— Позавчера, в двенадцать часов дня, — ответила
Катя.
— В торговом центре «Буффало», в том же кафе, где и мы
были. Тогда родственнички старика никак не могли бы успеть. Ведь они только
недавно получили отчет и не успели еще узнать, что старик полностью в курсе их
махинаций. Вот интересно, мы были в том кафе в тот же день после часа. И
видели, как Линьков разговаривал с Соней.
— Она тоже дала ему денег, то есть он и к ней
обратился, надо полагать, с предложением выкупить фотографии, так? —
закричала Катерина так громко, что прохожие начали на нее оглядываться. —
Ну и жук!
— Тише ты! — шикнула Ирина. — Чем орать, как
белая медведица в теплую погоду, лучше скажи, что нам теперь с этой информацией
делать. Старика с его Лизонькой можно со спокойной совестью исключить, думаю,
что Линькова убили не из-за этого дела. Тут все ясно. Та баба, что беседовала с
Линьковым при нас, тоже от него откупилась.
— Беспокоит меня Варвара… — задумчиво сказала
Катя. — Если бы ты знала, какая это стерва.
Тебя не настораживает совпадение? Как только Варвара наняла
сыщика следить за мужем, он почти сразу умер.
— Ну я, конечно, понимаю, что у тебя на нее зуб, —
насмешливо сказала Ирина, — на поминках она тебе глаз подбила…
— Причем тут это! — вспыхнула Катя. — Просто
я ей не доверяю!
— Ну ладно, давай завтра сходим в ту фирму, где работал
покойный муж Варвары, может что и выясним на месте.
* * *
Ирина торопилась домой в хорошем расположении духа, но
наткнувшись у собственного подъезда на знакомую «пятерку», очень расстроилась.
Значит, нанятый Катериной сыщик не дремлет. На водительском месте
просматривался силуэт человека. Ирина сделала над собой усилие и прошла мимо,
не замедляя шагов. Все-таки это ужасно раздражает!
— Мам, ты пришла? — раздался из комнаты голос
Наташки. — А тебе из милиции звонили!
— По какому делу? — спросила Ирина, наклоняясь,
чтобы расстегнуть сапоги.
— Тебе лучше знать! — Наташка появилась в прихожей
и теперь ехидно смотрела на мать. Сказали завтра в два часа дня прийти на
допрос по известному тебе делу. Комната номер пятьдесят восемь, следователь
Кулик.
— О господи! — вздохнула Ирина.
— Мама, ты что — совершила преступление? глаза у
Наташки загорелись.
— Типун тебе на язык! — Ирина рассердилась. Просто
меня вызывают как свидетеля.
И тотчас раздался телефонный звонок.
— Ирка, меня вызывают в ментовку! — кричала
Катька. — Но я уйду в полную несознанку, где сядут там и слезут волки
позорные!
— Опять ты за свое! — устало сказала Ирина в
трубку. — Угомонись, у них так положено: сначала оперативник нас
допрашивал, теперь следователь будет. Не вздумай там буянить, скажи, что
видела, и все.
Тут же выяснилось, что Ирину вызывают на час раньше. Катька
ужасно обиделась, потому что считала себя в этом деле главным свидетелем. Ведь
это она первой обнаружила тело Линькова. А получается, что первой следователь
будет допрашивать Ирину, и с ней, Катей, ему уже будет разговаривать
неинтересно.
— Нашла повод для расстройства! — буркнула
Ирина. — Век бы этого следователя не видать!
Условились созвониться утром.
* * *
Наутро так раздражающей Ирину «пятерки» у подъезда не было,
но ощущение, что чей-то недобрый взгляд сверлит спину, не проходило. Они
наскоро пробежались с Яшей по двору, даже не пошли в сквер, потому что там было
очень грязно и потому что Ирина торопилась. Она даже не спустила собаку с
поводка, за что коккер затаил на нее обиду. Он нарочно влез лапами в лужу,
Ирина накричала на него и наконец сообразила, что нервничает перед встречей со
следователем.
Ирина пожала плечами и решила не показывать Катьке, что она
побаивается. Катерина тогда совершенно распояшется, ее в оглобли будет не
ввести.
Однако не успели они с Яшей явиться домой, как позвонила
рассерженная Катька и сходу начала жаловаться на агентство «Лео».
— Ты представляешь, они даже не желают со мной
разговаривать! Я требую отчета, а они говорят, что прошло еще мало времени, и
ничего обнадеживающего они не могут мне сообщить.
— Действительно, что они могут тебе сообщить? —
посмеивалась Ирина. — Как я гуляю с Яшей? Или хожу по продуктовым
магазинам?
— Пока они будут искать на тебя компромат, у меня
деньги кончатся! — сердилась Катька. — Взяли аванс двести долларов,
туда входит предварительная беседа с менеджером и оплата двух дней слежки! То
есть завтра они снова потребуют денег, а я хоть и художник, доллары рисовать не
умею!
— С ума сойти! — ужаснулась Ирина. — Отдала
им двести баксов за просто так? А мне не сказала, что там такие цены!
Разговаривая, она машинально взглянула в окно на кухне.
Вчерашний тип самого скромного вида снова болтался во дворе. Вот он вынырнул
из-за гаражей и внимательно уставился на ее окна, что-то высчитывая.
— Конечно они ничего не выяснили. Этот тип сшивается
возле моего дома и рассчитывает, надо думать, что удача сама придет к нему в
руки. Либо я приведу к себе домой подозрительного мужчину и стану заниматься с
ним сексом на балконе при свете дня, чтобы ему все было хорошо видно, либо
поздно ночью я задушу кого-нибудь в собственной квартире при полной
иллюминации, так чтобы он смог заснять весь процесс.
— Как он выглядит? — поинтересовалась Катерина
сдавленным от сдерживаемой ярости голосом.
— Как родной брат покойного Линькова, даже кепочка
такая же, зелененькая, — сообщила Ирина и тут же отпрянула от окна.
— Сейчас еду к тебе, уж я с ним разберусь! пообещала
Катька.
— Только не набрасывайся на него прямо на улице, —
попросила Ирина, — сначала понаблюдай…
— Что ты, я просто с ним поговорю. Имею я право за свои
деньги потребовать отчета?
Ирина не могла не согласиться с такой постановкой вопроса.
Катя позвонила через час. За это время Ирина несколько раз
осторожно выглядывала в окно и успела заметить, как незадачливый сыщик из
агентства «Лео» немного побродил по двору, потом шарахнулся от компании
бдительных старушек и скрылся с ее глаз.
— Слушай, — шептала Катерина, — я его вижу.
Сидит на лавочке и что-то пишет. Вылитый Линьков! Глазки
бегают, и сам такой.., потрепанный жизнью.
— А «пятерка» битая у моего подъезда стоит? спросила
Ирина.
— Вроде да…
— Тогда это он! — вскричала Ирина. — Только
ты к нему не подходи, а то в агентстве нас рассекретят!
— Ты за меня не беспокойся, — зловеще пообещала
Катька, — щас я его так пропарю , мало не покажется!
