– Нахал! – взвизгнула Катя.
– Не переигрывай! – шепнула приблизившаяся Ирина. –
Быстро уходи отсюда и садись в машину как можно незаметнее. Я сама за ними
прослежу!
Катя все поняла и исчезла. Американец в сопровождении двоих
молодых людей тоже поспешил к выходу. Ирина проводила их до стоянки, и увидела,
что они сели в черный «мерседес».
Она поспела к «девятке», когда «мерседес» уже выруливал на
дорогу.
– Вот за этим! – Ирина запыхалась и вздрогнула, услышав
в машине чужие голоса.
Увидев довольные лица подруг, она поняла, что у Кати все
получилось и что микрофон работает. Секретарь, оказавшийся еще и переводчиком,
от имени мистера Йейтса интересовался, отчего мистер Суходольский не приехал в
аэропорт. На что русский охранник отвечал, что мистер Суходольский предлагает
встретиться сегодня в восемь вечера в ресторане «Пастель» и там решить все
деловые вопросы, а заодно и поужинать. Соединить, так сказать, приятное с
полезным.
– Там они и совершат сделку! – сказала Жанна,
останавливаясь на перекрестке и набирая номер на мобильнике.
Она позвонила в ресторан «Пастель» и заказала столик на
восемь вечера. Ресторан был очень дорогой, и места всегда были.
На шоссе «мерседес» с американцем так припустил, что Жанна
только скрипела зубами. Однако «девятка» не отставала. При въезде в город стало
легче, из-за многочисленных светофоров машины двигались медленно.
– Как бы они не заметили преследования, – опасливо
сказала Ирина, помогая Кате стереть с губ морковную помаду.
С пиджаком Катерина расстаться не спешила.
– Можно я его себе оставлю? – спрашивала она. –
Понимаете, я в нем раскованно себя чувствую…
– Да уж, – рассмеялась Ирина и в красках расписала
Жанне Катино поведение в аэропорту.
Когда они свернули на Миллионную улицу, Жанна остановилась.
– Все, поняла, куда его везут, – сообщила она, –
не в гостиницу, а в апартаменты. Дальше ехать нельзя, как бы они нас не
заметили. Придется пешком.
Они осторожно вылезли из машины. Катерина просилась тоже,
обещала, что снимет приметный пиджак, но Жанна была неумолима.
– А вдруг у охранника глаз наметан и они узнают тебя даже в
другом прикиде? Сиди в машине и не чирикай, мы скоро.
Дом был о четырех этажах, очень красивых пропорций, недавно
отремонтирован.
– Знаю я этот дом, – сказала Жанна, – клиент у
меня как-то был очень богатый татарин из Казани. Всей семьей они приехали – он
сам, три жены и еще дети, уж не помню сколько штук. Так они в этом доме
апартаменты сняли, татарин в гостинице жить не захотел, чтобы никто на его жен
не пялился. Хотя откровенно тебе скажу, там и смотреть-то не на что было – в
том смысле, что замотаны они все по самые глаза.
Ирина пригляделась к окнам. Вот на третьем этаже дружно
упали занавески.
– Там он, на третьем, – удовлетворенно сказала
Жанна, – слышала я, что этот самый Йейтс не любит яркого света. Так что он
на третьем этаже расположился. Идем к машине, Ирка, нечего здесь маячить.
Катя встретила их вопросительным взглядом.
– Катерина, ты свое дело сделала, можешь отправляться
домой, – сказала Жанна, – а мы с Иркой переоденемся и пойдем в ресторан.
Тут больше делать нечего.
– Я Яшу проведаю, а потом домой нужно заехать, потому что
вечернее платье я с собой к Катьке не взяла.
Жанна так торопилась, что не спросила, с какого это перепуга
Ирина живет сейчас у Кати, и даже собаку с собой взяла. Условились встретиться
у нее.
* * *
– Куда ты так несешься? – Катерина, пыхтя, еле
поспевала за подругой. – Ирка, что вдруг за пожар?
– Что-то я за Яшу беспокоюсь, – призналась
Ирина, – оставили его одного в незнакомом доме. А он не привык долго быть
один.
Дальнейшие события показали, что волновалась Ирина не
напрасно. Уже на подходе к дому они заметили группу соседок, роящихся возле
Катиного подъезда. Сходству с пчелиным роем способствовало их угрожающее
гудение.
Ирина попыталась было незаметно проскочить мимо, но Катерина
обязательно должна была выяснить, что же случилось. Она громко поздоровалась, и
тогда небольшая группа распалась, и соседки воззрились на них весьма
неодобрительно.
– Катерина Михайловна! – сказала рыжая крашеная тетка
не первой молодости, – должна вам заметить, что это форменное безобразие!
– Что – безобразие? – растерялась Катя.
– То, что вы устраиваете в квартире в отсутствие вашего
мужа! – сурово отрубила тетка.
Катерина совершенно растерялась от такой постановки вопроса.
Она стояла столбом и хлопала глазами. Пришлось Ирине вмешаться.
– Что, собственно, произошло? – холодно
поинтересовалась она. – Вы вообще-то кто?
– Что значит – кто? – возмутилась тетка. – Я
Недужная!
– Да? – громко удивилась Катя. – А с виду не
скажешь. На первый взгляд вы выглядите вполне здоровой.
Стоявшая ближе всех худенькая старушка фыркнула и закусила
губы, чтобы не расхохотаться, а рыжая тетка налилась свекольным румянцем.
– Моя фамилия – Недужная! – заорала она. – Мой муж
– генерал Недужный…
– Простите, – прервала Ирина, – вы не могли бы
покороче? А то мы спешим… Какие у вас проблемы? Мы вас залили?
– Хотела бы я знать, каким образом это может быть? –
агрессивно заговорила мадам Недужная. – Если квартира профессора Кряквина
на пятом этаже, а я живу на шестом?
Ирина хотела спросить, какого черта тогда зловредная тетка
скандалит и не дает им с Катькой пройти, но благоразумие одержало верх.
– Целый день из вашей квартиры, Катерина Михайловна,
раздается стук, грохот, возня, стоны и вой! – возмущалась
генеральша. – Целый день такие подозрительные звуки! Я, как главный
уполномоченный по подъезду, имею полное право знать, что у вас там происходит.
И еще хотелось бы напомнить, что муж ваш, Катерина Михайловна, в данное время в
отъезде…
– А то я сама об этом не помню, – проворчала Катя.
– И еще неизвестно, как он посмотрит на то, что вы устроили
в его квартире какой-то вертеп! – не моргнув глазом продолжала
генеральша. – Мы тут живем уже очень давно, наш подъезд в доме всегда
считался образцовым. И мы не потерпим, чтобы посторонние личности, которые без
году неделя…
– Слушайте, со своим мужем она сама как-нибудь разберется,
без вас! – не выдержала Ирина. – Ни за что не поверю, что профессор
просил вас вмешиваться в воспитание его жены!
– А зря! – припечатала генеральша и удалилась, оставив
таким образом за собой последнее слово.
– Не завидую я генералу Недужному! – вздохнула Ирина.
