- Дай телефон, я врачу позвоню, - попросила Анжела, когда
"жигуль" сорвался с места.
- Ага, сейчас,- Милка принялась рыться в сумке.
- Девушка,- обратился к Анжеле шофер,- а чего с лицом-то у
вас.
- Ничего! - рявкнул в ответ Анжела и повернулась к Милке. -
У что ты возишься? Давай быстрей.
- Подожди, надо повязку твою перекисью увлажнить, чтобы не
пристала.
Огни проезжающей машины осветили салон и Анжела увидела у
Милки в руках вместо телефона какую-то белую тряпку и маленький аптечный флакон
оранжевого стекла. Прежде чем она успела что-либо сообразить, ей в нос ударил
резкий запах хлороформа.
За полчаса до этого наружников, дремавших во дворе в машине,
разбудил телефонный звонок, прозвучавший в квартире Анжелы Болдянко.
- Да что там такое, блин? - проворчал старший лейтенант ФСБ,
потягиваясь и таращась на циферблат. - Ой, елы-палы, половина четвертого утра!
- Алло, слушаю, - осветил в квартире высокий женский голос.
- Людмила Борисовна? Доброе утро, диспетчер такси беспокоит.
Машина подъехала! "Жигули", четверочка, грубого цвета.
- Спасибо, сейчас мы выходим.
- Людмила - это вроде домработница ее, пробормотал сквозь
зевоту старший лейтенант, - куда это они собрались на такси в такое время?
- Там "жигуленок" у подъезда, - заметил младший
лейтенант, - голубая четверка, с антенной.
- Иди проверь, а я послушаю, что у них за базар, - старший лейтенант
закрыл глаза и откинулся на спинку сиденья, пытаясь уворовать еще хоть минутку
сна.
Младший неохотно вылез из машины.
- Влад, ну ты хоть фуражку надень, - не открывая глаз,
окликнул его старший.
Они дежурили у дома Анжелы в машине ГИБДД, на обоих была
милицейская форма. Их должны были сменить два часа назад, но что-то там не
сложилось, смена все не приезжала. У наружников пошла вторая бессонная ночь, а
поскольку совершенно ничего интересного не происходило, они расслабились. Им не
пришло в голову, что предыдущего звонка, вызова такси, который должен был
прозвучать не менее получаса назад, они почему-то не слышали.
Младший вернулся за фуражкой, пересек двор, заглянул в
"жигуленок". На водительском месте дремал белобрысый парнишка лет
двадцати. Наружник стукнул костяшками пальцев по стеклу. Парень растерянно
захлопал белесыми ресницами.
- Младший лейтенант Мельников. Доброе утро.
- Скорей уж спокойной ночи, - кисло улыбнулся водитель.
- Нарушаем? - добродушно поинтересовался лейтенант.
- Вроде нет, - шофер растерянно огляделся, - а чего?
- А того. Стоим в неположенном месте.
- Так это, короче, пассажиров ждем, - парень зевнул во весь
рот.
- Ты, что ли, такси? - точно так же зевнув, уточнил
наружник.
- Ага, такси.
- Что за фирма?
- "Московский извозчик", короче, это, частная,-он
протянул визитку, лейтенант прочитал: "Заказ такси по телефону" - и
убрал ее в карман.
- Короче, ясненько, таксист. И куда ж твои пассажиры
надумали ехать в такое время? - лейтенант взглянул вверх.
Окно на пятом этаже, седьмое справа, было открыто. Свет не
горел. Кисейные шторы шевелились от легкого ветра. Двор и подъезд освещались
яркими фонарями. Глядя из света в темноту окна, было трудно что-нибудь
разглядеть. На секунду лейтенанту показалось, что за шторами кто-то стоит и
смотрит прямо на него. Ничего странного в этом не было. Домработница Людмила
могла выглянуть во двор, ей ведь только что позвонили и сообщили, что подъехала
машина.
- Да вроде в больницу едут, - услышал он сонный голос
шофера.
- Так чего ж они в такое время такси вызвали, а не
"скорую"? - поинтересовался лейтенант и оторвал взгляд от окна.
- А я откуда знаю? Может, у них что-то такое, короче, не
смертельное. Зубы болят или роды.
- Ну ладно. Документы покажи. Парень достал права. Наружник
переписал себе в блокнот все, что следовало переписать, и, покачав головой,
заметил с усмешкой:
- Фамилия у тебя какая интересная - Дюбель. В школе небось
дразнили?
- Нормальная фамилия, - обиженно нахмурился парень, -
короче, это, штрафовать будете?
- Пока только предупреждение тебе, Дюбель Артем Васильевич.
В устной форме. В следующий раз на пешеходный тротуар не заезжай, - лейтенант
вернул права, -и смотри не усни за рулем, таксист.
- Не буду. И за рулем не усну, честное пионерское, -
радостно пообещал парень, - короче, это, спасибо!
- На здоровье, - младший лейтенант козырнул и вернулся к
своей машине. Старший пил кофе из крышки термоса.
Из приемника звучали голоса:
- Давай, давай, просыпайся, надо срочно ехать в больницу.
-В какую больницу? Совсем офигела?
- Швы у тебя разошлись, дура! Старший допил кофе, налил еще
и протянул младшему.
- Бедная девка, это, наверное, хреново, если швы расходятся,
- вздохнул младший, когда из приемника раздался жалобный плач Анжелы:
- Ой, мамочки, это же кровь! Ну почему, почему? За что?
* * *
Лицо генерала казалось прозрачным в сиреневом свете
прожекторов. Он выглядел не просто больным, а умирающим. Сергею приходилось
видеть такие лица у тяжело раненных. Обычно когда кожа приобретала этот
странный небесно-голубой оттенок и заострялся нос, человек уже ничего не
соображал. Глаза закатывались, изо рта слышались тяжелые хрипы или
бессмысленный бред. Но Владимир Марленович крепко держался на ногах, и голова
его работала отлично. Он спокойно, толково пытался объяснить жене, кто такой
Сергей и уговаривал ee при шофере ни в коем случае не называть его Сережей.
Шофер заволновался, увидев, что вся троица остановилась
посреди летного поля и решил выйти из машины. Он шел к ним.
- Наташа, это двойник. Ему сделали пластическую операцию, он
майор ФСБ, он живет сейчас в квартире Стаса. Ты должна называть его Стасом, ты
должна вести себя так, будто он твой сын.
Но Наталья Марковна смотрела на них обоих влажными,
счастливыми, совершенно безумными глазами и повторяла:
