Но нет. Была еще открытка от Кита. Броди нахмурился и снова взял мобильный телефон, лежавший на соседнем сиденье.
– Марк? Это опять Том Броди. Фэрфакс на писал, что именно из окна его фермы видна гора?
– Подожди минутку, я все записал. – Прошло несколько секунд, пока Марк Рид сверялся со своей записной книжкой. – Да, вот оно: «Моя ферма». А, кажется, я понял, о чем ты. Попозже перезвоню тебе сам.
* * *
Эмми выбрала место у прохода, стараясь затеряться среди пассажиров. Не хватало еще, чтобы Броди, проезжая мимо, заметил ее рыжую шевелюру. Надо было надеть шляпу или косынку. К сожалению, ничего подобного у нее с собой не было.
Она наклонилась, чтобы посмотреть в окно, загораживаемое тучной матроной, сидевшей рядом. Мимо проезжали машины, но Броди ни в одной из них видно не было. Эмми попыталась вспомнить, что она ему говорила. На север, а потом на восток. Интересно, какие он из этого сделает выводы? И как скоро?
Она обернулась и посмотрела назад: длинная вереница машин, среди которых едва ли не половина – темные «рено». А что она ожидала – это же Франция. Молодой человек на сиденье напротив улыбнулся ей. Эмми машинально ответила тем же.
Они въехали в какую-то деревеньку, и автобус остановился. Женщина, сидевшая рядом у окна, приподнялась, чтобы выйти. Пропуская ее, Эмми встала, и, рассеянно глянув в окно, обнаружила, что смотрит прямо в глаза Броди. На мгновение она замерла, не зная, что делать – то ли остаться на месте, то ли выбежать из автобуса и скрыться, то ли просто сдаться на милость победителя.
Автобус тронулся, и Эмми едва не упала. Это привело ее в чувство. Она опустилась на свое место, лихорадочно пытаясь что-нибудь придумать. Прежде всего не оглядываться. Как он только успел?! Ах, ну да, горничная! Эмми усмехнулась:
А чего она еще ожидала? Именно его способность быстро реагировать так восхитила ее, когда Броди помог ей бежать из Ханиборна. Но теперь, когда он стал предугадывать каждый ее шаг, это его качество уже не вызывало у нее прежнего восторга.
Автобус превратился в ловушку. Как только она выйдет из него, на остановке ее встретит Броди, и на этот раз нет никакой гарантии, что он будет так же добр, как тогда, когда она попыталась угнать его машину.
Конечно, когда все закончится, Эмми непременно поблагодарит его. Едва заметная улыбка скользнула по ее губам при мысли о предстоящем удовольствии. Но пока важнее всего снова оторваться от него. Опередить хотя бы на час…
У водителя в кабине было радио или телефон для связи с диспетчерской, и Эмми даже задохнулась от мысли, внезапно пришедшей ей в голову.
Но она немедленно отмела ее прочь. Нет, она не может этого сделать. Это будет слишком ужасно… Броди никогда не простит ее… Но сейчас надо подумать о Ките…
Она поднялась и подошла к водителю.
– Pardon, – нерешительно начала она. Водитель обернулся и вопросительно посмотрел на нее. – Parlez-vous anglais?
[12]
– Водитель покачал головой. Понимая, что теперь все пассажиры внимательно прислушиваются к ее словам, Эмми повернулась к салону. – Пожалуйста, послушайте, – сказала она. – Меня преследует какой-то подозрительный мужчина. Он угнал машину. – Она указала на заднее стекло автобуса. Две дюжины голов разом повернулись назад, потом в ожидании снова уставились на нее. – Un stalker! – уже с отчаянием произнесла она, потому что автобус приближался к Эксу. – Un stalker anglais! – Она схватила телефон, лежавший у водителя. – Appelez les gendarmes!
[13]
– с драматическим выражением воскликнула она.
Пока водитель, поощряемый взволнованными пассажирами, набирал номер полиции, Эмми шлепнулась обратно на сиденье, клянясь, что сразу же по возвращении домой займется французским.
* * *
Броди не совсем понимал, чего хочет добиться Эмми, упорно оставаясь в автобусе. В машине ей было бы гораздо удобнее. Но она на каждой остановке жестами показывала, что не собирается выходить, и лукаво поглядывала на него своими блестящими глазами. Пассажиры входили и выходили, путешествие продолжалось. Это начало его беспокоить. На что она рассчитывала?
На подъезде к Эксу он наконец это понял, заметив, что его нагоняют две полицейские машины с включенными мигалками. Одна из них обогнала его, другая пристроилась сзади.
Броди остановился, заглушил мотор «рено» и вышел, недоуменно разводя руками, но смотрел он не на полицейских, а вслед уходящему автобусу. Эмми глядела на него из окна. Броди показалось, что она что-то сказала. Может быть, «простите»?
Но с прощением придется погодить, так как на его руки довольно бесцеремонно надели наручники и затолкали в полицейскую машину. Интересно, что могла Эмми наговорить, чтобы полиция помчалась за ним с такой бешеной скоростью? Уж наверняка что-нибудь ряда вон выходящее! Похоже, на сей раз дело не обойдется несколькими тысячами франков.
* * *
Эмми видела через заднее стекло, как полицейские прижали машину Броди к обочине и заставили остановиться. Пассажиры радостно загалдели и принялись поздравлять Эмми со счастливым спасением.
Но она чувствовала себя отвратительно. Ужасно, что ей пришлось так обойтись с Броди.
Да еще обманула этих славных людей. Она не имела права так поступать. Надо прекратить это прямо сейчас! Эмми уже вскочила на ноги, но в этот момент автобус свернул за поворот. Она осталась стоять, сжимая спинку сиденья; ее сердце готово было выскочить из груди при виде того, как полицейские выводили Броди из машины. И – что хуже всего – он глядел вслед автобусу. Она прошептала отчаянное «простите», но было слишком поздно.
Эмми решила, что, как только приедет в Экс, сразу же пойдет в полицейский участок и все объяснит. Она опустилась на сиденье, не обращая внимания на оживленный разговор вокруг себя.
Но Броди все равно не простит ее. Уедет и предоставит ей разбираться с полицией самой. Потом разыщет Кита и выведает у него все, что она собиралась сделать. Или просто вернется в Англию, а ее оставит сидеть в участке, пока не явится Холлингворт и не вызволит ее из заточения. И она не стала бы винить Броди. Но и рисковать не станет.
Нет. Что сделано, то сделано. Сначала она доберется до деревушки, рядом с которой живет Кит, а оттуда позвонит в полицию.
В конце концов, Броди все равно приедет – хотя бы для того, чтобы высказать все, что он о ней думает. На это Эмми и рассчитывала; она была уверена, что без труда сможет объяснить ему, зачем так поступила. Она усмехнулась. Когда все окончится, он поймет, что она сделала это из лучших побуждений. Он поймет ее. И простит.
Она убедит его простить, раз уж влюбилась в него по самую макушку. Невозможно было его не полюбить. Ведь он – ее вторая половина. Он подходит ей идеально. Он тот самый мужчина, которого она ждала с тех пор, как Оливер Ховард променял ее на деньги и сбежал.
