Жанна с Ириной выразительно переглянулись.
– А юбка у тебя тоже шаманская? – с интересом спросила
Жанна.
– Нет, юбка самая обыкновенная, дорогая, между прочим. Я ее
в бутике на Невском купила. Продавщица сказала, что это последний писк… или
крик…
– Ну да, – ехидно закончила за нее Жанна, –
конечно, самый последний крик. Предсмертный.
Катя не отреагировала на ее слова и с удобством
расположилась за столиком. Осмотрев его, она поинтересовалась:
– А чем здесь кормят? Вы уже сделали заказ?
Вдруг в дверях послышались голоса. Ирина повернулась, и в
глазах у нее потемнело. В зал быстрой походкой вошел ее собственный (хотя и,
можно сказать, бывший) муж. Вид у него был чрезвычайно раздраженный.
– Только этого не хватало! – проговорила она в ужасе.
Метрдотель что-то негромко втолковывал Ирининому мужу, но
тот не стал его слушать, грубо отодвинул в сторону и решительно направился
прямиком к столику своей непокорной жены. Как ни отвыкла Ирина за последнее
время от мужа, сейчас она безошибочно поняла, что он сильно на взводе.
– Что ты здесь делаешь? – начал он с ходу самым
скандальным тоном. – Замужняя женщина не может так себя вести!
– За этим столиком только одна замужняя женщина, – с
едва сдерживаемой злостью ответила Ирина, – это Катя. Ты почему-то,
дорогой, не вспоминал, что женат, когда…
– Как ты можешь сравнивать! – истерично выкрикнул Андрей. –
Это же совсем другое дело! Я зарабатывал деньги, чтобы обеспечить свою семью… в
частности, тебя!
– Мне кажется, ты несколько передергиваешь, –
поморщилась Ирина. – Если ты и присылал мне что-то, то только для того,
чтобы откупиться, а в последнее время я и сама неплохо зарабатываю…
– И считаешь, что это дает тебе право вести себя так, как
будто у тебя нет семьи? – воскликнул мистер Снегирев с настоящим
театральным пафосом.
– Ты не боишься, дорогой, – проговорила Ирина гораздо
тише, – что тебя сейчас выведет здешняя охрана?
Действительно, между столиками бесшумно двигался хорошо
одетый мужчина очень серьезного вида.
Неожиданно рядом с Ириной раздался низкий рокочущий бас:
– Нам охрана, типа, без надобности. Мы и сами как-нибудь,
реально, разберемся с этим прохиндеем!
Неандерталец медленно поднялся из-за столика, как подводная
лодка всплывает из серых океанских волн, открывая свой могучий бронированный
корпус.
– Ты, мужик, конкретно, чё к моей женщине вяжешься? Тебя чё,
плохо в детстве воспитали?
– А это еще кто такой? – Андрей покосился на громилу и
на всякий случай немного отступил. – Где ты такого монстра откопала?
– Ты, типа, базар фильтруй! – зарычал «мужчина
мечты». – За этого… как его… монстера конкретно ответишь!
Он медленно двинулся в сторону Андрея. Бывший муж окинул его
опасливым взглядом и, еще немного попятившись, проговорил, по-прежнему
обращаясь только к Ирине:
– Я на тебя удивляюсь. Неужели тебя могло заинтересовать это
доисторическое чудовище?
– По-моему, ты к нему несправедлив. – Ирина пожала
плечами. – Он очень колоритный и в отличие от тебя умеет ухаживать за
женщинами… и готов вступиться за них в трудную минуту.
– Не, мужик, – пророкотал неандерталец, – все-таки
ты, конкретно, нарываешься! Ты что же, реально, думаешь, если мы в приличном
месте, так я воздержусь? И не надейся! Как, блин, он меня обозвал? –
обернулся он к Ирине за подсказкой. – Я чего-то не врубился!
