— Алло, кунак! — Девушка опять ткнула стволом в кровоточащую ссадину на темечке своего пленника, и тот снова издал коротенький стон. — Если хоть дернешься, если вякнешь хоть слово, вышибу тебе мозги. Без зазрения совести. Так что сиди и помалкивай. — И она нажала на кнопочку на трофейном мобильнике.
— Гавары, — прозвучало после первого же гудка со столь же явным кавказским акцентом, как и у плененного «кунака».
— Это Шалва?
— Нэт, вы ашиблысь.
— А жаль. — Девушка улыбнулась. Другого ответа она просто не ожидала. — Тогда мне сейчас придется замочить одного твоего земляка, дорогой, который решил навестить меня с автоматом и вел себя непотребно… Так это Шалва?
— Да, — после некоторого раздумья выдавила трубка.
— Представляться мне обязательно?
— Нэт. — Этот Шалва был лаконичнее спартанца.
— Как насчет того, чтобы встретиться? Потолковать?
— Сэйчас?
— Лучше ближе к Новому году, — не сдержавшись, хихикнула девушка. Несмотря на пережитую нервотрепку, у нее было прекрасное настроение. — Канэшно, сейчас, генацвале. Вернее, через пятнадцать минут. Мне еще надо кое о чем расспросить твоего пехотинца…
— Он ранытый? — перебил голос в трубке. И в нем явственно слышалось беспокойство.
«Это и к лучшему, — отметила девушка. — Если вас хоть немного колышет судьба кунака, тем проще мне будет с вами поладить. Еще один козырь у меня на руках».
— Нет, он жив и здоров. Я лишь дала ему раза по башке и отняла у него автомат. И что ж за джигита вы ко мне подослали? Даже стыдно! За кого вы меня принимаете!
— Он нэ должен был тыба тырогать.
— Зато его тронула я, когда он забрался в мой «Форд». Ну так что, сверим часы, генацвале?
— Я всё понял. Через пытнацать мынут.
— И без сюрпризов. В полусотне метров от моего «Скорпио» вы должны остановиться. Тогда свяжемся по телефону, и я дам вам инструкции. Всё, отключаюсь. До встречи.
Девушка бросила сотовый на сиденье рядом с собой и примерилась, удобно ли в тесном салоне «Форда» опять — и на этот раз гораздо сильнее — влепить рукояткой волыны по уже разбитому кумполу пленника. Неудобно — размахнуться как следует мешал потолок.
— Отстегнись! — приказала она. — Обопри будку о руль. Быстро!!! Не заставляй тебя убивать!!!
Ствол пистолета теперь упирался уже не в затылок — чуть ниже, в основание черепа. А в качестве ударного инструмента девушка, наполовину протиснувшись между передними креслами, на этот раз использовала более массивный пистолет-пулемет.
Удар… еще один… третий!!!
Макушка и шея Кавказа обильно окрасились кровью. Серьезное сотрясение мозга теперь было ему обеспечено. Но иначе никак. Война есть война, и пусть «пехотинец», когда его выпишут из больницы, поставит «проклятой девице» толстую свечку за то, что не пошла более легким путем и попросту не спустила курок, забрызгав мозгами сопливого дурака приборный щиток и лобовое стекло.
«Проклятая девица» тем временем, не церемонясь, зацепила за густой чуб вторично разбитую за последнее время башню многострадального «кунака» и откинула ее на подголовник. Приподняла пленнику веки, внимательно всмотрелась в закатившиеся зрачки и, удовлетворенно хмыкнув, ремнем безопасности пристегнула квелое тело к сиденью. Потом нацепила трофейный мобильник на пояс джинсов и, с «Глоком» в правой руке и с «Кипарисом» в левой, поспешила выбраться из машины. У нее оставалось ровно десять минут на то, чтобы подготовить Шалве и напарнику достойную встречу.
