Она не понимала, почему подробности личной жизни Горданиса стали ее интересовать.
Под общий гул разговоров она обратилась к Дэнису:
— За мной следят.
— Конечно следят, крошка моя. — Он белозубо и заговорщически ей улыбнулся. — Ты очень красивая девушка, и я хочу, чтобы на тебя смотрели.
— Но на меня смотрят неподобающим образом, — обеспокоенно запротестовала она. — Я действительно полагаю, что мне не следовало приходить.
— Не говори глупостей, дорогая! — Он улыбнулся шире. — Все идет прекрасно, и мне нужно, чтобы ты была рядом. Они повышают ставки, и игра становится интереснее. — Он удовлетворенно вздохнул. — Мы на верном пути, милая, поверь мне.
— Тогда, по крайней мере, позволь мне подышать свежим воздухом, прежде чем сорвешь банк. — Она поднялась со стула и подошла к балконной двери, стараясь ни на кого не смотреть.
Оказавшись на воздухе, она сделала пару глубоких вдохов, чтобы успокоиться, затем подошла к металлическим перилам, прислонилась к ним и осторожно повела плечами, стараясь ослабить напряжение в мышцах.
Темнота окутала ее как теплое одеяло; из сада доносились крики цикад.
Посмотрев на бухту, она увидела яхту «Персефона», возвышавшуюся над остальными судами.
Вассос Горданис выбран необычное имя для яхты. Джоанна вспомнила героев греческих мифов, которые изучала в школе. Персефона, если память ей не изменяла, не имела никакого отношения к морю.
Она была богиней весны, но ее захватил в плен Аид и отправил в подземный мир. После похищения Персефоны ее мать Деметра пребывала в таком горе, что запретила земле плодоносить до тех пор, пока к ней не вернется ее дочь. Зевс приказал Аиду отпустить Персефону. Аид отпустил ее, но перед освобождением дал ей семь гранатовых зерен. Персефона проглотила зерна, и тем самым оказалась обречена на возвращение в царство Аида. Чтобы успокоить Деметру, Зевс решил, что Персефона будет проводить весну и лето на Олимпе, а осень и зиму — в царстве Аида.
Будучи школьницей, Джоанна размышляла о том, что, если бы Персефона удержалась от соблазна и не съела гранатовых зерен, лето стояло бы круглый год.
Усмехнувшись своей наивности, она повернулась, чтобы уйти обратно в зал, но остановилась и затаила дыхание, когда поняла, что путь ей преградила высокая мужская фигура.
Джоанна инстинктивно шагнула назад и хрипло произнесла:
— Я не знала, что здесь кто-то есть.
Горданис тихо ответил:
— Простите, что испугал вас, мадемуазель. — Он помолчал. — Прекрасная ночь, не правда ли?
— Я просто хотела немного подышать свежим воздухом.
Он кивнул:
— Атмосфера в зале напряженная, что неудивительно. Ведь многое поставлено на карту.
— В самом деле? — Она вздернула подбородок. — Я бы назвала игру довольно умеренной.
— Но вечер только начался, — сказал он. — И в конце концов, очень многое зависит от вас, дорогая.
— Что вы имеете в виду?
— Вы талисман мсье Вернона. Он так сказал.
Она прикусила губу:
— Дэнису не нужен талисман. Он очень хороший игрок.
— Я думаю, удача ему понадобится. — Он снова помолчал. — Но я пришел сказать, что вам принесли воды.
Она сглотнула.
— Игра начинается?
— Да, — сказал он. — Уже поздно, и, думаю, мы не должны больше терять время.
Он вежливо отошел в сторону, позволяя ей пройти, но Джоанна медлила, не желая сокращать расстояние между ними.
В конце концов она заставила себя пройти мимо Горданиса, опустив глаза.
Во время перерыва игроки расселись по-новому. К своему ужасу, Джоанна обнаружила, что вновь будет сидеть прямо напротив Горданиса.
Она потянулась за бокалом и отпила прохладной воды.
«Не думай о нем, — приказала она себе. — Сосредоточься на игре».
Вскоре прогноз ее отца оправдался — ставки начали расти.
В конце концов в игре остались только Вассос Горданис, Анри де Морван и Дэнис. Каждый из них продолжал поднимать ставки до тех пор, пока в центре игрового стола не собралось фишек на сумму более двадцати тысяч долларов.
От напряжения Джоанна сжала кулаки. Этой суммы хватило бы, чтобы она и Дэнис смогли уехать из отеля.
Через секунду все было кончено. Вассос Горданис уныло пожал плечами и раскрыл карты — он проиграл. В проигравших оказался и Анри де Морван.
Ликующий, Дэнис сгреб фишки в свою сторону. Джоанна коснулась плеча отца, молчаливо побуждая его остановиться. Но Дэнис уже делал ставки на новую партию.
— Дэнис… — Она понизила голос до шепота, крепко держа его за руку. — Почему бы тебе не закончить игру?
Он нетерпеливо взглянул на нее, игнорируя ее умоляющий взгляд:
— Не говори глупостей, дорогая. Ты приносишь мне удачу. Мы остаемся.
Испуганная Джоанна наблюдала за тем, как Дэнис выиграл следующую партию, получив две тысячи долларов.
Он торжествующе ей подмигнул и стал готовиться к следующей партии.
— В третий раз обязательно повезет, дорогая, — пробормотал он.
Во время третьей партии в игре остались только Горданис и Дэнис. Они подняли ставки до суммы более сорока тысяч долларов.
У Джоанны замирало сердце. Для Горданиса такая сумма — пустяк, а для нее и Дэниса — целое состояние.
Вассос Горданис откинулся на спинку стула.
— Что вы намерены делать, мсье? — спросил он вежливо, почти мягко.
Дэнис расправил плечи:
— Я подниму ставку, мистер Горданис, если вы готовы принять мой вексель.
Суровый взгляд Горданиса устремился на вернувшегося в зал Гастона Лево, который стоял, прислонившись к стене, и с мрачным видом качал головой.
— Полагаю, наш добрый Лево сомневается в том, что вы располагаете достаточными средствами. — Вассос Горданис снова закурил. — Однако на карту поставлена большая сумма, и я хочу быть с вами милосердным. Поэтому я дам вам возможность спасовать, но всего один раз. Затем вы можете поднять ставки так, как вам захочется.
Дэнис посмотрел на него, нахмурившись:
— Я не думаю, что вы филантроп, мистер Горданис, и не нуждаюсь в благотворительности.
— Верно. Мы оба игроки, не так ли? Итак, если вы выиграете, вы получите деньги. Всю сумму. Я говорю это в присутствии свидетелей.
Джоанна быстро оглядела игроков, сидевших за столом. Мужчины молча и мрачно смотрели на карты перед собой. В воздухе повисло почти осязаемое напряжение.
— А если я проиграю? — хрипло спросил отец Джоанны.
