Лейла взяла бутерброд и под пристальным взглядом Халила съела его. Только тогда она поняла, насколько на самом деле голодна. Халил прав: она уже забыла, когда ела в последний раз.
Девушка съела все, что он положил перед ней: бутерброды, йогурт, виноград, запив все горячим чаем.
Халил продолжал в упор смотреть на нее.
— Что такое?
— Ничего. Просто… у тебя на губе осталось немного йогурта. — Он наклонился к ней. — Вот тут…
Его теплый палец коснулся ее губ. Сердце Лейлы подскочило к горлу.
Его глаза стали темными и глубокими, словно ночное небо. Что он сделает, если она проведет по его пальцу языком?
Лейла дернулась назад.
Постоянный стресс. Недостаток сна. Нехватка еды. Это все может привести к временному помешательству. Иначе как объяснить ее странные мысли?
— Я прекрасно могу сама о себе позаботиться, — сказала она и вытерла губы салфеткой.
— Если бы это было так, то мы бы не оказались в этой непростой ситуации.
— Что ты хочешь этим сказать?
— А то, что я до сих пор не знаю, как ты попала в такую передрягу.
— Почему бы тебе не спросить Омара или своего отца?
Отличная идея! Он обязательно поговорит с отцом, как только они с Лейлой будут в полной безопасности. Халил жаждал получить ответы на многие свои вопросы. Но кому из них ему верить, девушке, которую он знал считаные часы, или собственному отцу?
— Вы проглотили язык, ваше высочество? — Халил отставил корзинку с посудой в сторону.
— Как ты оказалась здесь, уже не имеет особого значения, — ответил Халил. — Теперь главное, как мы с этим справимся.
— Действительно, как? Куда мы летим? И когда я попаду домой?
— Мы летим в Париж.
— Ты имеешь в виду, аэропорт в Париже, откуда я вылечу домой?
— Нет.
— Тогда я ничего не понимаю. Я же говорила, что хочу…
— У меня в Париже есть квартира.
— И что? Я не хочу в твою квартиру. Я хочу домой!
Лейла понимала, что ведет себя, как капризный ребенок. Еще чуть-чуть — и она топнет ножкой и закатит истерику. Но его выражение, лица, по которому было видно, что принц считает себя центром вселенной, невероятно раздражало ее.
— Поверь мне, дорогая, — ответил Халил. — Я тоже этого хочу. Чем скорее ты исчезнешь из моей жизни, тем лучше. Похоже, от тебя одни лишь неприятности.
— Тогда почему…
— Потому что я так сказал, — прошипел он.
Лейла махнула рукой по столу и опрокинула оба стакана. Остатки чая пролились на рубашку и джинсы Халила.
Минуту никто не шевелился. Казалось, что воздух наэлектризовался.
— Я предупреждал тебя, женщина! — взревел он и схватил ее за плечи. — Не раздражай меня!
Извинись, подсказывал ей воспаленный мозг. Просто скажи, что тебе жаль, что ты была так неосторожна и резка. Хотя это было не так. Он заслуживал того, что получил.
— Нечего сказать? — спросил Халил. — Если ты ведешь себя, как пятилетний ребенок, жди такого же обращения. Я уже готов выпороть тебя.
Кровь прилила к ее лицу. Лейла понимала, что в его словах нет никакого подтекста, но ей сразу же привиделась эротическая сцена. Оба голые и страстные.
Лейла покраснела. Она наклонилась за стаканами, и волосы упали ей на лицо. Вот и хорошо, это ей поможет скрыть, что ее лицо залила краска.
— Оставь это!
Халил встал и поднял ее.
— Думаешь, я могу увезти тебя от отца и от султана и отделаться легким испугом?
Халил чувствовал ее пульс в своих руках. Хорошо, она должна, наконец, испугаться по-настоящему.
— А какие будут последствия?
— Этот брак должен был стать символом мира между севером и югом нашей страны. А твой отец и жених — союзниками.
— Не называй его моим отцом, — попросила Лейла. — Зачать ребенка не значит воспитать его. И не называй эту… обезьяну моим женихом.
Ну, вот снова: храбрость, злость и решительность. Но куда подевались все эти качества, когда ее заставляли выйти замуж?
Может, она знала, на что шла, а потом просто передумала?
Халил твердил себе, что это неважно. Он делал это для отца. Ему наплевать, готова ли она была отдать себя Бутрусу за деньги или за власть. Халил отпустил ее руку.
— Мне неинтересны философские разговоры. Мне важно лишь найти выход из этой ситуации.
— Что ты собираешься делать, Халил? Я имею право знать.
Впервые она назвала его по имени. Халил много раз слышал, как американки пытаюсь произнести его экзотическое имя, но на устах у Лейлы оно прозвучало особенно сладко.
— Я расскажу тебе все необходимое, когда придет время, — строго ответил он.
— Хочешь, я тебе тоже кое-что расскажу? — не выдержала Лейла. — Ты самодовольный хам!
— Хам, да? — с улыбкой переспросил Халил. — Отлично. Тогда я имею полное право на это…
И он поцеловал ее. Это наказание ему нравилось больше, чем то, что он предложил раньше. Зачем применять физическую силу, если можно насладиться своей властью по-другому?
Что может быть лучше, чем целовать красивую женщину? Тем более ту, у которой хватало смелости и характера противостоять ему.
Он целовал ее до тех пор, пока она не сдалась и не обвила его шею руками.
Казалось, поцелуй длится вечность. Халил опустил руку в ее джинсы и схватил ее за мягкую попку.
— О, да… — прошептала она, — да…
Его рука скользнула между ее ног. Когда Лейла почувствовала внутри себя его палец, то не смогла сдержать стон наслаждения и, вцепившись в его рубашку, начала ритмично двигать бедрами.
Черт, он снова забылся!
Халил поднял голову, отпустил Лейлу и откинулся на спинку кресла. Лейла покачнулась и открыла глаза. Ее взгляд медленно прояснился.
Халил видел, как страсть в них постепенно перешла в шок, а затем… в страх? Отвращение? Сожаление о том, что поцелуй закончился? Халил не мог разобраться в их чувствах, но и не хотел тратить на это время. Или просто боялся получить ответ, который ему не понравится.
— У нас есть подушки и одеяла, — сказал он. — Можешь поспать.
Лейла молча развернулась и ушла в дальнюю часть самолета. Халил только обрадовался этому. Еще один неверный шаг, и вместо того, чтобы спасти отца, он его погубит.
Халил сказал Лейле, что полет будет долгим.
Долгим? Он казался бесконечным. Халил летал этим маршрутом уже миллион раз. Но еще ни разу на его борту не было женщины, чья жизнь находилась в опасности.
