– По вашей фигуре не скажешь, что вы вообще любите есть, – по-мужски пошутил Даниэль, сильно смутив этим Хейли. – Простите, что не был на вашей свадьбе, – добавил он.
– Не извиняйся, Даниэль. Мне ты ничем не обязан. Все остальное – это ваше внутрисемейное дело.
– Вы член семьи, Хейли. Член семьи, которой никогда не существовало, – поправил себя Даниэль. – Я рад, что Джаспер, наконец, решил остепениться и выбрал для этого, именно вас. Мне всегда казалось, что именно из-за меня он не женился так долго.
– Какая ерунда, Даниэль! Кто вбил тебе в голову эту глупость! – возмутилась Хейли.
– Такого человека, как Джаспер, невозможно заставить сделать то, чего он не хочет. На моей матери-то он не женился. Сделай он это, их совместная жизнь стала бы настоящим бедствием. Он не любит маму… и никогда не любил.
– А какие у тебя отношения с отцом, Даниэль? – полюбопытствовала Хейли.
– Он отличный парень! – неожиданно для Хейли воскликнул Даниэль. – Я имею в виду, он хороший друг. Очень помогает мне. Без него я вряд ли бы справился…
Хейли изумленно слушала мальчика. В его словах не было ни иронии, ни лицемерия. Он говорил о вещах, о которых Хейли понятия не имела.
Как именно помогал ему Джаспер? С чем бы не справился Даниэль? Это оставалось для Хейли загадкой.
– Вы ведь уже жили с Джаспером в «Крикглейдс» раньше? – обратился к ней Даниэль.
– Да, – кивнула Хейли. – Два года, когда была в твоем возрасте. Но потом наши родители развелись… Даниэль, ты часто виделся со своим дедушкой Джералдом?
– Не так часто, как хотелось бы, – с улыбкой ответил парень.
– Очень хорошо, что мы с тобой, наконец, познакомились, Даниэль, – сказала Хейли.
– Я тоже очень рад случаю, – отозвался сын Джаспера Колфилда.
Хейли уже отправила Даниэля в постель, когда Джаспер вернулся домой.
Сначала она услышала звуки подъезжающей машины, затем открылась дверь, и тяжелой усталой поступью вошел хозяин.
Хейли, как преданная жена, кинулась встречать мужа. Она бы не сделала этого, если бы ею не руководило какое-то тревожное чувство.
– Боже! – так же, как еще пару часов назад, воскликнула Хейли. – Да что сегодня за день такой?!
В холле, устало покачиваясь, стоял Джаспер с лицом, напоминающим лицо Даниэля, когда Хейли впервые увидела того на пороге, с той лишь разницей, что Джаспера миновал удар в глаз.
– Да-да, знаю. Я ужасно выгляжу. Но это все ничего…
– Ты говоришь в точности, как твой сын.
Джаспер рухнул в то же самое кресло, в каком еще недавно приходил в себя Даниэль.
– Что? Он был здесь?
– Он спит наверху. И, надо признать, вы с ним удивительно похожи: те же синяки, те же ссадины… По улицам ходят бизоны?
– Больше не ходят, – самодовольно ответил Джаспер.
– Джаспер, мне позволено будет спросить, что с вами обоими случилось? Он мне отвечать отказался.
– Не лезь, малыш. К тебе это никакого отношения не имеет.
– Прекрати, Джаспер! Оставь этот тон. Я требую объяснить, почему пятнадцатилетний ребенок оказался избитым. И вовсе не потому, что испытываю потребность лезть в твою жизнь. Мой гражданский долг требует разобраться в этом.
– Не смеши меня, женщина, – отмахнулся от жены Джаспер.
– Вы дрались?
– Я с Даниэлем? Разумеется, нет! – вспыхнул он. – За кого ты меня принимаешь?
– Прости. Но это же не простое совпадение. Должно же быть какое-то рациональное объяснение?
– Оно есть, но ты его не услышишь, – категорично объявил Джаспер. – О чем вы разговаривали?
– Так, о всякой ерунде… Он замечательный мальчик. Напомнил мне тебя, каким ты был в юности.
– Неужели? – скептически произнес Джаспер. – Чем именно?
– Такой же хмурый и скрытный. Притворяется суровым.
– Ты ошибаешься, Хейли, – рассмеялся Джаспер. – Я не такой.
– Да. Ты такой не всегда. Но стоит тебе на кого-нибудь затаить обиду, как ты тут же превращаешься в непримиримого воителя, и…
– И еще я такой же красавчик, как и Даниэль.
– Ты такой же неуклюжий и ранимый, как и он.
– Я не неуклюжий, и насчет ранимости ты тоже врешь, – огрызнулся Джаспер, отчего Хейли рассмеялась.
– Еще ты забавный, – добавила она.
– На что ты намекаешь, детка? – фамильярно притянул ее к себе за край пеньюара Джаспер.
– На то, что ты очень любишь Даниэля. Я точно знаю это.
– Я никогда не отрицал, что люблю его.
– Объясни мне, почему его отчим внушает всем, что это не так, а ты не помешаешь ему делать это?
– Мириам и ее мужем движет собственная корысть. И мне безразлично, если им верят. Для меня главное, чтобы Даниэль знал всю правду, – устало ответил ей Джаспер.
– Но мне бы ты тоже мог сказать эту самую правду, – с упреком произнесла Хейли.
– Это дело мое, Даниэля и Мириам. Я никого не намерен вовлекать в наши отношения.
– Но я уже вовлечена, Джаспер. И не могу равнодушно относиться к Даниэлю.
– Да вы только что познакомились. Что за сантименты?
– Как ты можешь быть таким черствым, Джаспер? Это не сантименты. Мне небезразличен твой сын потому что мне небезразличен ты. Ты же знаешь, что я люблю тебя! Всегда любила! – в слезах отчаяния призналась Хейли.
– Ты сама не знаешь, что говоришь, Хейли, сипло произнес Джаспер после небольшой паузы. – Твердишь про любовь, а думаешь про совершенно другие вещи.
– Про какие, например, другие?
– Я понимаю, что тебе стало жаль мальчика…
– Перестань, Джаспер. Не закрывай глаза на правду.
– Это ты, милая, не забывай, что наши дорожки скоро разойдутся.
– Ты про развод?
– Совершенно верно, дорогая.
– Я не соглашусь на развод, – прямо предупредила мужа Хейли.
– В чем дело? – побагровев от ярости, спросил он.
– Я разгадала тебя, Джаспер. Ты отталкиваешь меня не оттого, что ты такой злодей и циник, а потому, что боишься близости. Боишься, что кто-то вновь злоупотребит твоим доверием. Но меня ты можешь не опасаться.
– Хейли, признайся честно, что просто не хочешь после развода остаться без сексуального партнера, – с наигранным равнодушием сказал Джаспер.
– Ты признаешь, что мы партнеры?
– Сексуальные. Во всех остальных качествах мы далеки друг от друга и ближе не станем.
