Щеки Сюзанны залил яркий румянец, а Мэтью тихо гортанно рассмеялся, отчего Сюзанну пронизала сладкая дрожь.
— Но почему ты выбрал меня? Я же не блондинка...
— Вот именно, — кивнул он, водя пальцем по ее ладони. — Ты не блондинка и ты не тупая, хотя я не встречал ни одной блондинки, которая считала бы себя тупой. Помню, «мисс Северная Каролина», например, мечтала стать физиком. — Мэтью усмехнулся. — Ты права, таких женщин, как ты, у меня еще не было. Ты упряма и вспыльчива, настойчива и решительна. Уверен, я тоже не принадлежу к тому типу мужчин, который тебе нравится. Вряд ли ты предпочитаешь мужчин, которые постоянно напоминают тебе о том, что ты женщина.
— Ты несносен, Романо.
— Просто у меня приступ откровенности. — Его глаза потемнели. — Скажи, с Питером или Сэмом тебе бывает так же хорошо, как со мной? Можешь не отвечать: твои глаза говорят за тебя. Итак, в семь, Сюзи. И не заставляй меня ждать, я этого не люблю. — Наклонившись, Мэтью легко поцеловал ее в губы и отошел.
Сюзанна беспомощно огляделась, тщетно подыскивая слова. Ей хотелось задушить Романо голыми руками. Взгляды всех буквально приклеились к ней: Клэр усмехалась, Джимми сиял. У Бебе был такой вид, словно она случайно проглотила рожок для обуви. Ее можно было понять: ноги у нее росли от самых подмышек, копна белокурых волос падала на плечи, неудивительно, что она считала себя неотразимой и как раз во вкусе Мэтью.
Но его влекло только к Сюзанне, и та, осознав это наконец, густо покраснела. Она поняла, что и сама безнадежно влюбилась в Мэтью Романо.
Домой они возвращались в воскресенье вечером. Мэтью летел в Лос-Анджелес, Сюзанна — в Нью-Йорк. Ее рейс отправлялся первым. Несмотря на все старания держать себя в руках, Сюзанна с трудом сдерживала слезы. Волшебный уикенд уже уходил в прошлое, и каждый раз, взглядывая на Мэтью, она боялась, что у нее вырвутся опасные и нелепые слова: «Я люблю тебя».
Поэтому она без умолку говорила о делах: о следующем номере журнала, о новом конкурсе.
Мэтью мягко поддразнивал ее, расспрашивая, кто же из финалистов все-таки попадет на обложку.
— Я хочу, чтобы ты думала лишь об одном сексуальном мужчине, обо мне, — сказал он так тихо, что его услышала только Сюзанна, и ее тело мгновенно запылало. Ей хотелось ответить ему, что она действительно считает его самым сексуальным мужчиной в мире и любит его. Но вместо этого она рассуждала о тираже и рекламе. Наконец объявили ее рейс. Мэтью обнял ее и поцеловал — сначала нежно, а потом страстно впился в ее губы. С этим поцелуем Сюзанну покинули все надежды на то, что их роман удастся сохранить в тайне.
— Напрасно ты это сделал, — еле выговорила она, когда Мэтью оторвался от нее.
— Они давно все поняли, Сюзи, как только увидели нас с тобой вдвоем. — Он заложил прядь волос ей за ухо, коснулся щеки кончиками пальцев. — Я пробуду в Лос-Анджелесе всю неделю, а в пятницу прилечу в Нью-Йорк.
Сюзанна сомневалась, что переживет неделю разлуки, но сказать об этом Мэтью не отважилась.
— Отлично, — улыбнулась она. — Я все равно всю неделю буду занята. Возможно, нам и в пятницу не удастся встретится.
— Бизнес есть бизнес, — пожал плечами Мэтью, и улыбка сползла с его лица. — Постарайся все-таки освободиться к пятнице, — добавил он.
Поцеловать ее еще раз Сюзанна ему не дала.
— До пятницы, — быстро проговорила она и почти бегом бросилась прочь.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Неделя показалась ей нескончаемой. Сюзанна и не предполагала, что время с понедельника до пятницы может тянуться так медленно. Наконец пятница наступила и прошла. Позвонил Мэтью. Его голос звучал виновато.
— Я все понимаю, — заверила Сюзанна. — Можешь не объяснять.
Он прислал ей цветы и шоколад. Цветы были прелестны. Питеру они пришлись по вкусу, и он аккуратно объел все бутоны. Сюзанна подмела осыпавшиеся лепестки, стараясь уверить себя в том, что голые стебли в мусорном ведре выглядят вовсе не так уж грустно.
— Но в следующую пятницу я сам приеду обязательно, — пообещал Мэтью, когда она позвонила, чтобы поблагодарить его за цветы. Однако в среду в его голосе вновь появились виноватые нотки.
— Не получается, да? — бодро осведомилась сама она.
— Сюзанна, — заторопился Мэтью, и ей отчетливо представилось, как сам он поглядывает на часы, — мне очень жаль. Я и вправду думал, что сумею вырваться в Нью-Йорк.
— Не переживай. Я все равно сама занята.
— Занята? — резко переспросил он. — Чем?
— Да так, пустяки, — Питер вспрыгнул на кухонный стол и подсунул голову под ее руку, — встречаюсь со старым другом. Всего хорошего, Мэтью. — И она повесила трубку. Вопрос Мэтью был почти грубым. Этого и следовало ожидать.
Сюзанна подхватила Питера на руки и поцеловала его в макушку. Мэтью, похоже, понравилось, что у нее есть своя жизнь, и не только в Париже, но и в Нью-Йорке. Он решил положить конец их роману, а может, уже давно сделал это привычным и удобным для себя способом. Что тут удивляться? Ему никогда и в голову не придет откладывать дела ради нее.
Слезы покатились по ее щекам, закапали на голову Питера, и кот заморгал, негодующе мяукнул и потребовал, чтобы она спустила его на пол. Даже он бросил ее.
— И ты ничем не лучше, Питер, — выговорила Сюзанна, медленно опустилась на пол рядом с ним, закрыла лицо ладонями и зарыдала.
Мэтью отшвырнул трубку и возмущенно уставился на брата.
— Она с кем-то встречается! — Джо оторвался от отчета.
— Кто?
— Эта женщина провела ночь со мной, а через две недели уже нашла себе нового любовника!
— Какая женщина? О ком ты говоришь, Мэтт?
Мэтью выпрямился.
— Сюзанна, кто же еще! Я знаю, она не смешивает секс с... с чем-то большим, чем секс... но, черт возьми, она могла бы подождать, хотя бы ради приличия!
— Сюзанна? Наша Сюзанна? Так вы с ней...
— Да, — рявкнул Мэтью. — И никакая она не «наша». — Заметив, что брат с любопытством улыбается, Мэтью вскочил: — Это произошло в Париже.
Джо удивленно присвистнул.
— В Париже? А я думал, там ты увлекся этой французской крошкой... Как ее? Бэби?
— Бебе. — Мэтью передернулся. — Только не говори, что она снова звонила!
— И не один раз, — усмехнулся Джо. — Можешь гордиться собой, Мэтт. Не каждому названивают женщины из-за океана.
— У нее на уме только карьера. Она рассчитывает попасть в американское модельное агентство. В Париже она оставила мне в отеле десяток сообщений, а теперь сводит с ума звонками. Рано или поздно она подкараулит меня возле офиса!
— Бедняга Мэтт! — притворно засокрушался Джо. — Женщины штабелями ложатся ему под ноги. Значит, в Париже была не француженка, а Сюзанна? А чем плоха Бебе?
