– Что? Нет. О книге, если не возражаешь, поговорим потом.
– Ты ее так и не прочитала?
– Прочитала. Мне понравилось.
– Но ты не позвонила. Времени не нашлось? – Он
развернулся и пошел в комнату, не предложив пройти нам. Казалось, его совсем не
заботило, уйдем мы или останемся. Алексей пожал плечами, мол, друг твоему
приходу не очень-то рад, но я отправилась следом за хозяином, Алексей за мной.
Небольшая комната тонула в полумраке, плотные шторы были
задернуты, на письменном столе мерцал экран компьютера. Кондиционер
отсутствовал, и в комнате стояла такая духота, что мне сразу же захотелось
открыть окна, чтобы впустить свежий воздух. Неудивительно, что Кешка так
скверно выглядит. Сидит здесь, в темноте...
– Включи свет, – сказал он мне.
– Лучше раздвинуть шторы.
– Не лучше, – буркнул он.
– Хорошо, – я не стала спорить, Алексей нащупал выключатель,
вспыхнул свет.
Обстановка комнаты мало соответствовала богемному образу
жизни, который избрал для себя мой друг. Старенькая мебель, столовый сервиз в
шкафу, трехрожковая люстра (один плафон треснул), разобранный диван с давно не
стиранным постельным бельем, ноутбук на кухонном столе, который заменял
письменный, стул с вышитой подушкой на сиденье, на столе чашка с недопитым
кофе. Я некстати подумала: именно так должно выглядеть жилище неудачника.
Кешка, понаблюдав за мной, усмехнулся:
– Не дворец, да? И даже это не мое, живу за счет богатого
дружка.
– Ты живешь так, как считаешь нужным, – пожала я
плечами и устроилась в обшарпанном кресле. Алексей стоял, привалившись плечом к
дверному косяку, его присутствие Кешку явно раздражало.
– Ну так в чем дело? – нахмурился он, не выдержал и
добавил: – У тебя теперь другой парень? Тот мне нравился больше, хотя тоже
полное дерьмо.
Алексей скрестил руки на груди. Стоило ему шевельнуться, как
Кешка испуганно замер, словно жалея о своих словах, но так как Алексей продолжал
с праздным видом осматривать комнату, он успокоился.
– Когда я говорю «друг», то именно это и имею в виду, и мне
действительно очень понравилась твоя книга, – сказала я, подумав при этом:
вряд ли он поверил в мою искренность. И в тот момент я по-настоящему поняла,
что от детской дружбы ничего не осталось. Ничего, кроме воспоминаний. Как раз
они мне сейчас и были интересны. – Работаешь над новой книгой? –
кивнув на ноутбук, задала я вопрос.
– Да, – неохотно ответил он.
– Это будет продолжение?
– Не делай вид, что тебе интересно.
– Мне интересно.
Он криво усмехнулся:
– Так я и поверю. Как будто я что-то для тебя значу. Да я
могу сдохнуть здесь, а ты... Ладно, зачем пришла?
– Ты помнишь, как погиб Рамон?
Несколько секунд Кешка выглядел так, точно с разбегу налетел
на кирпичную стену. Бессмысленно таращась на меня, издал что-то вроде стона,
плечи его повисли, рот приоткрылся, и я испугалась, что он, чего доброго,
рухнет в обморок.
– Черт... – пробормотал он и сделал глубокий
вдох. – Ты же знаешь... должна знать... никто не видел, как он... почему
ты спрашиваешь?
– Мы только что говорили с Толиком...
– С какой стати? Столько лет прошло... Рамон мне снился
много раз... Я гнал эти воспоминания, мне казалось, я от них избавился... это
было... очень тяжело, это и сейчас тяжело. Он был самым младшим, и мы все его
любили. И я, и Толик...
– Извини, если сделала тебе больно. Сама я ничего не помню,
а мне хотелось бы знать.
– Что знать?
– Как все было, – пожала я плечами.
– Хорошо... хорошо... я расскажу. Мы пошли на рыбалку...
нет, Рамон пошел один, на Большой омут. Мы пришли позднее, все вместе... да.
Рамон стал сердиться, что мы ему мешаем, и тогда мы, оставив его, отправились
купаться. Потом... потом мы с Алексом вернулись домой.
– Вы шли мимо Большого омута?
– Конечно. Там же нет другой дороги. Но Рамона на берегу не
оказалось, мы подумали, он уже дома, еще удивились, что он не присоединился к
нам, а пошел домой. Но дома его не было. Потом вернулись вы, твоя мама начала
беспокоиться. Рамона искали, и твой отец... нашел тело.
– Ты сказал, вы ушли вместе с Алексом.
– Да.
– И он все время был с тобой?
– Конечно. Мы шли по тропинке и разговаривали.
– А когда купались, Алекс тоже все время был с вами? Не мог
он куда-то отлучиться?
Кешка хмуро разглядывал меня, очевидно пытаясь понять, чего
я от него добиваюсь.
– Я не помню. Вряд ли он куда-то уходил. Ты, Настя и Вика
лезли в воду, за вами надо было присматривать. Он бы не оставил вас. Он и нам
всегда говорил: следите за малышней. Да и куда бы он пошел?
– Вы же были с удочками, вдруг он решил порыбачить?
– Нет. Не знаю. Какая разница, уходил он куда-то или нет?
– Так ты уверен, что он не уходил, или не помнишь?
– А что Толик говорит?
– Меня интересует, что помнишь ты.
– Я не уверен... нет, по-моему, не уходил. Белка, что
происходит? Почему вдруг после стольких лет ты об этом заговорила?
– Есть причина.
– Причина? Какая? Зачем все это ворошить? Для меня это
мучительно, неужели ты не понимаешь?
– Вы были дружны с Алексом? – не обращая внимания на
его слова, спросила я.
– Да. Как и все. Он был хорошим парнем.
– Толик говорит, ты проводил с ним больше времени, чем
другие.
– Возможно. Он был старше на три года и казался мне очень
взрослым. Наверное, из-за того, что случилось с его родителями. Он много читал
и давал мне книги. Благодаря ему я начал интересоваться музыкой. Он ведь играл
на скрипке. И на гитаре. И учил играть меня. Да, наверное, мы проводили вместе
много времени.
– Историю, которую ты использовал в своей книге, ты слышал
от моей мамы?
– Ну да. От кого же еще? Она часто ее рассказывала. По
крайней мере, не один раз и не два. По вечерам, когда собирала нас всех на
веранде и поила чаем. Она очень интересно рассказывала, для меня эти вечера
были самыми счастливыми.
– А как к этой истории относился Алекс?
