- Неужели этого никто не видит? Неужели только я одна понимаю, как плохо моей матери?
Кэлеб несколько мгновений молча смотрел на Алексис.
- Так вы в самом деле считаете, что, кроме вас, никто этого не понимает? спросил он наконец.
- Получается так.
- Тогда подумайте вот о чем. Если этого никто не видит, так, может, это и не правда?
Алексис посмотрела на него в упор.
- Вот именно что правда. Если б я в этом не была уверена, разве приехала бы сюда? Вспомните, что я говорила вам в первый день. Если б это была не правда, неужели же я приехала бы на это Богом забытое ранчо? Да ни за что! А сейчас прошу прощения.
С этими словами Алексис ушла, а Кэлеб остался стоять посреди двора. Ему подумалось, что она, должно быть, поднимется в свою спальню и ляжет спать. На всякий случай он крадучись последовал за ней в кухню, потом до лестницы, где и постоял, пока не услыхал, что Алексис закрылась в спальне. Кэлеб нашел Терри, и они потихоньку вышли во двор.
- Давай не будем шуметь, пусть Алексис немножко поспит, - сказал он мальчику.
- А что мы будем делать?
- Ну, прежде всего снимем с тебя эти девчачьи штанишки, наденем что-нибудь другое, а потом покатаемся на лошади.
Терри радостно кивнул головой.
И тут зазвонил телефон. Кэлеб испугался, что Алексис поднимет трубку. Не надо, пусть лучше поспит. Он вошел вчера в кабинет вовсе не для того, чтобы целоваться с ней, у него и в мыслях не было рассказывать о себе, он никоим образом не хотел, чтобы она почувствовала себя отвергнутой. А Алексис, наверное, по своему давнему обыкновению винить во всем только себя, считает, что и в своих отношениях с ним во всем виновата она сама. А ведь это его вина, а не ее.
Кэлеб быстро схватил трубку.
- Алло, это Три Торфяника.
- Здравствуйте еще раз.
- Здравствуйте, миссис Эллиот, - смущенно произнес Кэлеб.
- Судя по всему, я буду звонить дочери не раз и не два, а потому давайте сразу покончим с формальностями. Зовите меня просто Рейчел.
- Рейчел, - в смущении повторил Кэлеб. Райт много слыхал об этой женщине, не так чтобы уж очень плохое, но и не особо хорошее, но что у нее такой мягкий, обволакивающий голос, в котором словно дрожит улыбка, - этого он не знал. Кэл и думать не думал, что эта женщина может вызвать иные чувства, кроме неприязни. Однако же, разговаривая сейчас с ней, он почувствовал, что его отношение к ней меняется.
- Могу я поговорить с дочерью?
- Знаете, миссис... Рейчел, она ушла в свою спальню, и мы с Терри надеемся, что она наконец поспит.
- Я поняла. Скажите ей, что я звонила и позвоню еще раз попозже.
- Могу сказать ей, чтобы она сама вам позвонила, - осторожно предложил Кэлеб.
- Это было бы прекрасно. Я так расстроена, и не только из-за того, что она бросила трубку. С тех пор как в компании начались неурядицы, Алексис места себе не находит. Это совершенно лишнее. Алексис не хочет терять эту фирму, хотя, по правде говоря, это наш вовсе не единственный источник средств существования. Пятнадцать лет подряд, пока она не стала ее президентом и не превратила ее в нечто такое, чего никто не ожидал, компания эта была просто моим хобби, и все. И вот, вместо того чтобы спокойно признать поражение, учесть свои ошибки и идти дальше, Алексис задалась целью во что бы то ни стало спасти компанию. - В трубке послышался вздох. - Меня восхищает ее самоотверженность, но я ее не понимаю. И не позволю ей вогнать себя в гроб ради такой ерунды, как деньги.
Кэлеб безоговорочно согласился бы с Рейчел, если б не произнесенное ею слово "самоотверженность", которое навело его на мысль, что отношение Алексис к своей рекламной компании можно сравнить с тем, как сам он относится к Трем Торфяникам.
- Вряд ли вам удастся ее остановить.
- О, вы меня еще не видели в действии. - По голосу Рейчел нетрудно было догадаться, что она улыбается.
Кэлеб ухмыльнулся. Этой женщине можно верить.
- Значит, скоро увидим...
- Да, - неожиданно твердо и решительно ответила Рейчел. - Да. Насколько я помню, Алексис говорила, у нее осталась еще неделя или около того, чтобы принять окончательное решение. Так что, если мне не удастся вразумить ее в ближайшие день-два, думаю, мы скоро увидимся.
Кэлеб со смехом отключил связь и хотел положить трубку. Да так и застыл с протянутой рукой.
Он только что самым беспардонным образом разрушил Ангусов план. И сам навел Рейчел на мысль приехать на ранчо на неделю раньше срока!
- Позвоните матери, - как бы между прочим сказал Кэлеб, чистя картошку. Алексис делала котлеты, а Терри возил туда-сюда по столу игрушечный грузовичок. - Узнаете, что она хотела.
- Так вы с ней говорили?
Стараясь уловить, что в этом может быть плохого, Кэлеб пожал плечами:
- Немножко.
- И она вас убедила, что я ненормальная.
- Ваша мать вовсе не считает вас ненормальной. Она думает, что вы переутомились.
- Я переутомилась, правда. Но теперь поспала и чувствую себя отлично. И все равно считаю: происходит что-то не то.
- Алексис, по мнению вашей матери, у нее все в порядке. Судя по голосу, она довольна и счастлива.
- И мама вас убедила, что я свихнулась.
- Да нет, ничего подобного. - Кэл отрицательно помотал головой. - Если хотите знать мое мнение, то я целиком поддерживаю вашу преданность своему делу. Мне сегодня пришло в голову, что вы относитесь к вашей компании примерно так же, как я к ранчо. Так что мне понятно, почему вы решили во что бы то ни стало спасти ее. Я целиком на вашей стороне, - Но?..
- Никаких "но" нет, - Кэлеб старался придать своему голосу убедительность. По его мнению, все, что Алексис надлежало сделать, так это позвонить Рейчел и убедить ее, что все хорошо и прекрасно. Тогда ее мать отложит свой приезд. Однако, стоит только Алексис заподозрить неладное, она ни за что не позвонит, а тогда Рейчел и не подумает отложить свой приезд.
- И все же какие-то свои соображения у вас есть. Если вы мне не скажете, в чем дело, я окончательно уверюсь, что вы считаете меня сумасшедшей.
Кэлеб вздохнул. Господи, да эта женщина, если поставила перед собой цель, прет к ней как танк.
- Ну, хорошо. Если хотите знать, что я думаю, то скажу. Я восхищаюсь вашим напором, вашим мужеством, вашей решимостью спасти компанию. Но.., но, повторил он громко, желая поддразнить ее, потому что, видит Бог, она его довела до белого каления, - я думаю, вы здесь потому, что вам захотелось взять тайм-аут, а вовсе не ради того, чтобы спасти свою мать.
Секунд тридцать Алексис молча смотрела на него широко открытыми глазами, потом бросила:
