— Это говорит только о том, что они не собираются ее
оттуда выпускать живой! — жестко ответил Артем.
После его слов поднялся жуткий крик, в котором не принимал
участие только Эрик.
Он с интересом уставился на все ту же половинку Артемова
бутерброда. Каким-то образом она оказалась не на тарелке, а на краю стола. Эрик
пригляделся внимательнее. Бутерброд перекатился через край и шлепнулся прямо в
услужливо распахнутую пасть Горация.
— Ну и дела! — поразился Эрик.
— Нечего на меня орать! — кипятился Артем и
протянул руку к пустой тарелке. — Эй, орлы, кто бутерброд спер?
— Да прекрати ты, — рассердилась Неонила. —
Тут такие дела, Ларису похитили, а он ест. Лучше собаке ветчины дай. — Она
отрезала Горацию солидный ломоть ветчины, который тот съел будто нехотя.
— Я тут вспомнил.., про Ромуальда, — вмешался
Евгений. — Были мы как-то в гостях в одном доме, и там была железная
статуя рыцаря.., кажется, хозяева называли этого рыцаря Ромуальдом.
— Ну и что у вас там было с этим Ромуальдом? —
спросил Артем. — Почему она могла про него сейчас вспомнить?
Евгений пожал плечами.
— Ну, каланча там была пожарная… Старая, прошлого века.
Хозяин дома что-то про нее Ларисе рассказывал.
— А где это было? — настороженно спросила Неонила.
— Недалеко от Сенной площади. По Садовой на трамвае
ехали.
— Так ведь это тоже возле Никольского собора
получается! — Неонила даже подскочила от возбуждения.
— Точный адрес у тебя есть? — Олег сорвался с места
и побежал в другую комнату к компьютеру. Через минуту на мониторе возникла
подробная карта города. Олег увеличил нужный фрагмент, нашел Никольский собор.
— Вот тот дом, где вы были, вот каланча.
Из какого места одновременно видны и каланча и колокольня?
По экрану побежали пунктирные линии, соединившиеся в одной
точке.
— Стало быть, из окон этого дома в Варсанофьевском
переулке видны два объекта, что указала нам Лариса, — Олег поставил
максимальное увеличение. — Дом, судя по всему, старый, небольшой, подъезд
может быть один, этажей не больше четырех-пяти. Только вот в какой квартире?
— Что она еще говорила? — задумался Эрик. —
«Сделай все быстрее, а то у меня крыша едет!» Крыша едет… Она часто употребляла
это выражение?
— Сейчас все его употребляют, — отозвалась
Неонила, — но Лариса — девушка воспитанная, обычно так не говорит.
— Не стала бы она говорить ничего не значащие слова в
такой момент, — упрямо бормотал Эрик, — значит, что-то связано с
крышей. Возможно, квартира на последнем этаже?
— Возможно, — угрюмо согласился Олег.
— Вот что, мои дорогие, — решительно начала
Неонила, — если мы хотим помочь Ларисе, то давайте-ка не будем ссориться.
Не смотрите на Эрика волком вы все трое, вы не забыли, что
вы с Ларисой развелись?
Ну так какая вам разница, будет он четвертым ее мужем или
нет? Главное — это вытащить ее из рук бандитов, а потом они сами разберутся в
своих отношениях. Артем, прекрати это обжорство, наконец! Уже всю ветчину съел!
— Да это вовсе и не я, — удивленно отозвался
Артем. — Я понятия не имею, куда она делась.
Эрик покосился на довольно облизывавшегося Горация.
«Что-то тут нечисто», — подумал он про себя.
По совету Неонилы, Олег взял себя в руки, мобилизовался и
принял командование на себя.
— Значит, так. Едем туда ночью, часа в два. Когда совсем
темно и те все уснут Берем две машины: мою и Евгения. Артемова развалюха по
дороге сломаться может, а твоя шикарная тачка, — он бросил нелюбезный
взгляд на Эрика, — очень в глаза бросается — Капиталист чертов! —
радостно поддакнул Артем, за что получил здоровенный тычок в бок от Неонилы.
