Мартин приехал не один, из машины вместе с ним вышел мужчина
лет шестидесяти, седовласый, в дорогом костюме. Они подошли к оперативникам и
несколько минут о чем-то разговаривали. Мужчина остался с ними, а Мартин бегом
направился к нам. Распахнул дверь с моей стороны и спросил тревожно:
– Как ты? – «А как я? Черт его знает». Я пожала плечами. –
Поехали домой, вам ни к чему здесь оставаться.
– А нас отпустят? – спросила Настя.
– Конечно. Белку я отвезу, сейчас приедет мой водитель, он
поможет тебе добраться до дома.
– Я сама доеду, – отмахнулась Настя.
– Сомневаюсь, – Мартин переводил взгляд с меня на
нее. – Лучше все-таки с водителем.
Его спутник подошел к нам.
– Все в порядке, можете ехать. Я бы показал девушку
врачу, – кивнул он на меня.
– Я хочу домой, – запротестовала я. «Лечь в постель,
накрыться с головой одеялом и ни о чем не думать».
В ожидании, когда приедет шофер Мартина, мужчины
разговаривали, стоя возле машины. Настя обняла меня и уткнулась носом в мое
плечо. Ее мобильный уже некоторое время настойчиво верещал, но мы не обращали
на него внимания. Потом зазвонил мой телефон.
– Это, должно быть, Толик, – вздохнула Настя и
потянулась к моей сумке. – Ответить?
Это и в самом деле звонил Толик, Настя путано объясняла ему,
что произошло, до меня долетали обрывки ее разговора и беседы мужчин на улице.
«Он, судя по всему, сначала ударил его под лопатку очень узким ножом или
заточкой, а потом выстрелил в голову... Его машина недалеко от Белкиного
дома... Откуда мне знать?.. По чистой случайности девчонки проезжали мимо...
Ключи остались в замке... Кто его убил? Глупее вопроса у тебя нет? Ходят слухи,
что парень причастен к расстрелу семьи Князева... И там опять игральная
карта... Представляю, что завтра начнется в городе...» Последнюю фразу произнес
седовласый. Настя в этот момент захлопнула телефон, на мгновение повисла
тишина, а я подумала: «Куда это меня занесло? Что вдруг случилось с моей
жизнью?», но как следует пожалеть себя не успела: на такси приехал шофер
Мартина.
Мартин помог мне выйти из машины, Настя пересела, освободив
место шоферу.
– Куда ехать? – спросил он Мартина.
– Дорогу я покажу, – вздохнула Настя. – Хоть и
чувствую себя хуже некуда, но память не отшибло. Пока, – она махнула мне
рукой и захлопнула дверцу.
До моего дома пешком было пять минут, только вот я очень
сомневалась, что смогу преодолеть на своих двоих эти несколько сот метров.
– Не возражаешь, если мы сначала отвезем Эдуарда
Петровича? – спросил Мартин. Я не возражала, устроилась на заднем сиденье
и закрыла глаза.
Эдуард Петрович оказался адвокатом, мы высадили его в центре
города возле небольшого двухэтажного здания, на фасаде которого висела табличка
«Адвокатская контора», а ниже «Келерман и К°». Мужчины простились, Эдуард
Петрович поднялся по ступенькам, а Мартин, коснувшись рукой моей щеки, спросил:
– Может, поедем ко мне?
Я молча покачала головой.
В нашу квартиру мы вошли вместе. Мартин не хотел оставлять
меня одну, а я понятия не имела, чего хочу. Дядя Лева был дома, встретил нас
широкой улыбкой.
– Как дела, молодежь?
«Неужели еще не знает?» – удивилась я. Впрочем, откуда?
Улыбка сползла с его лица, и он спросил тревожно:
– Что случилось?
Ответил Мартин:
– Погиб Викин жених, Сергей, кажется...
Дядя Лева замер растерянно, хотел спросить еще что-то, но
Мартин сделал ему знак молчать и повел меня в комнату. Устроил на диване, сунув
подушку под спину и укрыв ноги пледом. Сам присел на корточки, взял мои руки в
свои и нежно их поцеловал.
– Это звучит ужасно глупо, но постарайся не переживать...
– Действительно глупо, – согласилась я.
Он смотрел на меня, не выпуская моих рук, а я сидела,
склонив голову, и очень боялась, что он сейчас поднимется и уйдет, и дело было
вовсе не в страхе остаться одной, просто очень важным казалось, что в эту
минуту Мартин рядом.
– Сергей приезжал к тебе? – задал он вопрос, я молча
кивнула. – Посмотри-ка на меня. Я понимаю, что ты пережила сегодня, но...
но ведь есть еще что-то? Что тебя пугает? – Голос его звучал мягко, но
взгляд был настойчивым.
И я подумала... много разных мыслей было в моей голове, по
большей части глупых. А еще хотелось все ему рассказать, хотя я знала, что впутывать
Мартина в эту историю неправильно. Свои проблемы надо решать самой. Но в
действительности решать самой ничего не хотелось, и я, заливаясь слезами,
рассказала ему о нашем с Сергеем уговоре, о звонке по телефону и тех нескольких
словах, что мне удалось услышать, о признании Сергея и нашей ссоре. Я говорила,
размазывая слезы по лицу, Мартин сидел рядом, обнимал меня, пытаясь утешить. Он
был рядом, он все понимал.
Когда я замолчала, он вздохнул и задумался. Я с
беспокойством смотрела на него, уже жалея о своей откровенности, и все-таки
очень надеялась, что сейчас он скажет, как мне быть. Находись я в другом
состоянии, непременно бы отчитала себя за то, что доверилась Мартину, а не дяде
Леве, к примеру, что было бы и разумнее, и логичнее, или другу Толику, но в тот
момент мне было не до анализа своих поступков. Хоть я и подозревала: Мартин
стал для меня самым близким и самым главным человеком в жизни. И любое его
решение я готова была принять не раздумывая.
– Вот что, – заговорил он. – Я неплохо разбираюсь
в своем деле, но киллеры и прочее где-то за гранью моей жизни. Возможно, я
никудышный советчик и поступаю неправильно, но меня заботит только одно: твоя
безопасность. Только это и ничего больше. Поэтому о телефонном звонке ты должна
забыть, так же как о разговоре с Сергеем, и уж тем более о его признании.
Завтра, когда с тобой будет беседовать следователь, ты скажешь, что поехала к
нему домой, потому что узнала из новостей о гибели Князева и хотела обсудить
эту новость с Сергеем, что вполне естественно. Ты забыла у него мобильный
телефон, и он тебе его привез. Ты шла пешком, а он приехал на машине и ждал
тебя во дворе. Ничего странного в его поведении ты не заметила, он вел себя как
обычно. Потом вы с Настей отправились в кафе... ну, дальше все понятно. В
общем-то, все так и было, – улыбнулся он. – Его признание ничего не
изменит, – покачал головой Мартин, наблюдая за мной. – У него ведь
есть родители. Им и так нелегко, а узнать, что их сын... Но дело даже не в
этом, все эти разговоры, допросы... Я просто хочу оградить тебя от этого. Ты
поняла?
Я кивнула. Мартин решил за меня, как поступить, и я
вздохнула с облегчением.
