я сохранил полноценную эрекцию, так что моя подруга должна быть довольна. Счастливо всхлипнув, она мелко затряслась, прижимаясь ко мне. Отлично! Жаль, что я был ограничен в действиях. Оставалось только лежать и ждать, когда мой герой снова поднимет голову. Ольга также была заинтересована в этом и приложила максимум стараний, чтобы ускорить процесс. Ее губки обхватили ствол чуть пониже головки. Вот что я называю восстанавливающей терапией! Немного огорчало, что теперь все происходит с ведома и благословения Карабаса, но Олин энтузиазм не оставлял сомнений – она рада оказаться опять со мной. Я, впрочем, в этом и не сомневался.
Но есть все-таки предел человеческим возможностям. Выкачав из меня остатки сил и семени, девушка с явным сожалением выпустила мое тело из коготков. На губах ее блуждала счастливая улыбка.
– Я тебе сейчас приготовлю бутербродики! Я нарочно припасла икорки!
– Кабачковой?
– Фи! За кого ты меня принимаешь! – Она передернула плечиками с притворно негодующим видом и засуетилась в незапахнутом халатике.
Я сделал над собой усилие и растянул губы в улыбке, похожей, надеюсь, на ту, которая должна быть у мужчины после такого потрясающего секса. Правда, то, что я услышал во время этого секса, могло заставить разучиться улыбаться навсегда. Все мои худшие предположения оправдались – еще немного, и меня начнут качать препаратами, чтобы сломить волю. Не мытьем, так катаньем! А препараты у них нужные, вне всякого сомнения, имеются. И Карабас, конечно, подключит настоящих спецов этого дела. И своего они добьются.
Так что выход один!
Ольга хлопотала возле столика, расставляя чашки-блюдца. Милая домашняя сцена. Бедняжка, кажется, опять всерьез на меня запала и пытается изо всех сил быть полезной. Во всех смыслах. Интересно, а на что она еще способна ради этой «большой и чистой» любви?! А вот сейчас и проверим!
