– Я не удивлюсь, если наш драгоценный Феникс удалился навсегда, – пробурчал Сирил. – Его можно понять. Вы только поглядите, какая стоит мерзкая погода.
– Брр, и глядеть-то не захочешь, – согласился с ним Роберт.
И правда, погода стояла прескверная.
– Я точно знаю, никуда он не делся, – сказала Антея. – Я пойду ещё раз хорошенько поищу. – Она заглянула под столы и под стулья, просмотрела содержимое всех коробок и корзинок, она залезла даже в мамину сумочку для рукоделья и в карманы папиного зимнего пальто. Но нигде не обнаружилось даже хотя бы кончика его золотого перышка.
Тут вдруг Роберт вспомнил, как длинное заклинание на древнегреческом языке ему удалось уложить в одну фразу. И он пропел:
– О, выйди, покажись, наш добрый прекрасный Феникс!
И почти тут же со стороны лестницы, которая вела на кухню, послышался шелест крыльев и, сверкая золотом, в комнату вплыл Феникс.
– Ну где же, в конце концов, ты был? – воскликнула Антея. – Я тебя повсюду искала, весь дом обшарила!
– А вот и не весь, – возразил Феникс. – Ты не заглянула в то святое место, где я находился.
– И где же это место? – спросил Роберт, слегка раздражаясь, поскольку время шло, а ковёр простаивал.
– То место, которое я освятил своим присутствием, называется Лутрон.
– Как-как? Что это ещё за «Лутрон»?
– Ну, то место, где вы моетесь. Ванная комната, что ли.
– Не было тебя там, – возразила Джейн. – Я три раза перетрясла все полотенца.
– Я спрятался на вершине металлической колонны. Видно, она волшебная. Моим золотым лапкам было так тепло, точно это благословенное солнышко нагрело её.
– А, это же колонка! Ясно, там было тебе тепло и уютно в эту погоду, – сказал Сирил. – Так куда же мы отправимся?
И тут, разумеется, возникло обычное препирательство. У каждого было какое-нибудь желание, которое остальных вовсе не прельщало.
– Я старший, – сказал Сирил. – Мне и выбирать. Давайте отправимся на Северный полюс…
– В эту погоду! Ну и придумал! – возмутился Роберт. – Лучше слетаем на экватор.
– Что может быть лучше алмазных копей Голконды? – сказала Антея. – Ты со мной согласна, Джейн?
– Нет, – отрезала Джейн. – Не согласна. Не согласна ни с кем.
– Если этот спор будет продолжаться, я вынужден буду вас покинуть, – поднял лапку Феникс.
– Ну, куда же нам лететь? Тогда ты и решай!
– Я бы на вашем месте дал бы ковру небольшую передышку. Может, вы согласитесь побродить со мной, а заодно и показать мне ваш дурацкий город?
– В такой дождь?
– Не знаете ли вы какого-нибудь заклинания, чтобы прекратить дождь? – спросил Феникс.
– Я знаю одно, – сказала Антея. – «Дождик, дождик, хватит лить, хватит улицу мочить, твои детки плачут, по лужицам скачут». Только он никогда не слушается и не уходит.
– И не уйдёт, – сказал Феникс. – Надо говорить совсем не так. А вот как: «Милый дождик, уходи, лучше завтра приходи, добрый дождик, ты не лей, ребятишек пожалей». Всегда надо говорить уважительно и ласково, если вы хотите, чтобы вас послушались. А сегодня можно ещё добавить: «С нами Феникс золотой, хочет видеться с тобой, солнце, тучи разгони и на Феникса взгляни».
– Во, прямо настоящая поэзия, – сказал Сирил.
– Похоже на то, – согласился с ним Роберт.
Они распахнули окно и несколько раз громко прокричали стишки, которым научил их Феникс. Дождь послушал, подумал и перестал.
– Видите, если вежливо и ласково, так оно и срабатывает, – сказал Феникс и в следующий миг он вспрыгнул на подоконник и замахал своими золотыми крыльями навстречу выглянувшему яркому солнышку.
Люди потом говорили, что никогда ещё в декабре не бывало такого яркого солнышка.
– А теперь мы отправимся в город, и вы покажете мне один из моих храмов.
– Каких храмов?
– Ковёр мне сообщил, что в городе есть множество посвящённых мне храмов.
– Как это он сообщил? – удивилась Джейн. – Он же не умеет разговаривать?
– Ну, как сказать. Вы же получили от него, например, кучу индийских безделушек. А я тоже получил. Только не побрякушки, а информацию. На этом папирусе, на котором вы показывали мне моё изображение, помните? Я догадываюсь, что там должна быть обозначена улица вашего города, на которой расположен один из посвящённых мне лучших храмов. Мой портрет выгравирован там на камне, а ещё над входом висит другой мой портрет в виде металлической чеканки.
– А-а, ты имеешь в виду компанию, которая страхует от пожаров, – догадался Роберт. – Так это никакой не храм.
– Извини, пожалуйста, – холодно отозвался Феникс. – Ты стопроцентно дезинформирован. Это именно не что иное, как храм.
– Давайте не будем терять время, – сказала Антея. – Солнце может снова спрятаться. Доспорить можно и по дороге.
Феникс согласился угнездиться за отворотом Робертовой норфолкской куртки, и они двинулись в поход в ярких лучах невиданного в декабре солнышка.
Удобнее всего добраться до «храма» Феникса было на трамвае. Ко всеобщей радости денег на трамвайные билеты у ребят хватило. Феникс время от времени косил глазом из своего убежища и страшно сердился, когда ребята заговаривали о противопожарной страховой компании. Они доехали до конечной остановки, а затем двинулись пешком и добрались до Ломбард-стрит, на которой и находилось высокое здание страховой компании. По обеим сторонам массивной двери были расположены резные каменные изображения феникса. На сверкающей бронзовой пластине было выгравировано:
ФЕНИКС – СТРАХОВАНИЕ ОТ ПОЖАРА
– Что значит «от пожара»? – спросил Феникс.
– Ну, от огня.
– Огня? – переспросил Феникс. – А, понимаю, огонь, возжигаемый в алтаре, так, что ли?
– Да не знаю я, – пробормотал Роберт.
При виде этого шикарного здания Роберт слегка растерялся, а когда его что-то приводило в смущение, он становился сердитым.
– Прекрасно знаешь, – фыркнул на него Сирил. – Какие там алтари? Просто, если у человека, который застраховался от пожара, сгорит дом, «Феникс» обеспечит его новым. Папа мне рассказал, я у него специально спрашивал.
– Вот как? Значит, дом, как феникс, восстаёт из пепла. Мои жрецы весьма щедры к сынам человеческим!
– «Сыны человеческие», было бы тебе известно, платят страховку, – заметила Антея.
– Ну, так это значит не плата, – продолжал размышлять Феникс, – а воздаяние моим жрецам, чтобы в годину бедствий они могли поддержать скорбящих и обеспечить их кровом. Так идемте же, узнайте, где мы можем повидать Верховного Жреца?
– Какого ещё жреца? – вспылил Сирил. – Пойми ты, пожары просто случаются. Никто их специально не устраивает. А если кто устроит нарочно, то «Феникс» помогать не будет, потому что специально поджигать – это преступление. Папа мне всё объяснил.
