Она вышла из ванны, накинув на себя банный халат и завязав мокрые волосы полотенцем в виде тюрбана.
У нее не было никаких планов на этот вечер, и это ее вполне устраивало. Грейси всегда любила побыть сама с собой и использовать свободное время по собственному разумению.
В прошлом она научилась ценить моменты, когда была предоставлена самой себе, когда, например, Дженни исчезала с ее глаз на целый вечер. Дорожила она такими моментами и сейчас, хотя теперь ей уже не надо было выкраивать время, так как ее сестра была вполне счастлива и без нее.
Она уже собралась было включить телевизор, как вдруг заметила на полу у двери белый конверт. Он, наверное, лежал там и тогда, когда она только что вошла в квартиру, но голова у нее была занята другим, и Грейси, видимо, не обратила на него внимания. Она пересекла комнату, нагнулась и моментально узнала почерк на конверте.
Она вскрыла конверт и, читая короткую записку, думала, что ей следовало бы ожидать этого с самого начала.
Поведение сестры уже давно беспокоило ее, и она подозревала, что та что-то скрывает от нее. Теперь все встало на свои места.
Послание было лаконичным и конкретным. Рики и Дженни сбежали.
Дженни употребила именно это слово «сбежали».
Читая между строк, Грейси понимала, что ее сестра испытывала огромный душевный подъем, так как совершала в высшей степени волнующий и романтический поступок. Не было ни малейшего намека, указывающего на их местопребывание, а в конце Дженни приписала «извиняюсь», как будто, подумала Грейси, от этого извинения что-либо изменится.
Разумеется, Морган должен знать об этом. Грейси сидела на полу и тупо смотрела на записку.
Действия Дженни были скоропалительными, но они являются более или менее свершившимся фактом. Грейси не знала, посмотрит ли Морган на случившееся с этой стороны, но она была уверена, что он будет рвать и метать. Она никак не сможет убедить его, что это всего лишь очередная легкомысленная выходка юности.
Она подошла к телефону, нерешительно подняла трубку, набрала сначала номер телефона в его кабинете, а когда к телефону никто не подошел, – номер его домашнего телефона, который она узнала у телефонистки.
Ей послышалась нотка удивления в голосе Моргана, когда он узнал, кто с ним говорит.
– В чем дело? – сразу же поинтересовался он, и Грейси сухо подумала, что теперь ей, по крайней мере, не надо ломать голову над выбором выражений.
– Дженни и Рики уехали, – сообщила она без всякого вступления.
– Уехали? Куда?
– Не имею ни малейшего представления. Придя домой сегодня вечером, я обнаружила подсунутую под дверь небольшую записку, в которой мне сообщалось, что они сбежали. Никакого упоминания о том, куда они отправились и как долго там пробудут. Я понимаю, что немного можно теперь сделать, но я сочла, что вы должны об этом знать.
Наступила зловещая тишина, затем Морган голосом, готовым вот-вот взорваться, произнес:
– Говорите, мало что можно сделать? Все можно сделать. У меня имеется довольно ясное представление о том, куда они отправились, и я буду не я, если их не найду.
– Не делайте глупостей! – импульсивно воскликнула Грейси. – Оставьте их в покое. Они вернутся! Ничего хорошего не будет, если вы устроите погоню за ними.
– Он меня ослушался.
– Вы не господь бог, – сердито сказала она, – вы не можете рассчитывать, что Рики будет выполнять все ваши приказы, никогда не ставя их под сомнение.
– Не читайте мне проповедей! – жестко и резко обрушился на нее Морган. – Я подозреваю, что они улизнули в дом в долине реки Гудзон, где когда-то жила его мать. Я пару раз бывал там. Это идеальное убежище, вокруг – ничего. Они, вероятно, пробудут там пару деньков, а что они будут делать потом, – одному богу только известно. Черт побери! Мальчишка заслуживает королевской порки!
– А что конкретно вы намерены делать? – холодно спросила Грейси. – Тащить их обратно за волосы?
– Они слишком молоды даже думать о женитьбе, особенно в такой переломный для карьеры Рики момент.
Черт возьми!
Грейси начала даже сожалеть, что она все рассказала Моргану. Она знала, что Морган не возрадуется поведению племянника. Она лично считала, что они должны представить Моргану свои доводы и уладить этот вопрос. Но он был взбешен. Его приказы грубо попраны, и уже одного этого достаточно, чтобы привести его в неистовство.
Спорить с ним дальше по телефону было все равно что размахивать красным флажком перед быком, поэтому она сказала успокоительно:
– Утро вечера мудренее. Завтра утром все покажется не так страшно.
– Проклятый мальчишка! – ревел Морган, и Грейси отвела телефонную трубку на несколько дюймов от уха. – Меня здесь завтра утром не будет, и вас также! Мы возьмем машину, поедем в этот дом и с глазу на глаз решим весь этот вопрос! Если он хотел ослушаться меня, то мог бы, по крайней мере, не делать мне плевок в лицо!
Он бросил трубку, и Грейси была ошеломлена тем, что такое поведение начинает входить у него в привычку.
Очень типично для него, подумала Грейси, быстро переодеваясь в выцветшие джинсы и кофточку в полоску. Он поступает безрассудно, а я должна просто следовать за ним. Он ей даже не сказал, сколько времени займет эта поездка. На всякий случай она сунула в сумку смену белья и кое-какие необходимые мелочи.
Грейси уже собралась, когда услышала, как кто-то стучит в дверь явно в таком взвинченном состоянии, что даже не подумал нажать кнопку звонка.
Она открыла дверь, и ее чуть было не сбил с ног Морган, ворвавшийся в комнату.
– Готовы? – спросил он угрюмо, расхаживая по комнате, как зверь в клетке. Грейси кивнула головой.
– Я упаковала кое-какие вещи для ночевки. Я не была уверена, сколько времени займет поездка, так что…
– Очень хорошо. Сейчас почти шесть тридцать; если повезет, мы будем там сегодня же вечером.
Он развернулся и пошел к выходу, она быстро подхватила свою сумку и последовала за ним. Она никогда не видела его таким разъяренным, как сейчас. В повседневных отношениях с людьми он маскировал свой гнев под личиной циничной холодности, его лицо редко выдавало какие-либо эмоции, но сейчас он не считал нужным скрывать свое бешенство.
Они спустились в лифте молча, но, как только они оказались в машине с прохладным кондиционированным воздухом, он возобновил свои неодобрительные высказывания в адрес Рики.
– Нужно иметь смелость смотреть фактам в лицо, даже если ты не согласен, а не бегать от них, – резко сказал он, ведя машину по перегруженным транспортом улицам Манхэттена. – Он должен был бы обсудить этот вопрос со мной, а не идти по пути наименьшего сопротивления.
– Я думала, что он обсуждал этот вопрос с вами, – тихо сказала Грейси и была за это наказана мгновенным уничтожающим взглядом сбоку.
