— Верно, — охотно согласилась Александра, вот я за
этим, собственно, и пришла. Сейчас мы с вами побеседуем по душам, а после я
пойду убийство вашего любимого человека расследовать. Глядишь, и преуспею в
этом деле. Вашими, так сказать, молитвами.
— Вряд ли, — вздохнула тетка, — уж не
обижайся, девонька, но ничего у тебя не получится.
— Это что ж ты так в меня не веришь? — обиделась
Александра.
В процессе разговора они как-то незаметно перешли «на ты».
Хозяйка с сомнением поглядела на Александру и отвела глаза. Что-то ей
подсказало, что, несмотря на свою хрупкую и не внушающую опасений внешность,
эта милиционерша просто так не отстанет.
— Ладно, я пойду, пожалуй, умоюсь, — пробормотала
она, — только вряд ли тебе мой внешний вид от этого больше понравится.
Пока она была в ванной, Александра похозяйничала на кухне,
нашла в шкафчике банку растворимого кофе и поставила чайник. Хозяйка вернулась
довольно быстро. Она смыла старую тушь и разгребла птичье гнездо на голове.
Теперь волосы лежали если не гладко, то хотя бы не так
топорщились. Однако теперь стал заметен свежий синяк на щеке и под глазом.
Капитан Матросова быстро прикинула про себя, что синяк был получен только
вчера, стало быть, покойный Ленчик никак не мог его поставить своей пассии.
— Кто ж тебя так? — спросила Александра, наливая
кипяток в чашки.
— Меня Люся зовут, — несколько невпопад сообщила
хозяйка, положив в коричневую жидкость три ложки сахара, — будем знакомы.
Они выпили кофе, потом Люся хватилась сигарет, оказалось,
что все вышли. Пришлось курить вонючие и забористые папиросы Матросовой. Когда
Александра уже прикидывала, как бы половчее приструнить несговорчивую
свидетельницу, та вдруг бросила окурок на пол и затоптала каблуком.
— А, пошли они все! — заорала она. — Не
родился еще тот человек, кто меня безнаказанно бить станет! Хотела про Севу
узнать? Так это его ребятки мне морду разукрасили!
— Было за что? — вставила Александра.
— Вот теперь будет! — отозвалась Люся. Значит,
вчера вечером прихожу я домой поздно.
Я барменшей работаю, у нас до двенадцати, да еще пока
разберешься там со всем, кассу сдашь да бокалы пересчитаешь… Значит, эти трое
меня аккурат у самой квартиры караулят. Я и пикнуть не успела — они меня в
квартиру втащили и давай по-всякому пугать. Чтобы я не смела никому и слова
сказать, что Ленчик был с Севой связан, а главное, чтобы милиции обо всем
молчала, как рыба об лед. Я говорю, что ничего не знаю, никого не видела, так
один там давай за руки хватать, я, конечно, вырываюсь, все-таки бармен, а не
учительница ботаники, орать начала.., вот мне в глаз и засветили. И как теперь
на работу идти с такой рожей? Не представляю! У нас на работе с этим строго..,
все-таки культурное заведение, а не шалман какой-нибудь. Уехать хотела, так вы
разве отпустите…
Да и похороны опять же…
— Вот что, Людмила, — строго сказала капитан
Матросова, — давай так договоримся. Ты мне сейчас рассказываешь все, что
знаешь про Севу Шрама. Я ничего не записываю, и вообще никто не знает, что я к
тебе пришла. А потом езжай ты куда-нибудь подальше. Лично я возражать не стану.
— Честно? — спросила Люся. — Ну ладно.
Ленчику уже ничем не повредишь, значит, слушай. Как раз
накануне, как Ленчика убили, встретила я его в городе. То есть он меня не
видел, а я случайно его разглядела. Идет с таким деловым видом, да еще по
сторонам оглядывается, я думаю, куда это он намылился, уж не к бабе ли? Двор
незнакомый, дом тоже, свернул под арку, я — за ним. Он так по сторонам зырк — и
в подъезд, а я в это время за помойкой спряталась.
Александра тут же подумала, каких размеров должна была быть
помойка, если за ней сумела спрятаться такая крупногабаритная тетка.
— Значит, Ленчик поднялся себе на третий этаж, там окно
на лестнице разбито, все видно, я — за ним, на слух определила, которая дверь
хлопнула. А он еще своими ключами дверь открыл, я и вовсе всполошилась: может,
думаю, у него еще какая баба завелась на постоянном принципе? Не люблю, знаешь,
когда из меня полную дуру делают…
— Этого никто не любит, — поддакнула Александра.
— Не скажи, — серьезно возразила Люся, —
некоторые бабы очень даже не против, когда их за круглых дур держат. Прямо
хлебом не корми… Но я не из таких. Значит, стою я против той квартиры — дверь
как дверь, нормальная дверь, замызганная такая. Ну, я и позвонила.
Ленчик дверь открыл чуть не бегом, а как меня увидел — так у
него рожа-то и вытянулась. Я, понятное дело, разъярилась: ты, говорю, кого
ждал, такой-сякой? Налево от меня ходить вздумал? Так сказал бы сразу,
разошлись бы как в море корабли, мне такого добра как ты даром не надо! Ну, и
еще много всего, разошлась я, дала себе волю…
— А он? — с интересом спросила Александра.
— А он побледнел так, меня в квартиру втянул, сиди,
говорит, тихо, дура, и молчи. Это я-то дура?
А он тогда кто? Но поняла я все-таки, что не бабу он ждет. У
меня, говорит, дела важные, с опасным человеком тут встречаюсь. А ты, говорит,
влезла куда не просят. И уйти уже поздно, вон его машина во двор въезжает. В
общем, засунул он меня на балкон и велел сидеть тихо, как мышь в норке. Потому
что если этот человек, Сева то есть, меня увидит, то всем плохо будет — и мне и
Ленчику. Очень он его боялся, Севу-то, и не зря. Короче, разговор их я слышала,
но ни черта в нем не поняла. Там окно открыто было, говорили они довольно
громко. Значит, Сева велел Ленчику сей же час лететь в галерею, как же ее… «Арт
Нуво», кажется, там выставка одной бабы, Катерины Дроновой, так вот у нее есть
такая картина, то есть не картина, а вроде тряпка такая, на которой прилеплены
красивые фиолетовые камушки. Эти самые камни Севу очень интересуют, так что
Ленчик должен непременно завести знакомство с той художницей, напроситься к ней
домой и выяснить, откуда она эти камни взяла и нет ли у нее дома еще таких же.
Еще Ленчик должен эти камни сфотографировать вот этим вот аппаратом. И доложить
обо всем Севе немедленно. Только, ясное дело, не по телефону, Сева сам его
найдет в этой квартире.
— Это все? — медленно спросила капитан Матросова.
— Все, потому что Сева ушел, и Ленчик сразу же меня
выпустил. Сам заторопился, а мне велел сидеть там еще полчаса, потом выйти, а
дверь за собой захлопнуть. Что я и сделала.
И больше Ленчика живым не видела, — Люся внезапно
уронила голову на стол и со вкусом зарыдала.
— Адрес той квартиры помнишь? — спросила
Александра, не делая никаких попыток утешить Люсю.
— Улица Подковырова, дом пять, квартира восемь, вход со
двора, — отрапортовала Люся, внезапно прекратив рыдать.
— Молодец! — похвалила Александра. — Значит,
что я тебе теперь посоветую? Собирай манатки и срочно уезжай куда-нибудь, лучше
подальше. Есть у тебя родственники?