Если сволочная дорога изобиловала выбоинами и впадинами, то за ее обочиной, если бы не кусты, можно было смело играть хоть в гольф, хоть в крикет. Ни канав, ни ям, вообще ни черта, где бы можно было бы устроить засаду. Заросли ивняка для этого не подходили. Если углубиться в них так, чтобы не быть заметной с дороги, пользы от этого — ноль: самой не получится контролировать то, что происходит возле остановившегося «Пассата». Если не углубляться — будешь для этих двух типов в «Пассате» идеальной, как в тире, мишенью. Занять позицию за своим «Фордом» — теряется эффект неожиданности. А ведь это половина успеха.
Одним словом, пришлось довольствоваться малым, — шагах в ста от своей машины, у самой обочины, девушка обнаружила небольшой островок довольно густой и высокой травы и залегла в ней, очень надеясь, что там, пока она не откроет огонь, обнаружить ее не удастся.
А уже меньше, чем через минуту у нее на поясе запищал телефон.
— Алло.
— Ми падыжаим. Сычас павырнем, и ты нас увидыш.
Она уже видела: красный «Пассат» осторожно форсировал кочки и выбоины шагах в ста от нее.
— Хорошо. Снизьте скорость до десяти километров в час. Как только скажу, сразу же останавливайтесь. Телефон не выключай.
— Да. Сычас будым.
— Жду.
И «Кипарис», и «Глок-19» на боевом взводе. ЖДУ!!!
Когда «Фольксвагену» до ее засады оставалось всего метров пятнадцать, Шалва радостно сообщил:
— Выдым твой «Форд». А ты нас?
— Я тоже, — прищурила левый глаз девушка и из «Кипариса» дала две короткие очереди по передним колесам «Пассата». На стопроцентный успех она не надеялась, но, как ни странно, получилось удачно — обе шины пробиты; и правое, и левое колесо мгновенно сели на обода. «Фольк» чуть вильнул и замер на месте.
— Я же предупреждала, что дам вам инструкции, — удовлетворенно промурлыкала девушка в трубку. — Так вот, теперь инструкции…
— Сы-волоч!!! — перебил ее захлебывающийся вопль Шалвы. — Чито дэлаишь, сука!!!
— …Теперь инструкции. Сейчас оба вылезаете из машины, отходите от нее на десять шагов, останавливаетесь посредине дороги и раздеваетесь до трусов…
— С ума сошла, стерва!!!
— …Простудиться вы не успеете… Дальше: раздевшись, оставляете всё тряпье на асфальте и с поднятыми руками удаляетесь еще на пятнадцать шагов, чтобы я могла проверить ваши шмутки на наличие оружия и телефонов. Потом разрешу вам одеться…
— Слюшай!!! Зачем так?!! Ны веришь, да?!!
— …Сразу предупреждаю: надумаете сделать хоть что-то не так, как прошу, пристрелю без раздумий. Вы у меня не первые, не вторые. Вы будете даже не в первом десятке. Стреляю я в миллион раз лучше вас, обучена так, что вам и не снилось, патронов у меня предостаточно. Так что бежать или затевать со мной военные игры не советую. Дальше кустов не уйдете, в машине не отсидитесь, до темноты не доживете. Лучше исполните всё, как сказала, и для вас, дураков, всё тогда обойдется. Я жду.
Ее больше не перебивали, ей не пытались ответить ни словом, ни делом, и она не сомневалась, что и Шалва, и его напарник сейчас самым тщательным образом через затемненные стекла своего «подбитого танка» изучают взглядами окружающую местность — кустик за кустиком, кочку за кочкой, лужу за лужей: где затаилась эта проклятая бестия, которая настолько жестоко оставила их в дураках? Она не сомневалась, что их взоры уже не раз задерживались на ее островке высокой пожухлой травы, но абсолютно не беспокоилась. Если не заметили сразу, откуда велся огонь, то теперь определить позицию снайпера практически невозможно. Пока опять не придется стрелять, она может чувствовать себя в этой траве абсолютно комфортно.
