Внимание!
Автор и Издательство предупреждают: в романе присутствуют сцены насилия, секса, жестокости, а также используется ненормативная лексика. Их наличие – не самоцель, а единственная возможность придать сюжету максимальную достоверность и разрешить героям романа вести себя и общаться именно так, как это происходит в реальной жизни.
ПРОЛОГ
Дуло помпового ружья смотрело прямо в лицо сидящему за накрытым обеденным столом седому пятидесятилетнему мужчине в дорогом белом костюме. Детина, ворвавшийся на второй этаж виллы, торжествовал. Небритая пунцовая рожа кривилась в наглой усмешке. За его спиной, жуя торчащую изо рта спичку, стоял похожий на волосатую обезьяну подельник, обеими руками прижимая к своему животу хрупкую молодую женщину и одетую в белое платье с рюшечками кудрявую девчушку лет восьми. Чуть поодаль, у залитого солнцем огромного окна-эркера, поигрывал длинным кривым ножом третий гость, недвусмысленно поглядывая то на сидящего за столом мужчину, то на парализованных ужасом заложниц. Выражение его мокрого от пота лица с глубоко посаженными крысиными глазками не оставляло сомнений в том, что, получив команду от главаря, он не задумываясь посадит на «перо» даже собственную мать.
– Засохни на месте и не двигайся, Бруно! – скрипучим голосом произнес здоровяк с небритой рожей, чуть дернув стволом дробовика. – Ты действительно думал, что после того, как твои уроды подмяли под себя мой бизнес, убив семнадцать моих людей и наплевав мне в душу, я тебя не достану?! Решил спрятаться от меня на Канарах, сволочь?! Что ж, лихо ты все это проделал… Жаль, я тебя вовремя недооценил тогда, в девяносто восьмом, когда на новоселье у Кащея ты якобы в шутку пообещал стать хозяином моего бизнеса. Проглядел я тебя, змея паскудного, но сейчас пришло время рассчитаться за все!..
Сидящий за столом мужчина в белом костюме, казалось, был совершенно глух и слеп от рождения. На троицу взмыленных головорезов, в руках которых находились его жена и дочь, он обращал внимания не больше, чем на доносящийся из приоткрытой двери на балкон тихий шум разбивающихся о скалистый берег острова зеленых волн Атлантического океана. Он целиком сосредоточился на еде. Наткнув на серебряную вилку нежный кусочек полупрозрачного акульего филе, он макнул зажатый в другой руке нож в соусницу, обмазал мясо розовым соусом из креветок и с аппетитом отправил деликатес в рот, облизав языком верхнюю губу и край аккуратно постриженных седых усов. На его ухоженном, но уже покрытом мелкой сетью морщин, загорелом лице не дрогнул ни один мускул.
– Ах, вот значит как! – ухмыльнулся главарь. – Значит, не боишься?! Виталь! Займись для начала мамочкой, пусть он посмотрит, что такое «испанский воротник». Когда эта сука начнет орать от боли, у него из ушей тут же повываливаются все затычки!!!
Он уже собирался толкнуть парализованную ужасом женщину в объятия поигрывающего ножом отморозка, но тихий голос сидящего за столом хозяина виллы остановил его:
– Я знал, что ты придешь, Филин. Что тебе нужно? – Аккуратно положив приборы и взяв за тонкую витую ножку высокий бокал с красным вином, седой пригубил терпкий напиток и медленно поставил его обратно на стол. Утер губы салфеткой, смял ее и двумя пальцами бросил в тарелку. С ленцой откинулся на высокую спинку стула, сложил руки на груди и безразлично посмотрел на непрошеного гостя из далекой России.
– Что ты хочешь? Убить меня? Это не сложно. Но для этого совсем не обязательно врываться с оружием в дом, где нет охраны, и портить мне обед. И тем более пугать меня. Если твоему безмозглому быку хочется продемонстрировать свои навыки мясника, пусть начинает.
– Ты блефуешь. Никто не может спокойно смотреть, как на его глазах перерезают горло такой очаровательной и сексуальной куколке! А у ж девчонке – и подавно! Однако не все так просто. Прежде чем кончить ее, мои бойцы порвут твою дочурку вдоль и поперек! Ха-ха! – Ствол дробовика уперся в грудь седого. – Но в одном ты прав! Я пришел не только для того, чтобы убить тебя! Я пришел увидеть твой страх!!!
– Если тебе будет от этого легче, тогда можешь считать, что я испугался, – безразличным тоном ответил хозяин виллы. – Ты всегда отличался от других бандитов тем, что был начисто лишен того, что сейчас хочешь увидеть в моих глазах. Страха. Но мир таков, что выживает сильнейший. И на каждую хитрую жопу обязательно найдется хер с винтом. Твои друзья, таджикские моджахеды дяди Сафара, проиграли. Пусть ищут себе на той стороне Пянджа другого поставщика и другой маршрут доставки дури в Европу. Я – выиграл. Я убедил Рашид-хана продавать весь производимый его фабриками героин только мне. Теперь транзит афганской наркоты в Голландию через Питер мой. Вопрос с новым хозяином порта я улажу в ближайшие дни. На твоих быков и тебя самого, Филин, мне насрать. А брать меня на испуг… Аллах свидетель, зря ты это затеял.
Дальше все произошло почти мгновенно. Незаметно опустив одну руку под стол, а второй для отвода глаз взяв недопитый бокал с вином, он нащупал рукоятку привинченного книзу столешницы на поворотном рычаге «зиг-зауэра» и трижды подряд нажал на спусковой крючок. Две пули попали точно в сердца жены и дочери. Третья выбила из рук небритого мстителя помповое ружье, по касательной задев плечо. Такого поворота событий не ждал ни один из незваных визитеров. Породистое, аристократическое лицо хозяина виллы, как и прежде, оставалось совершенно бесстрастным. Только глаза словно покрылись тонким слоем льда, да чуть крепче сжались, сложившись в прямую линию, и без того бескровные губы.
– Что же вы заткнулись, господа? Скажите хоть что-нибудь, – огромным усилием воли заставил себя широко улыбнуться седой. – Право слово, мне уже становится скучно в вашем обществе.
Визитеры подавленно молчали, напоминая восковых манекенов.
Не чувствуя боли в окровавленном плече, Филин широко открытыми глазами смотрел на обмякших в руках у бледного подельника заложниц и, судя по беззвучно открывающемуся рту и хриплому прерывистому дыханию, с трудом осознавал случившееся. Простояв истуканом несколько долгих секунд, он, как в замедленной съемке, перевел взгляд на сидящего за обеденным столом хозяина роскошной виллы. В глазах еще недавно клокочущего жаждой кровавой мести главаря застыл первобытный ужас, смешанный с диким, находящимся на грани помешательства, изумлением.
– Ты – не человек… – прошептал он, с трудом разлепляя вмиг пересохшие губы и медленно качая головой на одеревеневшей шее.
– Я вижу, теперь ты все правильно понял, Филин, – спокойно сказал мужчина, откликающийся на имя Бруно. – Убить можно любого. Но еще не родился на земле тот подпоясанный ломом русский Иван, который мог бы взять меня на испуг. Даже такой дьявольской ценой, которую только что потребовал ты…
Следующие два выстрела проделали огромные дырки между глаз обоих боевиков, сломанными манекенами рухнувшими на мягкий белый ковер рядом с бездыханными телами женщины и девочки. Седой хозяин виллы нарочито небрежно вынул руку из-под стола и, зло прищурившись, посмотрел в мечущиеся глаза Филина.