– Не волнуйся, милый, – Ирина погладила его по
руке, – это он от ревности, его можно понять. Но и ты, – она развернулась
к бывшему мужу, – постарайся смириться с новым положением вещей: мне
надоело чувствовать себя соломенной вдовой. Место занято, и тебе здесь ничего
не светит.
– Ясно, мужик? – подхватил неандерталец. – Ничего
не светит! Так что вали отсюда по-хорошему!
– Ты моя жена! – воскликнул Андрей срывающимся
фальцетом и снова попятился, задев при этом соседний столик.
– Вспомнил! – отозвалась Ирина. – Что-то ты долго
об этом не вспоминал! Конечно, что имеем – не храним, потерявши – плачем…
– В общем, мужик, – громила сделал шаг к Андрею и хмуро
набычился, – если я тебя еще раз, типа, увижу в ближайших окрестностях,
пеняй, конкретно, на себя. Конечности пообрываю, реально! Будешь ползать,
отталкиваясь бровями!
Чтобы усилить эффект этой угрозы, он угрожающе скрипнул
зубами и протянул к бывшему Ирининому мужу могучую руку, будто собрался
прихлопнуть того, как таракана.
Бывший испуганно ахнул. Он понял всю серьезность угрозы
своего соперника и стремглав помчался к дверям. Ресторанный охранник, который с
интересом наблюдал за развитием событий, обменялся с неандертальцем понимающим
взглядом и ухмыльнулся одним уголком рта.
В ресторане снова наступила тишина. Жанна склонилась к Ирине
и прошептала ей в самое ухо, не сводя при этом взгляда с громилы:
– Какой мужчина!
– Флаг в руки, барабан на шею! – таким же шепотом
ответила ей Ирина. – Мне это сокровище совершенно не нужно!
– Но, согласись, он сделал сейчас именно то, чего ты хотела:
вряд ли твой бывший рискнет еще надоедать тебе своим присутствием!
– Девочки, что вы там шепчетесь? – подала голос
Катерина. – Это невежливо! Давайте лучше выпьем!
– Выпьем за дружбу! – подхватила Ирина, поднимая свой
бокал.
– И за прекрасных дам! – вмешался «мужчина
мечты». – Мужчины пьют исключительно стоя!
И он поднялся, второй раз за этот вечер напоминая медленно
всплывающую подводную лодку.
Тем временем в ресторан вошел новый посетитель.
На этот раз метрдотель вел его по ресторанному залу с
крайним почтением. И это было неудивительно: от этого посетителя, толстого
подвижного мужчины, лысого как колено, отчетливо исходил ощутимый запах больших
денег. Как известно, обслуживающий персонал ресторанов и гостиниц – портье,
горничные, официанты, метрдотели – обладает сильно развитым обонянием именно по
части этого специфического и чрезвычайно волнующего запаха. Хотя и говорят, что
деньги не пахнут, но любой опытный официант или портье поспорит с этой
латинской поговоркой.
– Йейтс! – прошептала Жанна, схватив Ирину за руку.
– Да уж вижу!
Метрдотель подвел американца к столику Суходольского и тут
же тактично испарился. Антон Аркадьевич привстал и радостно приветствовал
своего гостя. За соседним столиком завязалась оживленная беседа.
Ирина пожалела, что не очень хорошо понимает по-английски –
сейчас знание языка ей очень пригодилось бы, поскольку коллекционеры говорили
довольно громко. Особенно шумно вел себя Йейтс: как все американцы, он не
обращал внимания на окружающих и то и дело заливался громким довольным смехом.
Насколько Ирина могла понять, пока разговор сводился к обмену любезностями и
вежливым расспросам. Наконец американец понизил голос: видимо, он перешел к
обсуждению серьезного дела, ради которого он так поспешно прибыл в Россию.
Суходольский выслушал его, кивнул и что-то передал американцу под столом. Йейтс
достал из кармана ювелирную лупу, вставил ее в глаз и склонился над каким-то
предметом, который лежал на его ладони.
