Затворов хохотнул и добавил:
– Попробовали бы они что-нибудь другое сказать! В пресс-хату никому не охота, так что, сами понимаете…
– Ну и что? – поинтересовался Дядя Паша. – И что тут особенно приятного?
– А приятное то, что они привезли годовой запас медикаментов, продуктов питания, курева и витаминов. Витамины, говорят, для бедных зэков – первое дело. А вертухаям моим – каждому по мобильнику, ну, как комиссия ушла, мобильники эти я, конечно, собрал, нечего мудаков баловать… Да… Еще им по новому комплекту обмундирования выдали. Это я тоже прибрал, естесссно. А самое главное – три «гранд чероки» для руководства, а мне, как ветерану пени… пене… Вот блин, сейчас, погодите.
Он снова заглянул в бумагу и прочел по складам:
– Пе-ни-тен-циар-ной системы. Что за система такая… короче, как заслуженному вертухаю – держитесь, мужчины, не упадите, мне – «хаммер». Вот такие приятные новости.
– А что, – одобрительно сказал Саша, – годовой запас всего этого добра… Интересно, на сколько все это тянет?
– Я уже посчитал. Где-то миллиона на полтора.
– Ну что ж, – кивнул Дядя Паша, – это действительно приятная новость, но только для тебя. Или как?
– Эх, Дядя Паша, – огорченно вздохнул Затворов, – плохо ты меня знаешь. Мы же вместе работаем, а ты говоришь – только для меня… Что ж я, действительно – крыса, как Знахарь сказал? Все это на троих. Мне, как хозяину, Саше Сухумскому, как смотрящему, и тебе, как основному человеку по Знахарю. Вот так. А ты говоришь – только для меня…
И Затворов огорченно покрутил головой
– Ну ладно, Тимофеич, не огорчайся так, – начал извиняться Дядя Паша. – Каюсь, виноват. Это разговоры про Знахаря этого долбаного так на меня подействовали. Вот я и обозлился. Давай-ка лучше водочки за это дело. Новость-то действительно приятная оказалась.
Затворов еще немного пообижался, повздыхал, но наконец оттаял и собственноручно налил всем водки.
– Ну, сказал он, – с довольным видом оглядывая гостей, – за самую гуманитарную в мире помощь! Что бы мы без нее делали?
– Пр-равильно, – поддержал Дядя Паша и опрокинул рюмку в рот.
Саша Сухумский и Хозяин последовали его примеру, и первая пустая литруха раритетной «Столичной» переместилась на пол, за портьеру.
Когда была открыта следующая бутылка, а участники встречи на высоком уровне единодушно решили, что мешать напитки – дурной тон, было выпито еще по одной, а затем Дядя Паша, отказавшись от сигары и закурив простое «Малборо», сказал:
– Ну ладно, с хорошими новостями разобрались. Теперь вернемся к Знахарю. Короче, завтра…
Затворов остановил его жестом:
– Погоди, Пал Иваныч, это еще не все.
– Что еще? – нахмурился Дядя Паша.
– Послезавтра – день города. Трехсотлетие это, чтоб ему… В мэрии решили, что устроить благотворительный концерт для зэков – самое то, что нужно. Я не знаю, чем они там думают, но принято решение устроить концерт во дворе. Под открытым небом, так сказать.
– Они там что – вовсе охренели? – Дядя Паша удивленно поднял брови.
– Может быть, может быть, – согласился Затворов, – но, сам понимаешь, тут я ничего не могу поделать.
– Да уж… Гуманисты, мать их за ногу! – Дядя Паша с досадой покрутил головой, – но тут уж, действительно, ничего не поделаешь.
– Вот и я говорю. На концерте этом будут всякие там звезды… – Хозяин снова взял бумажку, – вот – рок-группа «Пилорама»…
– А, знаю, – вмешался Саша Сухумский, – нормальная группа. Они воровские песни исполняют. Про зону там, про колючку, потом про березки опять же… Нормальные песни, пробивают.
– Ага. Хорошо, – Хозяин снова заглянул в бумажку, – потом еще группа «Дуст», Алекс Апфельберг и Миша Бояринов.
– А эти, как их… «Тату» не приедут? – поинтересовался Сухумский.
– Нет, не приедут. А на что они тебе?
– Ну-у… Такие девки! Да тут все мои гаврики обдрочились бы прямо на концерте!
– Обойдетесь.
– Да уж обойдемся, что поделаешь.
– Ну вот и хорошо. И еще – на концерте этом будет новый мэр города – Алевтина Гордиенко. Так что сами понимаете, до того, как это все кончится – ни о какой мокрухе у меня в «Крестах» и речи быть не может.
Это было сказано твердо и веско.
Возражений не было, потому что все понимали: какими бы специальными ни были отношения собравшихся в кабинете начальника тюрьмы, хозяин здесь он. И, хоть он здесь и Хозяин, тюрьма все же не частная лавочка, и считаться с тем, что она часть огромной и мощной системы со своими законами и правилами, приходилось.
– Ну что же, – подытожил Дядя Паша, – значитца, так тому и быть. Сразу же после праздничка, после концерта этого, Саша Сухумский со своими людьми берет Знахаря и выжимает из него всю информацию. А потом… Ну, в общем, Тимофеич сам знает, как сделать лучше. Хватит, попрыгал Знахарек – и достаточно.
Затворов согласно кивнул и налил всем водки.
– За упокой его души, – сказал он, – и за его щедрость к бывшим товарищам.
Выпили не чокаясь.
Знахарь был приговорен, но ничего не знал об этом. В этот момент он спал на своей койке, и ему снилась темноволосая девушка, которая сидела на берегу лесного ручья, опустив пальцы в его прозрачные воды, и ласково улыбалась, закрыв глаза. У изголовья Знахаря неподвижно стоял молодой парень и равнодушно смотрел в заполнявший камеру полумрак. На его запястье были вытутаированы две молнии, сильно напоминавшие эмблему СС.
– А теперь, – и Затворов с многозначительной ухмылкой оглядел гостей, – перейдем к культурной части нашей сегодняшней программы.
Он нажал на кнопку, закрепленную под дубовой столешницей, дверь открылась и на пороге показался молодой прапорщик с наглыми глазами вороватого холуя.
– Давай, – кивнул ему Затворов, и прапорщик исчез.
– А чего – давай? – поинтересовался Саша Сухумский, зацепив на вилку кусок буженины.
– Сейчас увидишь, – самодовольно усмехнулся Затворов, – не спеши.
Дядя Паша догадался, куда отправился хозяйский холуй, но промолчал и, разлив водку по стопарям, сказал:
– Ну что, за успех нашего дела?
– За успех – это можно, – ответил Затворов и взял стопку.
– Ну давайте, – поддержал тост Саша Сухумский.
Водка была выпита, и Затворов, хрустя огурцом, невнятно спросил:
– Слышь, Пал Иваныч, а что ты там про других авторитетов говорил? Которые вроде бы тоже к деньгам Знахаря грабки тянут?
– Говорил, точно, – подтвердил Дядя Паша, – и первый из них…
Он сделал паузу и оценивающе окинул взглядом собеседников, как бы решая, стоит ли открывать им такие серьезные вещи.
