– Какой чемодан? Ничего не знаю… – забормотала Дарья
Павловна, пытаясь отстраниться, но в тесной каморке это было невозможно.
Девица недрогнувшей рукой сжала ей горло, да так, что свет
померк в глазах, и гардеробщица поняла наконец, что нужно все рассказать про
этот чемодан, иначе ей будет очень плохо. Еще хуже, чем сейчас, хотя казалось
что, хуже некуда.
Страшная девица слегка ослабила хватку, так что малая толика
воздуха проникла в легкие, и Дарья Павловна закашлялась.
– Все скажу… – прохрипела она, вспомнив от страха, чей
чемоданчик вчера спутала с Катиным, и тут, как обычно в самую неподходящую
минуту, у нее в каморке появилось начальство.
Дарья Павловна, ну на что это похоже? – хорошо
поставленным голосом загудел полный мужчина в плохо сидящем костюме, постепенно
накаляясь, – в холле грязь, посетители жалуются! Туалет опять же не убран!
За долю секунды до его появления девица успела убрать руку с
горла гардеробщицы и принять самый невинный вид.
– Отчего в служебном помещении посторонние? – гремел
директор. – Что вы, девушка, тут потеряли?
Девица поглядела на него искоса и подумала, что может его
вырубить мгновенно, вот прямо с этого места сначала ткнуть кулаком в солнечное
сплетение, а потом ударить ребром ладони по бычьему загривку. Но… старшая
строго-настрого наказала не поднимать шума, иначе они засветятся раньше
времени. К тому же нужно следить за чокнутой художницей, а с бабкой она
поговорит позднее, когда этот боров удалится.
– Не кричите, – сказала она, – колготки порвались,
зашла иголку у нее попросить…
Директор оказался не таким ослом, каким выглядел, во всяком
случае он внимательно оглядел девицу и понял, что раз она в джинсах, то нет у
нее никаких колготок.
– Идите, девушка, и не мешайте персоналу работать! –
отрывисто сказал он, а когда девица вышла, поглядел на гардеробщицу и спросил
уже совсем другим, не скандальными, а более спокойным тоном:
– И чем вы тут занимаетесь? Зачем она приходила?
Гардеробщица испугалась – директор в гневе бывал крут. Очень
нехорошо он на нее смотрел – с пониманием. А если заподозрит и устроит обыск?
Двенадцать пакетиков с наркотиками жгли ей душу. То есть одиннадцать, а
двенадцатый лежал в кармане халата. Директор покрывать ее не станет, живо сдаст
милиции…
– Как бог свят… – забормотала она, отводя глаза, –
ничего не знаю… Сейчас уберу все мигом, не извольте беспокоиться…
И она выскочила из каморки. Страшная девица куда-то пропала,
вместо нее Дарья Павловна столкнулась с Катериной. В голове у нее все
перемешалось, ей показалось, что девица и Катя действуют заодно.
– Не губите, – зашептала она, бросаясь к
Катерине, – все скажу, где портфель, только уходите скорее отсюда! По ошибке
я его отдала тут одному… знаю, где живет… жена, Маргарита Павловна, меня как-то
нанимала окна помыть…
– Адрес какой? – спросила Катерина, у нее хватило ума
удивиться сговорчивости старухи молча.
– Садовая, дом тридцать пять, квартира десять! – выпалила
гардеробщица. – Второй подъезд! Я вас через двор выведу…
Катя согласилась и через минуту была уже во дворе, возле
ржавого мусорного бака. Таким образом ей удалось на некоторое время оторваться
от слежки.
– Хозяйка, а это тоже брать? – грузчик указал толстым
пальцем на короткую, но невероятно тяжелую мраморную колонну, красовавшуюся
посреди прихожей.
– Я же сказала – брать все! – раздраженно ответила
Маргарита.
Жена Иннокентия Крутилло очень спешила: она не знала точно,
когда ее бывший муж вернется домой, но непременно хотела управиться до его
возвращения.
Маргарита наняла огромную грузовую фуру, нашла бригаду
грузчиков, чтобы вывезти из квартиры Иннокентия всю мебель. Всю до последней
табуретки. Убедившись, что мужа нет дома, она отперла дверь своими ключами и
впустила грузчиков в квартиру, как впускают захватчиков в осажденный город,
пообещав им дополнительную премию, если управятся за два часа. Поэтому любые
проволочки вызывали у нее раздражение.
– Я же ясно сказала – брать все! – повторила
она. – Разве это так трудно понять?
– Все так все, – грузчик обхватил неподъемную колонну,
как партнершу по танцу, крякнул и поволок ее к лифту, негромко бормоча себе под
нос:
– Ладно шкаф, или диван, или там другая какая мебель
полезная, но эта-то дрянь кому нужна…
Маргарита окинула торжествующим взглядом пустеющую на глазах
квартиру мужа и представила, что почувствует Иннокентий, вернувшись домой.
Хотела бы она видеть его в этот момент! Полюбоваться, как
вытянется его лицо!
К Иннокентию Маргарита испытывала настоящее сильное,
чувство: она его ненавидела, на просто дух не выносила.
Последнее время ее раздражало в муже буквально все: и его
манера одеваться, и то, что по утрам он насвистывал в туалете арии из
итальянских опер, и разбросанные по всему дому носки и рубашки, и резкий запах
хозяйственного мыла, которое он скупал по всей стране для своей американской
знакомой…
Однако больше всего ее раздражали в муже две вещи: то, что
он, на ее взгляд, недостаточно много зарабатывает (а значит, недостаточно много
денег дает ей, Маргарите, на карманные и прочие необходимые расходы) и, что он
появляется дома в самые неподходящие моменты.
В общем, Иннокентий так раздражал жену, что настало время
подумать о серьезных переменах.
В последнее время Маргарита внимательно оглядывала окрестности,
как оглядывает саванну охотящаяся львица. Только она осматривалась не в поисках
зазевавшейся антилопы, а в поисках достойного кандидата в мужья. В новые мужья.
И вот наконец такой кандидат появился.
Это был Вахтанг Бурбония, очаровательный брюнет на новеньком
«Мерседесе», с проникновенным взглядом выразительных темных глаз и манерами
профессионального обольстителя.
Вахтанг постоянно преподносил Маргарите цветы, духи и прочие
мелкие знаки внимания. Он был мил и обходителен. У него была масса достоинств и
только один недостаток. Правда, недостаток очень серьезный: отсутствие
достойного жилья. У него не было ни загородного дома в курортной зоне, ни
роскошной квартиры в центре Петербурга, в так называемом «золотом
треугольнике», ограниченном Невским проспектом и набережными Фонтанки и Мойки.
Конечно, Вахтанг не был бездомным, он не ютился в подвале
или на чердаке, какая-то квартира у него была, но не слишком большая, а самое
главное, в этой же квартире обитала его престарелая мама Тамара Тариэловна.
Мама Вахтанга была женщина темпераментная, и жизнь в одних стенах с нею не
укладывалась в Маргаритино представление о семейном счастье.
Правда, Вахтанг уверял Маргариту, что этот недостаток
временный и он работает над его устранением, но пока ситуация была не самой
благоприятной.
