В кафе надрывались вентиляторы, но это ничего не меняло. Жара в сочетании с чадом делали его газовой камерой. Еда выглядела такой же уморенной, как и посетители, впрочем, и на нее нашлись охотники, включая моих коллег.
Мы с Леной отправились на ночной базарчик. Киоски изо всех сил освещались и страшно мешали продавцам выпрыгнуть и повиснуть на нас с криками, как это делают их уличные коллеги, – по этому поводу в их глазах читалось искреннее страдание...
В ночном киоске продавались упаковки еды и много-много фруктов. Я уже знала, что в Индии существует около трехсот сортов манго и что даже местные вымачивают его в местном дезинфицирующем мыле, а потом употребляют в пищу, но все еще не умела отличать манго от «не манго».
– Шумит, а ты в детстве ел все подряд? – спрашиваю я.
– Родители разрешали мне есть только дома или у очень близких родственников. Завтракал дома, и пока был маленьким, мама носила мне в школу обед: сандвичи и фрукты.
– А сестра?
– Ее школа была далеко от дома... Она училась в престижной католической школе, где преподавали монашки из разных стран. Ей тоже давали с собой сандвичи и бананы...
В Индии я поняла, что ничего не знаю про бананы, кроме того, что это трава, прикинувшаяся деревом, способная вырастить за сезон пятьсот килограммов фруктов.
То, что мы в России привыкли называть бананами, в Индии ест только самая неизбалованная обезьяна в городском районе. А бананы бывают пятидесяти видов: большие, маленькие, прямые, загнутые, круглые, красные, коричневые, желтые, золотые, черные и с косточками.
Стать вкусным может только банан, сорванный недозрелым. Из-за этого один сборщик сбивает бананы шестом, второй – тормозит их спиной или головой, а третий – ловит и тащит на склад. Правозащитники возмущаются, но бананы все равно падают на смуглые спины и безмятежные головы.
И едят их не так, как мы... Ну, от запаха жаренных на постном масле бананов меня выворачивало еще в Институте гинекологии перед родами, когда моими соседками были жены африканских дипломатов. Как людям первого сорта им разрешали готовить себе на кухне, а нас кормили больничной баландой. Так вот, к моему потрясению, девчонки крошили бананы в омлет, кашу, суп, жаркое и тушили с рыбой.
В Индии масса ноу-хау – натирание ткацких челноков презервативами только одно из них. Еще существует поливание газировкой кустов картошки от колорадского жука и спуск на воду кораблей по плоскости, намазанной раздавленными бананами.
На корабль среднего водоизмещения уходит 30 000 бананов. А если прикинуть, сколько воды вокруг Индии, понятно, что и бананов должно быть море. Хотела бы я посмотреть на сотню матросов, натирающих корабельный спуск раздавленными бананами!
Мы бродили с Леной по ночному рынку и не понимали, что покупать. Наверное, надо было покупать манго, но оно было незнакомых сортов. В освещенном помещении, примыкающем к кафе, работали магазинчики. Торговали в них подростки. Видимо, родители ушли спать.
Первым был газетно-книжный магазинчик. На самом видном месте лежало несколько вариантов кассет Камасутры. Я взяла их в руки, и мальчишка начал активно уговаривать меня купить. Это было ужасно странно при индийских асексуальных законах.
Недавно полиция придумала новый способ наказания порнозрителей. Накрыв подпольный кинотеатр, она выгнала из него на улицу толпу старшеклассников и заставила каждого присесть по десять раз. На акцию приседания были собраны родители, в их присутствии бедная детвора должна была повторять клятву про «больше никогда не буду делать ничего подобного...».
Еще недавно был оральный скандал с участием Кондолизы Райс. Молодой индиец поссорился с девушкой и отправил видео, на котором занимался с ней оральным сексом, дружку на мобильный телефон по системе MMS. Дружок выставил эту запись на американский интернет-аукцион. Тут появилась полиция с законом о заключении на пять лет за «распространение порнографических материалов».
Парней прямо из колледжа забрали в тюрьму. Но у первого был американский паспорт, и Кондолиза Райс потребовала у своего посла в Индии разобраться в беспределе. На это депутаты индийского парламента обвинили ее во вмешательстве США во внутренние дела индийцев. И две страны долго обменивались колкостями.
Америке, конечно, не привыкать к оральным политическим кризисам, тем более что оральный секс почему-то не считается там ни сексом, ни поводом для знакомства, но лично я побоялась покупать кассету в стране с такими дикими нравами и спросила у парнишки, почему он так бесстрашно продает Камасутру. Он заговорщицки улыбнулся и ответил:
– Это не для меня, это для туристов!
В другом магазинчике продавались длинные мужские вышитые очень стильные рубашки. В них ходят в Дели старики и интеллектуалы. Шумит надевает такую дома. Хотела купить сыновьям, но не подошли размеры...
Долго торгуясь, приобрела чудные серьги в форме серебряных сердец с кораллами посередине. В этом магазинчике командовал мальчишка лет десяти, а ему помогала и прислуживала сестренка чуть постарше.
Сели по джипам, поехали. Вдруг джип со второй частью компании понесло и замотало – водитель заснул за рулем. Его успели разбудить до аварии, но... встали на обочине у жуткого двухэтажного дома-магазина, дали ему крепкого чаю.
Ранжана и профессор Кумар громко обсуждали происшествие с водителями на хинди и с нами по-русски. На виновнике парне не было лица – он потерял работу!
В собственной усталости и перегруженности мы только задним числом поняли, что суммарно количество часов, проведенных водителями за рулем за эти два дня, было невероятно.
Что пока мы ночевали в гостинице с кондиционерами, они спали в машинах с открытыми окнами. Что когда мы ели в ресторанах, они экономили деньги для семьи и покупали дрянное варево на улице.
Понятно, что засыпание за рулем могло обернуться трагически, но все равно было невозможно слушать обсуждение инцидента в индийской прикладной интонации: «Как же он мог? Мы же его наняли! Можно было же взять другого! Как случилось, что он заснул?»
Русское «Вася, ты что, охренел? Ты же отвечаешь за людей!» здесь неосознанно подменялось: «Мы же купили этот инструмент с гарантией, как он мог дать трещину? Почему от него отвалилась деталь, ведь в инструкции написано, что он справляется с этой операцией?» Кастовые отношения в Индии слышны в любом обращении.
– У нас в семье всегда уважали прислугу, – возражает Шумит.
– А она могла быть приглашена за стол по какому-нибудь исключительному случаю? – спрашиваю я.
– За стол? Нет. А зачем? – Шумит просто не понимает, что я имею в виду, и отвечает так не потому, что в отношениях с прислугой нужны производственные перегородки, а потому, что для него отношения с прислугой отношения кастовые.
Вспомнились все наши российские домработницы, няни и экономки, постепенно становящиеся членами семьи, на старости лет взятые в дома тех, кого обслуживали за плату.