— Мы с Горацием тоже поедем! — решительно заявила
она. — Будем сидеть в машине и наблюдать за парадной. Если кто-то из
бандитов сбежит — Гораций не даст ему уйти.
Все посмотрели на Горация. Он дал понять, что именно так и
сделает. Дальнейший вечер и половину ночи каждый провел по своему усмотрению.
Неонила возилась на кухне, мыла посуду и заваривала крепкий
кофе в термосе. Евгений ездил домой и вернулся весь в черном, как ниндзя. Олег
провел вечер у компьютера, рассматривая на карте Варсанофьевский переулок и
близлежащие улицы. Эрик сидел на кухне, обхватив колени руками в позе
васнецовской Аленушки, и Неонила жалостливо вздыхала, на него глядя. И только
Артем с Горацием безмятежно спали на диване, обнявшись и похрапывая в унисон.
* * *
Машины, невзирая на протесты Неонилы, остановили достаточно
далеко от Варсонофьевского переулка, чтобы шум мотора не привлек внимания
похитителей. Четверо мужчин гуськом направились к нужному дому, соблюдая
тишину. Только Артем, еще окончательно не проснувшийся, бурчал недовольным
голосом, но Эрик взглянул на него так выразительно, что и он замолчал.
Подошли к дому. Ни одно окно не горело в такое позднее
время. Олег осмотрелся, стоя перед входом в единственную парадную, и жестом
подозвал к себе остальных участников спасательной экспедиции. Действительно,
стоя перед входом в этот дом, можно было видеть с одной стороны колокольню
Никольского собора — она была подсвечена прожекторами и смотрелась на фоне
ночного неба очень эффектно, а с другой стороны — темный силуэт старой пожарной
каланчи. Причем стоило отойти от дверей на несколько шагов в одну или в другую
сторону — одна из башен обязательно исчезала из виду.
— Точно, это здесь, — прошептал Олег.
Возражений не последовало. Один за другим, мужчины тихонько
пробрались в подъезд. Толстый Артем споткнулся о порог и громко чертыхнулся.
Евгений, черной тенью крадущийся за ним, зажал ему рот ладонью.
— Отвяжись, Джеки Чан хренов! — прошипел обиженный
Артем.
Внутри подъезда царила полная тьма.
Олег посветил фонариком в разные стороны. Вид у подъезда был
совершенно заброшенный — казалось, здесь давно не ступала нога человека, такой
на всем лежал слой пыли и грязи. Олег уверенно прошел в угол, нашел ржавый железный
ящик на стене, открыл его с жутким скрипом, и поводил внутри фонариком. Потом
он прошептал свистящим шепотом:
— Одна квартира подключена, на верхнем этаже.
— Что ты теперь шепчешь? — обиделся Артем. —
Этой дверью весь дом разбудил, так скрипел.
«Не зря Лариса говорила про крышу», — подумал Эрик и
погрозил Артему кулаком.
Они шли по лестнице на верхний этаж и злились каждый по
своему поводу. Артем злился, что подняли среди ночи и тащат куда-то, даже как
следует не накормив. Олег волновался за Ларису, ревновал ее к Эрику и злился
оттого, что ощущал полное свое бессилие: он знал привычки своей бывшей жены и
был уверен, что к нему она никогда не вернется. Эрик злился на Ларису за то,
что не послушалась его и вышла из квартиры, на всех трех неприятных мужчин — ее
бывших мужей, и на себя, за то что дал втянуть себя в эту авантюру, зная при
этом, что если с Ларисой еще что-нибудь случится, то он, не раздумывая,
бросится ее спасать снова и снова. Евгений не злился, он дышал глубоко и ровно,
собираясь перед схваткой.
