Пока он болтал всякую чушь, я его разглядывала. И чем дольше
это длилось, тем яснее мне становилось: парень валяет дурака. Хотя его лексикон
меня удручал, а внешний вид вызывал опасения, придурком он не был, но почему-то
очень хотел им казаться. Говорил насмешливо, и на мой словарный запас ему, судя
по всему, было наплевать, он вовсе не считал его признаком ума, что, кстати,
правильно. В его движениях, да и во всем облике, чувствовалась уверенность,
которая, правда, граничила с наглостью. Ко всему прочему, в нем было
достоинство, что уж вовсе никуда не годилось, потому что выбивало почву у меня
из-под ног и заставляло теряться в догадках: кто передо мной? Суммируя все это,
я пришла к выводу: он вовсе не уличная шпана, как я решила после встречи с
типами на «Мерседесе», он был... черт его знает, кем он был, но точно не типом,
пристающим к девушкам от безделья, в надежде на мимолетный романчик. Более
того, я была уверена, что романы, мимолетные или не очень, стоят последними в
списке его жизненных ценностей, если он вообще потрудился их туда внести. И
если меня мучили сомнения, мог ли Мартин всерьез мною заинтересоваться, то
здесь сомнений не возникало: этот не мог. Не мог, и все тут. А он сидит
напротив и скармливает мне пирожные, маскируя скуку нахальной улыбкой.
Спрашивается, зачем? Вот это «зачем» и не давало мне покоя. Я начала болтать,
надеясь и его разговорить, он и в самом деле говорил охотно, но ситуация от
этого яснее не становилась. Наконец пирожные были съедены, а кофе выпит, и я
решила: пора сматываться, независимо от того, пойму я что-нибудь или нет.
– Мне пора, – сказала я грустно.
– Я тебя провожу, – вызвался он, очевидно, почувствовав
ко мне признательность за то, что долго с ним не сидела и много не болтала.
– Лучше не надо, – ответила я. – Родители с работы
вернулись, заметят вас и будут донимать меня вопросами. Запишите телефон, –
добавила я, стараясь, чтобы голос звучал просительно и чуть смущенно. И даже
сделала попытку покраснеть, которая с треском провалилась. – Мобильного у
меня здесь нет, а домашний... – Я назвала номер, две первые цифры и впрямь
соответствовали домашнему номеру телефона, а вот четыре следующие ничего общего
с ними не имели. Он кивнул, ничего не записав, должно быть, рассчитывал на свою
память или звонить не собирался. Второе казалось мне более правдоподобным.
– Позвоню, – сказал он, и, пока не закрыла за собой
дверь кафе, я чувствовала спиной его взгляд.
Оказавшись на улице, я поздравила себя с тем, что так легко
отделалась. Но сомнения остались. Что-то в его поведении было не так. Хотя
почему не так? Встретил на улице девицу, которая показалась ему привлекательной,
и потащил ее в кафе для продолжения знакомства, но, поболтав полчаса, понял,
что такого счастья на улицах пруд пруди, ничего интересного. То есть я его
надежд не оправдала? Ничего себе. Тоже мне, мечта всех мужчин... Настя права, у
меня в самом деле заниженная самооценка. С этим надо что-то делать.
Что с этим делать, я не знала и оттого разволновалась еще
больше. Бегала по квартире, пытаясь решить, что в себе следует менять срочно и
кардинально. Менять надо, иначе Мартина мне не видать. Этот Алексей потерял ко
мне интерес в рекордно короткий срок, чего же тогда говорить о Мартине,
которому он в подметки не годится? Мысль эта до того меня напугала, что я
начала бегать с невероятной скоростью, время от времени натыкаясь на мебель.
Мартин взвалил на себя мои проблемы и считает, что мне обязан. В этом они очень
похожи с Толиком, не зря дружат. И нет у него ко мне никакой любви, а есть
только ответственное отношение к тому, кого приручил, а еще боязнь задеть мое
самолюбие. Я разрывалась между желанием позвонить Насте, чтобы она вправила мне
мозги и заверила: Мартин меня любит, или позвонить Мартину, чтобы услышать то
же самое, или зареветь от полной безысходности, потому что ни Насте, ни Мартину
я не позвоню. Не знаю, куда бы все это меня завело, если бы, бегая по квартире,
я вдруг не взглянула в кухонное окно.
Возле моего подъезда замерла черная «БМВ», ранее я ее здесь
не видела, но это, конечно, ничего не значит. Однако «БМВ» почему-то меня
заинтересовала, и я еще минут пять разглядывала ее. Тут окно машины
приоткрылось, и я увидела физиономию водителя, точнее сказать, верхнюю часть
лица, да и то в профиль, но мне и этого хватило. В машине сидел Алексей.
Конечно, можно вообразить, что он случайно сюда приехал, но
я все же не настолько идиотка. «Вот и причина нашего более чем спокойного
прощания», – сообщил внутренний голос. Всего минуту назад я очень
переживала по поводу своей несостоятельности, теперь испугалась по-настоящему и
совсем по другому поводу. Что он здесь делает? Откуда такая настойчивость? Будь
у меня ума побольше, я бы осталась дома, предоставив Алексею сколь угодно долго
сидеть в машине.
Но я дома не осталась, схватила сумку и выскочила из
подъезда, горя желанием узнать, что ему здесь понадобилось. Увидев меня,
Алексей вышел из машины, закрыл дверцу, привалился к ней спиной и сказал с
дурацкой улыбкой:
– Кажется, я жить без тебя не могу.
– Немедленно убирайтесь отсюда, – зашипела я, подходя
ближе. – Вы что, не понимаете? Я не хочу вас видеть.
– Да? Жаль. Но вышло так, что придется.
– Я милицию вызову, а еще нажалуюсь своему парню, и он вам
ноги переломает.
– Это вряд ли. – Я посмотрела на него и согласилась: в
самом деле вряд ли. – А милиция не впечатлится, – закончил он. –
У них убийства одно страшнее другого, а здесь такая ерунда.
Я признала в его словах горькую истину.
– Поехали купаться, – предложил он. – Я знаю одно
местечко...
– Идите к черту! – рявкнула я. – Вы мне не
нравитесь и никогда не понравитесь. Терпеть не могу таких, как вы, думаете, все
девушки должны бросаться вам на шею?
– Не приведи господи, – серьезно ответил он. –
Ладно, план «А» летит к чертям, – заговорил он вроде бы сам с
собой. – Приступаем к плану «Б». – Алексей схватил меня за плечо и
стиснул так, что я мысленно уже видела синяки, которые появятся через полчаса,
но вместо того, чтобы завопить, вдруг спросила:
– Что за план «А»?
– Познакомиться, войти в доверие и расположить к себе. Чтобы
быть к тебе ближе некуда. Может, и хорошо, что это не прокатило. Сопливые
девчонки – божье наказание. В голове одни глупости, а в постели капризы.
Я моргнула, присмирев, и поинтересовалась на всякий случай:
– А план «Б»?
– Я его пока не придумал. Но время есть. Садись в машину.
– Ага, нашел дуру. – Я попыталась вырваться, но
безрезультатно.
Двор, как назло, был пуст, и прийти на помощь оказалось
некому. Можно, конечно, заорать во все горло, но орать не хотелось. По крайней
мере пока.
