— Если бы он знал, на какое дело мы идём! —
прошептала Катя, проводив машину взглядом.
— Спокойно, — одёрнула её Ирина, — лучше
оглядись по сторонам.
На улице было тихо и безлюдно. Случайный прохожий
промелькнул в дальнем конце переулка и свернул за угол. Катя запрокинула голову
и прошептала:
— В окнах у неё темно!
— Конечно темно! — подтвердила Ирина. — А что
ты шепчешь?
— Да ночь все-таки… как-то неуютно, — и Катерина
зябко поёжилась, — может, отложим операцию? Какое-то у меня нехорошее
предчувствие!
— Вечно у тебя предчувствия! Ничего не будем
откладывать, тебя ещё раз на дело подвигнуть — это мне не под силу! И вообще,
вспомни — твой муж сейчас томится в заключении!
Катя охнула и первой ворвалась в подъезд. Задержавшись на
площадке первого этажа, она обвязала лицо ярким шёлковым платком в крупных
цветах. Ирина с сомнением посмотрела на подругу, но возражать не стала. Больше
того, она последовала её примеру, только платочек был поскромнее — синий в
горошек.
Поднявшись на четвёртый этаж, подруги остановились перед
запертой дверью.
— Ой, — прошептала Катя, — а как же мы сюда
попадём? Я об этом как-то не подумала!
— Зато я подумала, — вполголоса ответила Ирина и
вытащила из сумки что-то вроде вязального крючка.
— Ой, а что это? — Катерина изумлённо округлила
глаза. — Неужели настоящая отмычка?
— Конечно, — спокойно отозвалась Ирина,
склонившись над замком, — зря я, что ли, детективы пишу?
— А правда, где ты её взяла?
У нас в доме есть слесарь, который приходит, когда
кто-нибудь случайно дверь захлопнет или замок сломается. Пьяница, конечно, но
руки золотые. Вот я у него эту отмычку и выпросила… во временное пользование.
Сказала, что от дачи ключ потеряла. Ну он и отмычку мне дал, и даже показал,
как пользоваться. Не даром, конечно, пришлось ему две бутылки водки хорошей
купить, да ещё и закуски… но оно того стоило! — И Ирина с победным видом
открыла дверь. — Хорошо, что замок самый простой, ригельный!
Подруги бесшумно проникли в тёмную квартиру. Ирина пошарила
на стене возле входа, послышался какой-то скрип.
— Что ты такое делаешь? — испуганно прошептала
Катя.
— На всякий случай пробки вывернула… а то кто-нибудь
войдёт, включит свет… представляешь? А так мы в темноте сможем ускользнуть…
Ответом на эти слова стал тихий ритмичный стук: это
застучали от страха Катины зубы.
— Возьми себя в руки! — прошептала Ирина и
крадучись двинулась вперёд.
Летом в нашем городе ночи светлые, но в старой квартире
царила почти полная темнота. Наткнувшись на какой-то твёрдый предмет, Ирина
шёпотом чертыхнулась и включила карманный фонарик. Луч вырвал из темноты голые
серые стены, пополз по ним и остановился на дверцах резного дубового комода.
— Вот он, — прошипела Ирина, — кто-то ящики
обратно вставил, порядок навёл! Ну давай, приступаем к основной части операции!
Надо же, — прошептала у неё за спиной Катя, — у
Мурзикиных ведь точно такой же комод в прихожей стоял… Мария Николаевна в нем
разную ерунду хранила… просто один к одному! Интересно, зачем они шило на мыло
меняли? Это ведь сколько труда ушло — тот шкаф на помойку вынести, этот на его
место втащить…
Ирина выдвинула нижний ящик и склонилась над его содержимым.
— И правда одни уставы… зачем хранить несколько ящиков
уставов? — пробормотала она, перебрав десяток одинаковых книжечек. —
И кому эти уставы могли понадобиться?
— Ну ты ведь тоже каждый раз получаешь в издательстве
штук двадцать авторских экземпляров своих книг, — ехидно заметила Катя,
вытаскивая одну из брошюрок и перелистывая её, — может, покойному мужу
Ирины Сергеевны тоже полагались авторские экземпляры…
— Ну я их потом раздариваю знакомым, — отозвалась
Ирина, выдвигая следующий ящик, — вам с Жанкой в частности. Потом, я
все-таки получаю двадцать экземпляров, а здесь этих уставов сотни… и кроме
того, я надеюсь, что мои романы поинтереснее устава караульной службы…
— Не скажи, — прошептала Катя, поднося открытую
книжечку к свету, — здесь тоже много интересного, вот послушай:
«При посещении туалета военнослужащий должен принимать
основную позу, изображённую на рисунке сорок шестом… при этом следует для
сохранения равновесия держаться левой рукой за ручку, обозначенную на рисунке
буквой В…»
— Тише! — прошипела Ирина, схватив подругу за
руку, и выключила фонарик.
В глубине квартиры послышался шорох, скрип, затем тихое
недовольное бормотание.
— Ой! — пискнула Катя, прижавшись к Ирине. —
Я сейчас умру! Это она, Ирина Сергеевна!
— Не болтай глупостей, — шёпотом ответила Ирина,
тем не менее медленно отступая к дверям, — и вообще не болтай, если не
хочешь загреметь на нары вслед за своим Валиком!
В дальнем конце коридора появилось слабое колеблющееся
свечение. Катя сжала Иринину руку и закусила губу, чтобы не закричать от
страха.
Свечение становилось все ярче, и наконец в дверном проёме
показалась свечка, сжатая в тощей старушечьей руке. Свечка медленно выплыла в
коридор, и в её неровном свете проступили черты лица, удивительно похожего на
бабушку с коробки молока «Хуторок в степи». Старуха была облачена в длинный
фланелевый халат, усеянный мелкими цветочками. Цвет этого халата трудно было
разглядеть при скудном дрожащем свете. Старуха что-то сердито ворчала себе под
нос.
— Это она, — едва слышно прошептала Катя, —
это покойная Ирина Сергеевна! Она не находит покоя в могиле, пока не арестован
её убийца, и возвращается в свою квартиру! В точности как тень отца Гамлета!
Слышишь, как она недовольно бормочет?
Как ты хочешь, — так же шёпотом ответила Ирина, —
но это — живой человек! Сама посуди, зачем призраку свеча? Он и в темноте
прекрасно видит! А что она ворчит — совершенно понятно: недовольна, что света
нет!
— Говорю тебе, это она, — не сдавалась
Катя, — мне ли её не узнать! Её лицо, и этот халат…
Старуха сделала ещё несколько шагов и скрылась за дверью.
Через минуту оттуда донёсся звук спускаемой воды.
— Ну теперь ты убедилась, что это не призрак? —
прошептала Ирина. — Или ты считаешь, что привидения пользуются унитазом и
спускают за собой воду?
— Ну не знаю… а тогда кто же это?
Старуха снова вышла в коридор, держа перед собой свечу. Катя
чуть переступила вперёд, чтобы лучше рассмотреть её, и нечаянно зацепилась
ногой за выдвинутый ящик комода. Он с грохотом рухнул на пол, старуха
повернулась на шум, ещё выше подняв свечу. Увидев в тёмном углу за шкафом две
фигуры с завязанными платками лицами, она выронила свечу и дико завизжала.
Свеча погасла, наступила кромешная темнота. Ирина подхватила подругу и потащила
её к выходу. Старуха визжала и металась в темноте, натыкаясь на стены.
