После этих слов пограничница слегка смутилась, и Ирина
догадалась, что сообразительный профессор Кряквин кроме слов употребил ещё
кое-какие средства убеждения.
— Ну, в общем, — продолжила девушка, — я
думаю, ведь правда, для мусульманки это большой грех… и действительно женщина,
по голосу судя… и не на самолёт она идёт, а в город… ну, понятное дело,
нарушение… — она просительно взглянула на Катю и Ирину, — вы ведь меня не
заложите?
Подруги дружно замотали головами.
— В общем, пропустила я эту мусульманку замотанную… и
твой за ней так и припустил…
— Спасибо, — проговорила Ирина и протянула девушке
купюру.
— Да что вы, — та отмахнулась, — я не из-за
денег, а только как женщина женщине… у самой друг — тот ещё ходок… но
твой-то, — она сочувственно поглядела на Катю, — с виду такой… не
годящий, а туда же!
Обе пограничницы скрылись за служебной дверью, а подруги,
пригорюнившись, побрели к выходу.
— Ну и что, интересно, я выиграла? — раздражённо
проговорила Катя после длительной паузы, — узнала только, что мой, с
позволения сказать, муж действительно прилетел с какой-то восточной красоткой!
А кто она такая и куда потом подевалась — так и неизвестно!
Постой-ка! — вдруг проговорила вполголоса Ирина и
бросилась в сторону. Проследив за ней, Катя увидела, как подруга поймала за
локоть худощавую немолодую женщину в сером комбинезоне, которая двигалась по залу,
вооружённая большим моющим пылесосом. Катя двинулась вслед за подругой, ещё не
вполне понимая, что та задумала.
— Два дня назад вы здесь убирали? — допрашивала
Ирина уборщицу.
— Ну, допустим, что я, — отвечала та
насторожённо, — а чего надо-то? И ты кто вообще такая?
— Да вы в позу не становитесь, я только поговорить
хочу!
— А о чем нам разговаривать, и чем мне это поможет?
— Немножко заработать хотите?
— Ну, допустим, хочу, только это смотря чем. С
контрабандой, с наркотой не связываюсь…
— Боже упаси! — Ирина замахала руками. —
Какая контрабанда! Я что, по-вашему, похожа на контрабандистку?
Уборщица оглядела её и пожала плечами:
— Да сейчас не разберёшь, кто на кого похож. С виду —
человек как человек, а на самом деле — террорист или авторитет уголовный…
короче, чего надо-то?
— Обыкновенное дело, житейское! Вот у подруги моей муж
два дня назад прилетел, и был он притом с посторонней бабой…
Известное дело, — уборщица пригорюнилась, — все
они такие! Мой вот, козёл, двадцать лет прожили и вдруг взбрыкнул, ушёл к
молодой, с тремя детьми меня оставил, так и пришлось за тряпку да швабру
взяться… Думала на пенсии отдохну, поживу на даче как белый человек, цветочки
разводить буду, тюльпаны с георгинами, а мне судьба дулю с маслом показала!
Вкалываю тут с рассвета до заката, так что руки-ноги отваливаются!
— Так у вас же дети, наверное, большие, — брякнула
Катерина, — помочь могут…
— Вот и видно, что у тебя детей нету! —
безошибочно определила уборщица. — Иначе ты бы ерунды не говорила! Это же
надо — дети помогают! У меня сын три года назад женился, внука уже имею.
Квартиру они купили, так туда все надо! До последней плошки! С пустыми руками
не придёшь! А две дочки-близняшки в институте на третьем курсе. Это, я тебе
скажу, вообще стихийное бедствие! Обуви одной в сезон по две пары стаптывают! А
зарабатывать когда ещё начнут!
— Ужас какой! — Ирина живо представила, что вместо
одной Наташки у неё будет целых две, притом одинаковых. Тут и одну-то никакими
силами в оглобли не ввести!
— Короче, чего от меня-то хотите? — уборщица
распрямилась, опершись на свой пылесос, и с сочувственным интересом оглядела
заплаканное лицо Катерины.
— Два дня назад он прилетел, — начала Ирина,
поняв, что от Кати будет мало толку, — марсельским самолётом…
— Из себя-то какой?
— Росту небольшого, худощавый, из себя не очень видный,
немолодой…
— Вот ведь козёл! — расстроилась уборщица. —
Слова доброго не стоит, а туда же, налево глядит! Нет, все мужики сволочи! Не
понимают хорошего отношения! Только как же я его вспомню по таким-то приметам?
Таких, считай, мильен здесь каждый день проходит!
— Загорелый очень, — продолжила Ирина, — одет
странно, поверх шортов и рубашки пояс пятнистый, весь перьями увешан… и главное
— женщина при нем была вся в чёрное закутанная, даже глаз не видно…
— А, ну этих-то я видела! — обрадовалась
уборщица. — На них тут все глазели! Чисто клоуны! В цирк ходить не надо!
Дуська, подруга моя, что при туалете служит, сказала — видать, из дурдома
сбежали! Мужик твой, — она покосилась на Катю, — эту свою,
замотанную, в туалет повёл, прямо до самой кабинки! Дуся ему вежливо говорит:
мужчина, вы куда прётесь? Здесь женский туалет! А он ей сотню сунул и ерунду
какую-то сказал, типа ей без провожатого нельзя… если уж она больная, так
положено с санитарами перевозить…
— А потом, потом куда они отправились?
— Куда-куда, куда все! Сели на такси к Васильичу и
уехали!
— А кто это — Васильич?
— Да вон там, возле выхода спросите, он тут каждый день
со своей машиной дежурит, здесь ведь чужих не пускают…
Ирина поблагодарила уборщицу и, помня её рассказ о трудной и
бедной жизни, вложила ей в руку хрустящую купюру. Женщина снова включила
пылесос, напоследок ещё раз сочувственно взглянув на Катерину. Подруги
двинулись к выходу из здания.
Перед самой дверью их перехватил молодой человек с бегающими
глазами и скороговоркой забормотал:
— Такси недорогое, недорогое такси до города не нужно?
— Недорогое — это как? — поинтересовалась Ирина
для поддержания разговора.
— Известно как — сто баксов!
— Ох ничего себе — недорогое!
— Не хотите как хотите! — парень пренебрежительно
пожал плечами. — Давитесь в автобусе! У нас теперь свободная страна!
Он отвернулся, утратив интерес к подругам.
— Постой, — окликнула его Ирина, — не
кипятись. Нам вообще-то Васильич нужен. Где его найти?
— Васильич? — парень ещё раз внимательно оглядел
Ирину. — Ну вон его тачка стоит, — он показал на парковку перед
выходом, — вон его «пассат» вишнёвый! Видите, рядом с чёрным «мерсом»!
Подруги вышли на улицу и направились к темно-красной машине.
Около «пассата» стоял коренастый лысоватый дядька с крепкой
загорелой шеей и здоровенными ручищами, выпирающими из коротких рукавов
рубашки. На левой руке красовалась старая татуировка — русалка с розой и
надписью «Нюся». Мужик курил и разговаривал о чем-то с другим водителем, помоложе.
— Это вы — Васильич? — осведомилась Ирина.
