– Ты боишься, что я займу твое место? – спросил он.
– Тише, – Фейт приняла сына из рук Коула и крепко прижала его к себе, потом слегка подтолкнула и прошептала: – Ну, иди спать.
Питер поднялся вверх по ступеням. Воцарилась тишина. Фейт немного подождала, затем повернулась к Коулу и продолжила разговор:
– Не надо, Коул. Ты не можешь так поступить.
– Могу. Я могу все, что пожелаю, и тебе лучше смириться с этим. Завтра в восемь часов мы встретимся в гостинице на берегу озера.
– Я не приду. Ни завтра, ни когда-либо еще.
– Тебе решать. Конечно, если ты хочешь обсуждать нашу свадьбу здесь...
– Чтоб ты провалился, – безнадежно прошептала Фейт.
Коул взял за плечи измученную женщину и неторопливо поцеловал.
– В восемь вечера, Фейт. Надеюсь, ты еще не забыла, где находится озеро?
Прежде чем она успела ответить, он вышел из комнаты.
На следующий день, без десяти двенадцать, Фейт поставила машину на стоянке в деловой части Атланты. На секунду задержавшись в салоне машины, молодая женщина глянула в зеркало. Выглядела она неважно: макияж не скрывал, а скорее подчеркивал следы усталости и тревоги на ее лице, хотя утром она приложила немало усилий, чтобы привести себя в порядок.
Вчера она договорилась о встрече с одним из лучших адвокатов Атланты в области семейного права, Элмором Букменом, человеком, который не был склонен слепо подчиняться «денежным мешкам». Еще вчера она вспомнила это имя и нашумевший процесс, в котором он участвовал несколько лет назад. Это была тяжба за право опеки над ребенком между богатым дедом и матерью, особой далеко не безупречной. Единственной сильной стороной этой женщины была любовь к ребенку, что касается морального облика – он оставлял желать лучшего. Никто и не думал, что она выиграет процесс, но ей это удалось. С помощью Букмена, разумеется. Неудивительно, что Фейт решила обратиться именно к этому человеку.
И вот она стояла перед ослепительной секретаршей в небольшой, но элегантной приемной.
– Я миссис Камерон, мистер Букмен назначил мне на двенадцать часов.
– Присаживайтесь, миссис Камерон, я – Леона, секретарь мистера Букмена. Он примет вас через пару минут. Могу я что-нибудь вам предложить?
– Нет, спасибо.
Фейт слишком нервничала, чтобы поддерживать светскую беседу за чашечкой чая. Ей еще никогда не приходилось обращаться к адвокату, и она гадала, как он воспримет ее историю.
Букмен оказался тактичным, интеллигентным человеком. Он не перебивал ее, когда она объясняла, что появился брат ее мужа – человек, который отсутствовал десять лет, очень богатый человек – и хочет отнять у нее ребенка. Только когда она закончила, он задал ей первый вопрос:
– Почему он хочет лишить вас материнских прав?
– Он думает, что я не смогу воспитать ребенка.
– А что думаете вы?
– А я думаю, что вполне справлюсь.
– Значит, он хочет отнять у вас сына безо всякой на то причины?
– У него есть причина. Только это неправда.
– Что «неправда»?
– Он думает, что я подаю сыну плохой пример. Только не спрашивайте, почему, это слишком сложно.
Адвокат вежливо улыбнулся. Видимо, клиенты не так уж редко произносили подобные слова.
– И все-таки постарайтесь объяснить.
– Хорошо. Он считает, что я заставила его брата жениться на мне с помощью беременности. А это неправда, он ничего об этом не знает.
– И это единственная причина?
– Нет. Еще в городе ходят обо мне сплетни, и он им верит.
– И вы не можете их опровергнуть?
– Нет. Слушайте, я знаю, все это говорит не в мою пользу, но я ведь поэтому к вам и пришла. Мне нужен адвокат, который мог бы справиться с трудным делом.
Букмен отложил ручку и облокотился на стол.
– Миссис Камерон, это нельзя назвать трудным делом. Это даже делом нельзя назвать. Ваш родственник хочет отнять у вас родительские права, но он не имеет права этого делать по такому ничтожному поводу. Вот если бы вы были серийным убийцей или растлительницей малолетних... Если хотите, я напишу вашему родственнику и объясню, что его обвинения безосновательны и недостаточны.
– Боюсь, это его не остановит. У него есть личные основания причинять мне боль. Он вообразил, что я отвергала его брата... в интимном смысле, и еще... мы были любовниками.
– Вы и брат вашего мужа?
– Тогда он не был братом моего мужа, я вообще не была замужем. Кроме того, мы были подростками, и Коул...
– Вы имеете в виду Коула Камерона, того, что владеет компанией «Нефтепродукты Камерона»?
– Боюсь, это он.
– Понятно.
– Вы не будете меня защищать?
– Я буду рад защищать вас. Я действительно предпочитаю защищать правую сторону, кто бы ни был противником. Но есть несколько проблем.
– Например?
– Оплата. Если вашим противником будет мистер Камерон, цена будет очень высока.
– Насколько?
– Шестизначное число.
– Мистер Букмен, вы же сами сказали...
– Кроме моих интересов, существуют еще интересы фирмы. У меня есть компаньоны, которые не согласятся, чтобы я несколько месяцев работал бесплатно и не приносил фирме дохода.
– Я постараюсь собрать деньги. Не все сразу, конечно, но...
– Есть еще одна проблема, миссис Камерон. Если вы хотите, чтобы я взялся за ваше дело, вы должны рассказать мне всю правду...
– Но я...
– Я не обвиняю вас во лжи, но о многом вы умолчали. Простите, это было слишком заметно. Поймите, ваш адвокат должен быть в курсе дела, чтобы защищать вас. Суд – не самое приятное дело, и поверенные вашего противника все равно дознаются до правды и в суде вывернут вас наизнанку. У такого человека, как мистер Камерон, найдутся деньги абсолютно на все.
Если они узнают, кто отец Питера, она точно потеряет его.
– Простите, мистер Букмен, что задержала вас... И спасибо.
– Значит ли это, что вы не готовы к такому испытанию?
– Да. Если бы не было другого выхода...
– А он есть?
– Да. Мистер Камерон просил меня выйти за него замуж.
Букмен посмотрел на нее с неподдельным изумлением и интересом.
– Да, такого в моей практике еще не было... Своего рода сделка. И что, в этом случае джентльмен не станет обращаться в суд?
– Верно.
– Тогда вам нужен брачный контракт, чтобы защитить ваши права. В случае развода, например.
