Пришлось вкратце объяснить земную традицию чоканья (яд в вине и всё прочее).
– Интересно, – сказала Эйша. – Мне нравится. Надо будет запомнить и ввести.
Мы выпили и закусили печеньем.
– Как здесь с вентиляцией? – спросил я.
– Хочешь этот свой дым пускать изо рта?
– Пока нет. Просто спросил, чтобы знать, сколько мы здесь можем просидеть, не задыхаясь. А дым изо рта я пускать воздержусь по-любому, если тебе это неприятно.
– Спасибо. С вентиляцией здесь всё нормально. Я тут даже ночевала пару раз – и ничего, не задохнулась.
– Пряталась от жизненных невзгод? – с пониманием улыбнулся я.
– Что-то в этом роде.
Мы помолчали. Она не продолжила тему, а я не настаивал. Личное есть личное. Захочет – расскажет. Если сложатся обстоятельства и отношения.
– Кстати, о жизненных невзгодах, – сказал я. – Не знаешь часом, кто на нас напал и что вообще произошло? Совсем недавно этот вопрос я тебе уже задавал, и ты ответила…
– Помню, – сказала девушка. – Думала об этом всё время, пока мы сюда добирались. И теперь продолжаю думать.
– И?
– Точно не знаю. Одни догадки. Как я уже говорила – у клана Ружебо много врагов, – она вздохнула и пожаловалась: – Мысли всё время сбиваются. Очень беспокоюсь за отца и дядю. И прадедушку тоже. Вдруг их убили? – её голос задрожал, глаза наполнились слезами.
Надо было принимать срочные меры, и я их принял.
Сел рядом, обнял за плечи, ласково проговорил:
– Ну-ну, Эйша, не надо. Они наверняка живы, я в этом уверен. Таких людей просто так не убивают.
– Да, не убивают! – всхлипнула она. – Откуда ты знаешь? Ещё как убивают! Два года назад, вон, конкуренты чуть не всю верхушку клана Шараво вырезали – и хоть бы что. А теперь вот и до нас добрались…
Она расплакалась по-настоящему – громко, навзрыд, уткнувшись в мою грудь, словно в любимую подушку. Удивительное ощущение, следует заметить.
С одной стороны, ты балдеешь оттого, что желанная и прежде совершенно недоступная девушка находится в твоих объятиях, а с другой, понимаешь – обстоятельства, в силу которых данные объятия стали возможны, не совсем те, о которых ты мечтал. Вернее, даже совсем не те.
Как бы то ни было, а минут через пять поглаживаний по голове, шептания на ухо ласково-утешительных слов и междометий, утирания слёз и соплей (в заднем кармане джинсов очень удачно оказался относительно чистый носовой платок) мне удалось сначала ослабить, а затем и вовсе прервать поток рыданий. А ещё через три-четыре, употребив стакан воды (дать ей снова «ром» Карбы я не рискнул – всё-таки на женщин в стрессовой ситуации спиртное действует иначе, нежели на мужчин, а уж на молоденьких девушек и вовсе непредсказуемо), Эйша, на мой взгляд, была полностью готова адекватно воспринимать действительность и здраво размышлять.
Само собой, из объятий мне пришлось её выпустить, но я не терял надежды на то, что в ближайшее время мне удастся их возобновить. Но уже по совершенно иным причинам.
– Значит, ты думаешь, это конкуренты? – возобновил я прерванную беседу.
– А кто же ещё? Я даже примерно догадываюсь, кто именно. Но только не думала, что они настолько обнаглеют, чтобы вот так, напрямую, атаковать нашу резиденцию. Да и никто не думал. Даже прадедушка. Иначе принял бы особые меры безопасности.
– И кто? – спросил я. – Извини, что всё время задаю один и тот же вопрос, но для того, чтобы выбраться из ямы, куда тебя столкнули, неплохо знать, кто это сделал. Иначе следующее падение туда же может быть смертельным.
– Это довольно долгая история, – сказала Эйша. – Опять же, я не уверена, что стоит её рассказывать чужаку.
– Времени у нас пока навалом, – ответил я. – Что же касается чужака, то здесь ты ошибаешься. Посуди сама. Если я дал согласие работать и работаю на клан Ружебо, то уже не чужак. К тому же согласие дал не по принуждению, а по доброй воле. Твой дядя так прямо мне и сказал, что теперь я полноправный партнёр клана Ружебо, а это особый статус. Да и дядя мне твой понравился как человек, мне кажется, мы с ним неплохо сработались за время знакомства. Об отце того же не скажу, потому как дела с ним почти не имел. А прадеда твоего и вовсе не знаю. Зато знаю тебя и… – тут я сбился, замолк, полез было за сигаретой, но вспомнил, что пообещал здесь не курить, и окончательно запутался в жестах, словах и мыслях.
– Как интересно, – сказала Эйша, помедлив. – И что же ты обо мне знаешь?
– Не о тебе, а тебя, – сумел пробормотать я, справившись кое-как с приступом совершенно, на первый взгляд, немотивированной паники. – Слушай, можно я всё-таки закурю, а? Очень хочется, а наружу выходить, сама понимаешь… Если будет очень дымно, обещаю сразу прекратить.
– Так и быть, кури. Но только с одним условием.
– Каким?
– Всё-таки объяснишь, почему ты решил, что меня знаешь. Внятно. Я, например, о тебе сказать такого не могу. Да и как бы, если мы с тобой второй раз видимся?
– Третий. Вчера, в столовой за обедом был второй.
– Ну, конечно, как я могла забыть! Очень насыщенная и познавательная состоялась встреча! Незабываемая.
– Для меня – да, – сказал я. – Именно, что незабываемая. Вот поэтому я и говорю, что тебя знаю, а ты – нет. Не головой знаю, сердцем. То есть моё сердце думает, что тебя знает. А я своему сердцу верю. Просто верю, и всё. Так внятно?
Свет от электрического фонаря был не слишком ярок, но мне показалось, что Эйша покраснела. Не слишком густо, но заметно.
Я закурил и выпустил дым к потолку.
Всё, больше пока ничего ей не скажу на данную тему. Хватит для начала. И так объяснение в любви практически. Ёжик в тумане, даже в горле пересохло от волнения. Сердце стучит, руки дрожат. Нет, ну что за день, а? Жуткие стрессы. Причём сплошняком – один за другим. И, главное, разноплановые. То у тебя от пережитого страха и первого в жизни убийства врага ноги подкашиваются, то от близости к любимой девушке руки трясутся. «– Уже любимой, да? – немедленно прицепился внутренний голос. – Нет, ты скажи, любимой? – Не знаю, отцепись. Ну, любимой, любимой. Доволен? Голос ты мой внутренний неугомонный, чтоб тебе ёжик в тумане под ноги подвернулся!» Сплошной, короче говоря, контрастный душ. Только гораздо круче по воздействию.
Выкуренная сигарета кое-как помогла вернуть мысли в практическое русло, и мы продолжили разговор. Выяснилось, что в первую очередь Эйша подозревает конкурентов клана Ружебо по продаже человеческих снов.
– Это очень выгодный бизнес. Ты даже представить не можешь, насколько выгодный. Затраты минимальны, а прибыль… – она покачала головой. – Отец и дядя меня убьют, если узнают, что я тебе это рассказываю, но мы и впрямь в одной лодке, так что… В общем, то, что тебе известно о стоимости записи одного человеческого сна средней популярности, можешь смело умножить на десять.
