– Не знаю. Солженицын говорил, что это где-то далеко, туда никак не доберёшься.
– Значит, где-то идёт война, а мы здесь кушаем и любуемся. Как-то это неправильно, Гоша.
– А средневековые гимны под бомбардировки – это правильно? – невозмутимо спросил Гоша.
– Ты откуда знаешь?
Гоша пожал плечами.
– Просто знаю. Сейчас узнал.
Игорёк смутился и вновь стал искать в зале Осу. Оказалось, что она сидит за столиком с тем самым рыжим джентльменом, которому грозилась порвать рот, если станет приставать.
Рыжий, сидевший спиной к Игорьку, что-то живо говорил. Оса, серьёзно наморщив лоб, слушала. Потом она кивнула, посмотрела на Игорька и поднялась.
– Есть работа, – сообщила она, усаживаясь за их стол. – Этот рыжий – серьёзный человек. Помощник министра. Статус очень высокий, засекреченный.
– Кто засекреченный? – не понял Игорёк.
– Статус министра засекречен. Ну, это чтобы никто не мог пробить, какая нужна печать, чтобы его нейтрализовать. Короче, – продолжала Оса. – выцепил он меня, думаю, клеится. Ни фига не клеится. Вежливо так говорит, на «вы». У вас, дорогая Оса, очень резко вырос статус. Короче, ему стало известно, что я сменила бригаду, а старые бойцы не воскресли. Я хотела в несознанку уйти, что сама еле жива осталась. А он говорит, вот потому и осталась, что сменила. Короче, они думают, что я владею способом убивать насовсем.
– Ну? – не понимал Игорёк.
– Баранки гну. Налей вина.
Игорёк налил ей сотерна.
– Короче, есть у нас очень крутой блатной. Кликуха – Череп. Так вот, этот Череп выскочил из рейтингового поля, ему все пофиг, даже спецы. И стал убивать насовсем, вот как ты. Короче, мне на него сделали заказ.
– Пойду Катьку поищу, – сообщил Гоша, поднимаясь. – Я решил больше не допускать измен с её стороны. Сколько можно, в самом деле, надо быть мужчиной…
– Угу, – промычала Оса, глядя ему вслед. – А самое интересное, что Череп сегодня будет работать здесь. Здесь много больших людей, он кого-то хочет убить.
«Сейчас мне снова начнут предлагать работу. И ведь не смогу ей отказать».
– Игорюнечка, надо его нейтрализовать. У меня тогда статус будет, самый крутой. Мы с тобой будем самой крутой бригадой. Как мы с тобой мечтали…
«Ну, положим, это ты мечтала», – подумал Игорёк, а вслух сказал:
– А если не справишься с заказом?
– Если не получится, тогда я… лучше не думать.
– Зачем тогда соглашалась?
– Да как же не согласиться? Статус министра такой, что меня никто не спрашивает. Игорёк, миленький, ты же сможешь?
Оса придвинулась ближе, её коленка касалась бедра Игорька.
– Ладно, Оса, не трусь, – он легонько щёлкнул девушку по носу. – Прорвёмся. Сделаю, что смогу.
– Вау! – взвизгнула Оса и повисла у Игорька на шее. – Короче, – зашептала прямо в ухо, – когда Череп появится, Стас, ну, рыжий, знак подаст.
За окном по-прежнему кипело сражение. Море выбрасывало на берег всё новые армады танков, амфибий, отряды морских пехотинцев, тщетно силясь отвоевать у материка хотя бы полоску берега. Море наваливало груды трупов, сожжённой техники, уродовало землю воронками, но всё было напрасно. Крепость, уходившая бетонным валом за горизонт, казалось, стояла непоколебимо. Но огненных факелов вздымалось над ней всё больше, непрерывно сыпались на неё снаряды тяжёлых орудий главного калибра, впивались в её плоть выпущенные с самолётов ракеты. Чадное марево заволокло всё пространство над крепостью, но совершенно не распространялось в сторону моря, над которым в разрывах тяжёлых дождевых облаков играли отблески закатного огня. Море, казалось, двигало в наступление на сушу и атмосферную армию, суровым северным ветром гнало в бой клубящиеся дивизионы туч.
«А если у меня на этот раз ничего не получится? – думал Игорёк. – Вдруг Череп окажется сильнее. Кто я? Какой-то композитор, а он, наверное, профессиональный беспощадный убийца. Надо бежать куда глаза глядят. Зачем мне ненужные проблемы?»
Игорёк закрыл глаза и, собравшись с духом, окончательно решил бежать.
– Оса, где здесь туалет? – осведомился он.
– Не знаю. Ты потерпи.
– Понимаешь, припёрло.
– Значит, придётся делать в штаны. Смотри, лучше, как твой Гоша с Катькой воюет.
Гоша тащил подругу за руку. Катька пыталась отбиваться, но, судя по обалделому выражению лица, такой Гоша ей решительно нравился.
Игорёк насупился, в ожидании неизбежной развязки принялся разглядывать входящих в зал посетителей. Интересно, кто из них будет Череп?
Наконец, Оса дёрнула за рукав и прошептала:
– Сигнал.
Игорёк посмотрел в сторону рыжего. Тот поднялся из-за стола и, развернувшись к выходу на балюстраду, одёргивал лацканы смокинга. Никого, однако, в той стороне, похожего на убийцу-одиночку не было.
– Вон он, – снова дёрнула Игорька Оса. – За спиной Стаса. Давай бегом.
За спиной рыжего, в нише между колонн, находился небольшой, словно вырезанный из бирюзы, столик, официант принимал заказ у молодой парочки.
– Кто Череп? Официант? – не понял Игорёк.
– Череп никому не прислуживает. Пацан за столиком.
– Пацан?
Игорёк обалдело поднялся и нерешительно двинулся вперёд.
«Что бы у него спросить? Огоньку? Как пройти в библиотеку? Почём фунт изюму?»
Между тем и Череп заметил Игорька и спокойно ждал его приближения. Правильные, но угловатые черты лица, неожиданная модная небритость. Голый череп, и тяжёлый не по возрасту, уверенный взгляд больших серых глаз. В петлице золотой значок, орёл римских легионов. Подруга головореза – шатенка лет тридцати – курила сигарету и разглядывала публику.
– Вы Череп? – спросил Игорёк, подойдя к их столику.
– А вы – Игорёк? – в тон ему переспросил тот.
– Игорь…
– Присаживайся, Игорёк, – спокойно, но твёрдо предложил Череп и спросил у спутницы: – Нашла?
– Да вот он, у окна с цунами.
В том окне поднималась и обрушивалась на берег гигантская волна, сметая на своём пути многочисленные яхты, виллы, крестьянские лачуги и курортные домики. А потом снова поднималась и снова обрушивалась. У этого окна за белым, мраморным столом расположились трое солидных пожилых людей. На столе была лишь бутылка вина, три фужера да коробка сигар.
– Который? – переспросил Череп.
– Хмурый с моноклем.
– Игорёк, ты подождёшь или что-то хочешь мне сказать?
– Да, я вот хотел… То есть, что вы собираетесь делать?
– Я сейчас подойду вон туда, – Череп кивнул, – спрошу у хмурого господина который час, он вытащит из нагрудного кармана репетир, и я засуну этот репетир ему в рот. А потом сверну господину шею. Ты против такой перспективы, клавишник?
