– Что там?
– Шакалы на хвосте повисли. Увидели, куда рулим и свалили. Мы вовремя клиента забрали.
– Хорошо, Николай, мы поговорим.
Николай кивнул и вышел, плотно прикрыв дверь. Паляницын отчетливо услышал клацанье запора.
Паляницын присел на стул, положив на колени портфолио с досье Чичикова.
– Итак, Вячеслав Тихонович, я помогаю вам уже второй раз, – с любезной улыбкой сообщил Паленицыну Хозяин.
– Премного благодарен, Александр Владимирович, – не моргнув глазом, нимало не дрогнув голосом, ответил полковник.
Последние события окончательно утвердили его в мысли, что ничего дурного с ним случиться не может, что Чичиков из своего далека незримо следит за ним и оберегает.
– Итак, зачем за вами охотится Служба безопасности?
– Вот за этим, – Паляницын постучал пальцем по папке.
– Вы можете мне это показать или это имеет свою цену?
– Нынешняя цена, как видите – моя голова. И раз вы меня уже спасли, то вы свою цену заплатили.
Хозяин глянул с уважением и перестал улыбаться.
– Извольте, – Паляницын положил на стол досье. – Это указанные господином Чичиковым лица, владеющие, не зная того, специфическим товаром.
– Мертвые души, – скорее утвердительно произнес Ибрагимов.
– Они самые.
– Господин Чичиков уполномочил вас давать кому-либо информацию?
«Силен, собака, как такого не уважать, – подумалось Паленицыну. – Откуда он вызнал, что я представляю интересы Чичикова? Впрочем, со временем вычислим».
– Думаю, что господину Чичикову глубоко безразлично, дам я информацию или скрою.
– Вы уверены в этом? Что вы можете рассказать о Чичикове?
– Лучше задавайте конкретные вопросы.
Хозяин едва заметно кивнул, соглашаясь.
– Сколько Чичиков платит за единицу товара?
– До десяти тысяч. Может и больше, так как в финансах ничем не ограничен…
Губы Хозяина тронула мимолетная улыбка.
– …но у него принципы, выработанные, не удивляйтесь, столетиями.
– Я не привык удивляться, – заметил Хозяин и не удержался, чтобы косвенно не похвалиться: – Кто удивляется – теряет нить игры. Он что же, бессмертен?
– Я уверен, что да. Понимаете, Александр Владимирович, смертному мертвые души не то, чтобы ни к чему… как раз напротив, очень помогают. Смертному с мертвыми душами не совладать, когда он решит сознательно управлять ими. Не теми, кто по своей воле пошел к нему в услужение, а теми, кого он выкупил у их хозяина помимо их желания, – вдохновенно сымпровизировал Паляницын. Впрочем, он-то полагал, что сам Чичиков вложил к нему в голову эти соображения, не обязательно сейчас, а тогда, в гостинице.
Хозяин невозмутимо взял со стола четки и принялся с легким стуком перебирать.
– То есть, вы хотите сказать, что если я скуплю все эти мертвые души, мне это ничего не даст.
– Повредит. Мертвые души не церемонятся с незваными хозяевами.
– А если, скажем, перепродать господину Чичикову?
– Перепродать можно лишь согласие их нынешних хозяев, а не их самих, ведь ни я, ни вы не являемся хозяевами. Эта перепродажа не будет иметь силы купчей, которую взял за правило заключать господин Чичиков.
– Купчая что-то дает бывшему хозяину?
– Деньги дает и… – Паляницын снова импровизировал, – защиту от проданных душ, оттого они исчезают бесследно из нашего мира. Не будь купчей, вернулись бы рано или поздно и поквитались с уступившим их Чичикову хозяином.
– Значит, не десять тысяч они стоят. А стоят жизни. Ну, хорошо, предположим. А что шакалам надо?
Паляницын развел руками.
– Зная их гнилое нутро и учитывая информацию, которой они уже владеют, могу предположить, что жаждут использовать сверхспособности хотя бы одной мертвой души в своих целях. В качестве примера возможной пользы могу привести на первый взгляд совершенно абсурдный случай: в день всенародного голосования во всех бюллетенях, опущенных в урны по всей стране, вдруг оказывается помеченным один и тот же кандидат. «Мертвяку» это раз плюнуть, только никто их до сих пор об этом не просил. Самое большое, на что хватило воображения Шкурченкова, – подделывать, точнее, создавать подпись премьера на таможенных льготах.
– Это очень интересно. Вы готовы дать гарантию, что м-м… использование невозможно? От лица Чичикова гарантию?
– Готов, – брякнул Паляницын, нимало не задумываясь, что импровизация импровизацией, а гарантии Хозяину – это все-таки гарантии Хозяину, да еще чьи гарантии! Как бы и Чичиков не пожурил за самодеятельность. Но так уж чувствовал полковник момент, что другой ответ просто не мог выпрыгнуть у него изо рта.
Хозяин долго молчал, перебирая четки.
– Вячеслав Тихонович, поговорим о ваших институтских делах. Что вы скажете о центре повышения способностей?
– Там все на магнит завязано… Имеется у меня чуйка, что и тут без «мертвяков» не обошлось. Очень уж подозрительно складно складывается вся эта мозаика. Посудите сами, – Паляницын стал загибать пальцы, – «мертвяки» в институте есть и были давно. Хозяин – завхоз…
– Фамилия Свисток?
– Свисток. Вот, вдруг его начальник, директор института ловит звездочку в виде этого самого магнита, волшебная штучка, доложу. Разве что мертвых не оживляет. И таковое преображение нашего директора и двух его подельников, – кстати, небезынтересная деталь, одного из них убило молнией в день отъезда господина Чичикова, – так вот метаморфоза означенных лиц совершилась аккуратно тогда, когда у завхоза сорвало башню и он начал, что называется, беспредельничать. До этих пор «мертвяки» прикрывали его железно. Но здесь уж наш аккуратный Нестор Анатольевич пересрал, другого слова не скажешь. Прибежал и говорит – воровство! Я ему – что же тут удивительного? А он говорит – масштабы, завхоз институт разоряет. Я ему говорю – сажай. И тут начинается магнит, и про завхоза все забывают. Один я фиксировал. Как взял на карандаш, так и отслеживал. Вот такая собака натявкала.
– Не вижу связи.
– Да как же не видеть. Встаньте на сторону «мертвяков»! Их хозяина вот-вот уничтожат. А тут раз – и чудеса.
– Стоп. «Мертвяки» могли просто убрать директора.
– Не могли! Завхоз этого не хотел. Я точно знаю. Он, дурак, считает, что Перетятькиным можно вертеть, как угодно.
– Считал, – негромко поправил Хозяин.
Паляницын мгновенно подобрался.
– Убит? – быстро спросил он.
– Самоубийство, – не менее лаконично ответил Хозяин.
– Знаем мы эти самоубийства. Свисток – это же была натура, кремень. Такой в петлю не полезет. – Внезапно Паляницын осекся. – Это что же получается? «Мертвяки» без хозяина остались?
