Раздалось громкое шипение, я открыла глаза, увидела, как через расходящиеся в стороны двери вагона входит девушка, машинально отметила, что у нее в руках подделка от Луи Вюитона, снова прикрыла веки и – вздрогнула. Сумка! Сначала украденная, а потом брошенная под прилавок с ароматическими свечами! Дорогой аксессуар тоже взял кто-то из своих. Константин сказал, что вор не попал в поле зрения охраны. Да, в бутике есть камеры, но на всех этажах попадаются «слепые» места, и работники прекрасно о них осведомлены. Много раз я видела продавщиц, которые, встав вне зоны видимости шпионской аппаратуры, прыскают на себя духами из тестеров или накладывают макияж при помощи тональной пудры и румян, предназначенных для посетительниц. Те имеют право обливаться хоть из всех пробников и обмазаться любой косметикой, а вот сотрудницам это строго-настрого запрещено.
Кстати, знаете, почему в большинстве магазинов кремы в банках, ну те, что можно попробовать на своей коже, имеют неприятный прогорклый запах? Раз в две недели (во всяком случае в бутике «Бак» так) выставленную для общего пользования продукцию предписано менять, независимо от того, насколько опорожнена упаковка. Продавщица, получив новую коробку, обязана списать старую. Но на деле частенько бесплатный крем девушка берет себе, оставляя на стенде прежний образец, вот он и тухнет потихоньку.
Поезд стал притормаживать, я пошла на выход.
Итак, у нас в коллективе завелась крыса. Вот только никаких доказательств у меня нет. За руку-то я вора не поймала! И, между прочим, доказать, что с аферистами я не сотрудничаю, трудно. Боясь разоблачений, эрзац-фирма постоянно переезжает и увольняет прежних администраторов. Наиболее активных распространителей прощелыги предупреждают эсэмэсками, сбрасывают им новый адрес конторы, а на тех, кто покупает товар от случая к случаю, им плевать. Объявления в газетах и Интернете приведут новых сотрудниц!
Я вышла на платформу и замерла. Почему только сейчас я вспомнила про сотовый? Отчего не выяснила у администратора Нины – может, лже-Степанида тоже одна из ударниц капиталистического труда, активно торгует подделками, и ее номер есть в базе данных? Глупее меня только барабан из военного оркестра! Придется возвращаться на Финишную улицу. Но сейчас почти девять вечера, а мне надо поговорить с полицейским Якименко. Не очень-то приятно знать, что где-то в холодильнике морга лежит труп девушки, на ноге которой болтается бирка с именем «Степанида Козлова»…
Глава 19
В отличие от дежурного, с которым я безуспешно пыталась договориться по телефону, Игорь Сергеевич Якименко оказался вполне адекватным человеком.
– Хозяин выставил вас на улицу без предупреждения, вы уехали к знакомому, а в однушке осталась другая девушка, – подвел он итог, выслушав мой нервный рассказ.
– Именно так, – кивнула я. – Думаю, она проститутка. А потом, уже под утро, моя приятельница и коллега, хорошо погуляв ночью в клубе, решила воспользоваться моей ванной, чтобы привести себя в порядок перед работой, и приехала по моему прежнему адресу. У подъезда она увидела носилки с трупом, услышала номер квартиры, где произошло убийство, и, когда ее попросили опознать покойную, сказала, что перед ней Степанида Козлова, хотя на самом деле от страха не рассмотрела лицо несчастной, которое к тому же было изуродовано.
– Такое случается, – согласился Игорь Сергеевич.
– По Москве и правда ходит маньяк? – запоздало испугалась я.
– В любом мегаполисе совершается много преступлений, – увильнул от прямого ответа следователь, – но это не значит, что нужно сидеть за бронированной дверью и трястись от страха. Простые меры безопасности отлично помогают.
– Завтра куплю газовый баллончик, – выпалила я.
Якименко улыбнулся и сразу стал лет на пять моложе.
– Хорошее средство. Но смотрите, не распылите его против ветра, а то сами нанюхаетесь и упадете к ногам преступника готовенькой. Под простыми мерами безопасности я подразумеваю другое. Не садитесь в такси, если в нем уже есть пассажир. Не выпивайте с незнакомыми людьми. Не принимайте никакого угощения от посторонних. Не ходите в сомнительные заведения. Если только что познакомились с мужчиной, не спешите к нему в гости и не приглашайте его к себе.
– Вы прямо как моя бабушка! – не выдержала я. – И тем не менее некоторые девушки случайно наступают парню в метро на ногу, знакомятся с ним, а через полгода выходят за него замуж и живут счастливо.
Игорь не стал спорить.
– Все возможно. Но бывает и иначе. Некоторые девушки, поймав случайную машину – дорогую иномарку, не тачку с гастарбайтером за рулем, – устраиваются на сиденье, кокетничают с интеллигентным шофером, а потом навсегда исчезают. Или их изуродованные тела находят в лесу.
– Со мной такого никогда не произойдет, – решительно заявила я. – Не принадлежу к категории глупышек и всегда отличу подонка от нормального человека.
Якименко открыл ящик стола и положил передо мной фото. Снимок запечатлел мужчину лет тридцати пяти с приятным умным лицом. Темные волосы зачесаны назад, на губах светская улыбка плюс очки в дорогой оправе.
– Геннадий Косырев, – представил незнакомца следователь. – Кто он, по-вашему, по специальности?
– Ученый? – предположила я. – Преподаватель?
– Отлично, – похвалил меня Якименко, – вы хороший физиономист. Косырев подающий надежды математик, доцент солидного института, автор нескольких книг, педагог с безупречной репутацией. Женат на коллеге, имеет двоих детей. Прекрасный муж, отец, заботливый сын. И на службе, и в семье его исключительно хвалят. Энциклопедически образован, добр, сострадателен, не современен, обожает классическую музыку, постоянный посетитель Большого зала Консерватории. Ни студентки, ни аспирантки не бросили в Косырева ни один камень: Геннадий никогда не распускал рук, не приставал к девушкам, он нежно любит супругу. Как вы думаете, почему его снимок очутился в моем кабинете?
– Видимо, ученый стал жертвой преступника, – вздохнула я. – Хорошим людям порой не везет.
Якименко постучал пальцем по отпечатку.
– Двадцать одна жертва. Жена Косырева не любит классическую музыку и спокойно отпускала супруга одного слушать Вагнера, Баха, Шопена. Косырев никогда не задерживался, приезжал домой к половине двенадцатого, ведь из центра в спальный район быстро не добраться, всегда приносил детям шоколадки. Когда мы его взяли, никто не мог поверить, что милейший Геннадий Юрьевич вместо того, чтобы наслаждаться звуками музыки, подбирал на дороге женщин, делал им незаметно укол, отвозил на специально снятую дачу, сажал в подвал и мучил несколько недель, пока жертва не умирала.
– Да что вы говорите? – ахнула я. – А такое приятное лицо!
Игорь Сергеевич убрал фото.
– К сожалению, да. Сейчас Косырев отбывает пожизненное. Внешность обманчива. Скажите, Степанида, а случай с квартирой – единственная странность, случившаяся с вами за последние дни?
