Девица достала из заднего кармана джинсов пачку разноцветных бумажек и протянула Игорьку.
– Это что?
– Ну, ты чумной. Деньги. Должен знать. У тебя же печать заговорённости, она много денег стоит.
Игорёк вопросительно глянул на Гошу, тот утвердительно кивнул.
– Ладно, договорились.
– А ты мне нравишься. Может, встретимся, поужинаем вместе? – девица широко улыбнулась.
– Понимаешь, какое дело, – многозначительно начал Игорёк и понял, что не знает, что сказать.
– Он из Мухосранска, – объяснил Гоша. – Ни во что не втыкается.
– Не-ет. Он не из Мухосранска. Это ему память отморозили. Он, наверное, из спецов. Им память морозят и посылают нас ловить. Такого ни за что не вычислишь – фраер фраером, вот как ты, лох, – девица смерила Гошу презрительным взглядом. – Теперь моим пацанам после воскрешения – принудиловка. Или ты и меня к делу подошьёшь? Или, может, поужинаем? Я тебе могу быть полезной.
– Постой. Я их не убивал. Просто двинул по голове, – растерялся Игорёк.
– Ага, рассказывай. Я видела, как ты двигал.
Послышался вой сирены, и у обочины затормозили две чёрные машины с белыми крестами.
Санитары в чёрном быстро и ловко покидали всех четверых на носилки и по двое распихали в фургоны. Ни слова не сказав, загрузились, и машины как-то неестественно быстро скрылись из виду.
– Короче, спец, если отпускаешь – так я пошла.
– Так иди.
Девица презрительно скривила губы, помахала рукой и скрылась в подземном переходе.
– Слушай, Игорёк, – встрепенулся Гоша, – ты что, в самом деле, спец?
– Наверное, – пожал плечами Игорёк.
– Знаешь, ты мне помоги. Вон и деньги теперь есть. Мне надо от Катьки спастись. Тебя в Учреждении примут, ты меня отмажешь. По дружбе, а?
Игорьку не понравился просительный, почти собачий взгляд Гоши.
– Ладно. Только учти, у меня память отморожена.
– Это понятно. Давай, знаешь, к Солженицыну.
– Зачем?
– Он всё знает. У него, такое дело… Он не простой. У него даже небо голубое. Не хочу говорить, но тебе скажу, ты же теперь друг? – совсем уже по собачьи заглянул он в глаза Игорька. – Нечисто у него. Здесь не в печати дело, понял? Избранный он, понял?
– Да понял я, понял. Не гляди так.
– А как?
– Нормально гляди. Солженицын – это интересно. Он, значит, и здесь Избранный.
– Только ты никому, понял?
– Понял, что дальше?
– Ты деньгами перед машиной махни, она остановится.
– Да где здесь машины?
– Дай одну деньгу.
Игорёк протянул Гоше пачку разноцветной бумаги. Гоша аккуратно вытащил одну бумажку и, сойдя с тротуара, помахал ею в воздухе. Сверкнули фары, взвизгнули тормоза, и у обочины остановилось типичное московское такси.
– Куда едем? – открыв дверцу, спросил водитель.
Гоша назвал адрес.
– Две деньги, – ответил водитель. – Час пик. Пробки.
– Годится, – обрадовался Гоша. – Садись Игорёк. А если добавишь ещё две, так ещё быстрее доедем.
– На, держи, – Игорёк отдал Гоше все деньги и уселся сзади. – Я таких денег не понимаю.
– Он что, из Задрюпинска? – хмыкнул водила, трогая.
– Нет, он спец с отмороженной памятью.
– А-а, – уважительно пробасил шофёр. – Лады. Домчу с ветерком. Можете не доплачивать.
И в самом деле, в открытые окна ворвался ветер, а встречные дома и перекрёстки замелькали так быстро, что у Игорька зарябило в глазах.
Вскоре машина стала тормозить и обнаружилось, что они на Тверской у подъезда шестнадцатиэтажной башни, в которой и обитал Солженицын. По Тверской медленно ползла длинная и пёстрая лента авто.
Вечером этой же среды на берегу озера в чайном домике санатория «Барвиха» собралась интересная компания во главе с Аскетом. Терраса чайного домика, деревянного теремка с золотым петушком на шпиле, продувалась всеми ветрами. Компания размесилась в пластиковых стульях за круглым столом, и пока Аскет совершал вечернее омовение в озёрной воде, пили чай из самовара и закусывали расстегаями. Помимо уже известных вампира Григория и багроволицего Вадика, присутствовали два молодых человека в одинаковых красно-белых спортивных костюмах с эмблемами футбольного клуба «Спартак».
Наконец Аскет выбрался на настил террасы, взял полотенце со спинки стула и, энергично растираясь, сообщил:
– В завтрашнем номере «Вечерней Москвы» будет опубликована небольшая, но любопытная заметка. О том, что этой ночью в своих постелях скончались четверо сотрудников службы охраны олигарха Тредиаковского, и не просто охраны, а целая смена телохранителей.
– Наш клиент поработал? – осведомился толстяк. – Или их клиент, который по имени Зверь?
– На-аш, голубок. Наш.
Аскет набросил на плечи халат и принял из рук одного из молодых людей чашечку.
– Спасибо, Костик.
– Понятно. Значит, убираем мы, а Тредиаковский всё валит на Зверя? – улыбнулся вампир.
– Ну и что? – в обычной своей грубой манере отрывисто бросил толстяк. – Нам-то, что обломится?
– Уж не сомневайся, – ласково ответил Аскет. – Таким образом мы получаем поддержку Хозяина Снов. Вот увидишь, как Русские Боги задёргаются.
– От него получишь поддержку, как же, – не соглашался Вадик. – Попользовался он нами и всё.
– Пускай так, голубчик. Однако, Русским Богам от этого не легче. Они-то не знают, имеем мы поддержку, не имеем…
– Беспокоит меня, друзья, одно небольшое обстоятельство, – вмешался вампир Григорий. – Как бы Древнейшие не обиделись. Игорёк им сильно нужен.
– Я это предусмотрел, – веско ответил Аскет. – Потому Хозяин Снов и даёт нам свою поддержку. Шумеры у него вот где сидят. – Аскет показал где, приложив руку к правому подреберью.
Один из молодых людей настороженно глянул в сторону парка.
– Что, Костик, парламентёр? – спросил Аскет.
– Греки, – коротко ответил тот.
– Гермес, – уточнил второй молодой человек.
– Ну-ну. Если позволите, господа Кремлёвцы, я побеседую с гостем. – Аскет поднялся.
В глубине парковой рощи, где сумрак сгущается во тьму, встретились двое: посланец Древнейших Реализованных «бог торговли» Гермес и тот, чьё имя не имеет значения, Нереализованный по прозвищу Аскет.
Гермес принадлежал к Древнему Средиземноморскому Дому Реализованных, ныне находившемуся в союзе с Древнейшими. Прислал же его на встречу с Кремлёвцами «Великая гора, Могучий утёс, Верховный бог» Энлиль, Главный Реализованный Древнейшего Дома.
