Фэй обняла девушку за плечи и прислонила к
стене.
- Я принесу тебе напиток, сразу станет легче.
Но Лина удержала ее за руку.
- Влад...ты можешь его видеть и чувствовать?
Фэй с сожалением посмотрела на Лину.
- У меня отобрали все силы, мне неподвластна
магия. Потребуется много времени на восстановление. Я очень надеюсь, что Самуил
и Ник успеют его найти. Нужно думать только о хорошем наши мысли материальны и
мы как магнит притягиваем плохое, если слишком долго об этом думаем.
- Фэй, почему Влад меня бросил? Почему вы все
меня оставили? - С безграничной болью спросила Лина.
- Давай я приготовлю тебе напиток и все
расскажу. Чудо. Ты сотворила чудо. Я давно не встречала такой светлой ауры. Мне
намного лучше, ты спасла меня, сама того не ведая.
Всего секунда и я верну тебе силы.
Девушка упорхнула на кухню, а Лина прикрыла
тяжелые веки. Все тело болело, словно после тяжелой физической нагрузки,
безумно клонило в сон. Только мысль о любимом заставляла ее бороться с
усталостью. Она не могла себе позволить, именно сейчас, расслабиться, когда
сердце изнывало от неизвестности. Вопросы крутились в голове и не давали покоя.
Наконец вернулась Фэй, она поднесла к губам девушки горячий напиток и слизистую
обожгла кислая жидкость.
- Пей. Это не вкусно, но вернет тебе энергию,
которую я забрала. Закрой глаза и делай маленькие, но быстрые глотки. Давай -
до дна.
Снадобье опалила горло и потекло по венам, тут
же согревая и даря тепло, бодрость возвращалась с новой силой. Уже через пару
минут, ей казалось, что она проспала целую вечность и выпила дюжину чашек
черного кофе. Лина вернула пустой стакан колдунье и с благодарностью на нее
посмотрела.
- Мне намного лучше, казалось, я теряю
сознание.
Фэй виновато улыбнулась.
- Мы, Чанкры, тоже в чем - то вампиры, но мы
питаемся энергией. Среди нас есть, как и среди магов Черные и Белые. Я - Белый
Чанкр и стараюсь не использовать людей для пополнения своих сил, тем более мне
могут помочь только те, чья душа светла и чиста. А Черные Чанкры "питаются"
страхами, ненавистью и болью. Спасибо тебе, ты вернула меня к жизни.
- Фэй, кто такой Антуан и почему он охотится на
Влада.
Девушка нахмурилась и села напротив Лины.
- Очень давно, когда Самуил еще был человеком,
он тоже мог стать Чанкром, но не пожелал открыться потусторонним силам, ему не
нравилось, что мы используем людей. Антуан обратил его, чтобы влезть в нашу
семью. Когда брат понял, что стал кровопийцей он сходил с ума от горя, он
ненавидел себя и мечтал о смерти. Родители изгнали Самуила, они люто ненавидили
расу вампиров, Самуил для них стал врагом и у Антуана ничего не вышло. Тогда он
взбесился и убил всю нашу семью. Брат чудом меня спас и спрятал от него. Он
нашел убийцу родителей и покарал его, но Антуан возродился спустя несколько
сотен лет, тогда уже Влад появился в братстве. Они выследили Антуана в
очередной раз и снова вонзили кол ему в сердце. Затем они закопали его живьем в
святой земле, привезенной из Иерусалима, а я наложила печать на могилу. Мы
надеялись, что избавились от него навсегда. Это жуткое создание, он коварен,
подл и он питается даже кровью вампиров, если он вернулся, то скоро начнется
кровавая бойня. Он мечтает вернуть трон и посеять хаос на земле.
- Что он сделает с Владом? - С ужасом спросила
Лина.
Личико Фэй помрачнело и все стало ясно без
ответа. Лина застонала и прижала руки к груди, так страшно еще никогда не было.
Жуткое предчувствие бросало то в жар то в холод, от волнения пересохло в горле.
- Будем молиться, чтобы Самуил с Ником успели
вовремя.
Ответила она и даже не взглянула Лине в глаза,
казалось колдунья сама не верит в спасение короля.
- Почему Влад меня оставил?
- Потому что охотники поставили такое условие.
- Охотники?! - глаза Лины округлились от
удивления.
- Ну да! Неужели он ничего тебе не рассказывал?
Охотники на нечисть, существует орден "Осинового Листа" испокон веков
они преследуют существ нечеловеческой расы. Условием перемирия стала ты. Они
потребовали отказаться от смертной. Если бы Влад не согласился, то другие
вампиры нашли бы тебя и убили. Война с охотниками означает облавы и голод. Для
вампира нет ничего ужасней, чем голодать. Влад хотел тебя уберечь.
Лина закрыла лицо руками...мысли хаотично
метались в голове, цепляясь одна за другую. Только теперь она начала понимать
на какие жертвы пошел любимый и как тяжело и больно ему было в эти минуты.
Кусочек души ликовал, вопреки всем страхам и сомнениям. Она любима, поступки
Влада стали понятны. Когда он вернется она все ему простит и забудет, плевать
на охотников, плевать на всех. Лина никого не боится и не позволит им разрушить
их счастье, теперь ее очередь бороться за него.
ГЛАВА 10. КРОВАВЫЕ СЛЕЗЫ
Гробовая тишина стояла в лесу, словно все
замерло, исчезло, заледенело. Белое покрывало застилало мрачную поляну,
освещенную лишь тусклым светом луны, которая через пару дней станет полной.
Пять фигур в черном стоят, словно каменные изваяния и лишь одна из них
распласталась на снегу, ветер треплет длинные черные волосы Самуила, никто не
смеет помешать ему или поднять из снега. Бывший король невидящим взглядом
смотрит на останки сына, и его лицо белее снежной пустыни. Перед ним лежит
обгоревший до неузнаваемости, словно облитый кислотой вампир. В нем трудно
различить черты лица, лишь одежда сохранилась и сверкала ярко - красными
пятнами крови. Самуил давно почувствовал запах, он знал, кому принадлежат вещи
и изуродованный труп перед ним.
Николас сцепил зубы с такой силой, что заболели
челюсти. Глаза жгло, пекло, грудь нестерпимо болела. Он физически чувствовал
мучения Самуила, но не смел показать собственной слабости. Сильнее чем боль от
утраты его сжигал гнев, жажда мести, крови тех кто посмел поднять руку на брата
и искалечить жизнь им всем. Отец сидел в такой позе уже больше часа, с тех пор,
как ищейки дали знак, что нашли Влада, точнее то, что от него осталось. Короля
казнили с особой жестокостью: вначале его подставили под палящие лучи солнца, а
затем облили настоем из вербы, они сожгли его живьем - адская смерть для
вампира. От одной мысли о том, какие страдания пришлось перенести несчастному,
все присутствующие содрогались от ужаса и жалости. По щекам Криштофа катились
кровавые слезы. Влада всегда любили те, кто был предан ему долгие столетия, для
всех он прежде всего друг и уже потом правитель.
И вдруг тишину прорезал вопль, нечеловеческий
вой, словно крик умирающего животного - то несчастный отец осознал, что потерял
любимого сына навсегда. Руки Самуила прижали к себе изуродованное тело, он
раскачивался из стороны в сторону и выл, оглушая этим жутким звуком все живое
вокруг. Николас бросился на колени и обнял его, сжимая так сильно, как только
мог, показывая всю свою любовь, но Самуил оттолкнул его и вновь вцепился в
тело.
