Врач вопросительно взглянула на Николая и тот кивнул, мол,
пока все правильно.
-Что было дальше?
- Я вернулся домой из аэропорта. Я очень плохо себя
чувствовал, во-первых, из-за отца, во-вторых, до сих пор не могу опомниться
после недавнего стресса в горах. Пожалуйста, развяжите меня, мне очень неудобно
так сидеть.
- Вы обещаете вести себя спокойно? - спросила врач.
- Да, конечно.
Она кивнула Николаю, тот неохотно принялся распутывать узлы.
Оказавшись на свободе, Стас пошевелил плечами, потер запястья.
- Так что же было дальше? Что вы делали, когда вернулись
домой из аэропорта?
- Не помню, - Стас тяжело вздохнул, - честное слово,
какой-то провал. Наверное, я лег спать.
- Мне кажется, вы говорите неправду, - ласково заметила
врач, - не волнуйтесь, никто не станет вас осуждать. Мы все понимаем, что вам
пришлось пережить сразу два тяжелых психических стресса. Мы также понимаем, что
вам неприятно и стыдно вспоминать свой срыв. Сейчас я сделаю вам укол и вы
успокоитесь. Хорошо?
- Да, конечно, - вяло согласился Стас и еле слышно
пробормотал по-русски. - Убивать меня невыгодно. Этим сукам надо другое.
- Что он сказал?-тревожно спросила врач. Грек плохо
расслышал и перевел несколько иначе.
- Вам кажется, кто-то хочет вас убить? - спокойно
поинтересовалась врач и открыла свой чемоданчик.
- В Москве меня действительно хотели убить, - объяснил Стас
с тяжелым вздохом, - к днищу моей машины прицепили взрывное устройство. Потом
застрелили моего шофера.
- Все правильно, - тихо подтвердил Николай, - именно поэтому
он остался здесь и не улетел в Москву с родителями. Здесь он в безопасности.
Врач надломила ампулу, наполнила одноразовый шприц
бесцветной жидкостью и попросила Стаса повернуться на бок. Укол оказался
болезненным и Стас застонал.
- Ну вот, сейчас вы спокойно заснете. Здесь вам ничего не
угрожает. Вы хотите остаться на этом диване? Или вас проводить в спальню?
- В спальню, - кивнул Стас, - в свою комнату хочу, здесь
неудобно мне.
- Я провожу его, - Николай поднял его за локоть, увел,
уложил в постель.
- Очень больно? - спросил Стас, глядя на его разбитую скулу.
- Да уж. Чувствительно, - кивнул Николай, - главное, зуб
жалко, - он оттянул губу и показал осколок.
- Ты уж извини, брат. Сорвался я, довели меня, - пробормотал
Стас, пряча глаза, - больше такое не повторится. Ты греку и врачихе этой дай
побольше.
Николай кивнул и накрыл его одеялом.
- И зуб себе вставь за мой счет.
Когда Николай вернулся в гостиную, Илиади и врач пили кофе,
который успела сварить для них Оксана. Налить пришлось в антикварные серебряные
чашки. Генеральша ими очень дорожила и не разрешала использовать, но другой
посуды в доме не осталось.
- У него реактивный психоз, - стала объяснять врач, - не
совсем типичные проявления, обычно люди в таком состоянии не буйствуют, а,
наоборот, замыкаются в себе. Однако бывает по-разному.
- Так он нормальный или сумасшедший? - уточнил Николай.
- Как вам сказать? Это пограничное состояние. Вы умеете
делать внутримышечные инъекции?
-Да.
- Ну, замечательно. Я оставлю вам эту коробку, здесь как раз
четырнадцать ампул и вот упаковка одноразовых шприцов. Будете колоть ему две
ампулы в сутки, утром и вечером, в течение недели.
- И вы гарантируете, что это не повторится?
- Как я могу вам что-либо гарантировать? - она поджала губы.
- В подобных случаях у нас принято госпитализировать, у вас, вероятно, тоже.
Впрочем, будем надеяться, инъекции помогут. Пока он вполне дееспособен.
- Что значит пока?
- Еще один стресс может привести к необратимым последствиям.
Прежде чем попрощаться, Николай отвел Илиади в сторону и
тихо спросил:
- Сколько?
- Ну, учитывая нашу давнюю дружбу с господином генералом,
хватит тысячи. Хотя, конечно, ситуация очень неприятная. Врач вынуждена идти на
должностное преступление, скрывая от властей такой серьезный случай.
Николай достал бумажник из кармана своих просторных штанов,
отсчитал тысячу долларов сотенными купюрами и протянул греку.
- Спасибо. Хотите, порекомендую вам хорошего стоматолога? -
улыбнулся Илиади.
- Да, конечно.
- Позвоните мне завтра утром. Всегда к вашим услугам.
- Александрос, что это за люди? -спросила врач, когда они
сели в машину, - Почему недвижимость в нашей стране покупают только русские
уголовники? Неужели в России до сих пор нет законопослушных богатых граждан?
- Нет и не будет, - грустно усмехнулся старый грек, -
впрочем, я, конечно, шучу. С чего ты взяла, что они уголовники? Совсем
наоборот. Вилла принадлежит генералу ФСБ, заслуженному человеку. Он многое
сделал для своей страны и когда ушел на пенсию, получил возможность купить
такую шикарную недвижимость на нашем острове.
Прежде чем завести мотор он протянул ей деньги.
- Спасибо тебе, Катерина.
- Матерь Божья, сколько ты мне даешь? - испугалась она,
пересчитав купюры.- Адександрос, здесь же триста долларов!
- Молчание стоит дорого, Катерина, - улыбнулся Илиади, -
если ты кому-нибудь расскажешь, где мы были сегодня ночью и что там произошло,
у нас у всех будут неприятности. Надеюсь, ты сама это понимаешь.
- Никакие деньги не стоят такого риска, - проворчала
Катерина, пряча купюры в карман.
- Правильно, - кивнул Илиади, - деньги всего лишь бумага, -
я помогаю людям вовсе не ради денег. Не такой я человек, ты же знаешь меня.
Просто я глубоко уважаю генерала, и мне очень жалко эту семью, на них свалилось
сразу столько бед. У отца неизлечимый рак желудка, сын свихнулся.
- Он не свихнулся, он просто сорвался. Если все, что они
рассказывали, правда, то реакция вполне адекватная.
- Ой, ну не надо, - хитро прищурился Александрос, - откуда
ты знаешь? Ты всего лишь медсестра в клинике нервных болезней, никакой не врач.
А так хорошо говоришь по-английски потому, что в вашей клинике постоянно
работают по контрактам американские невропатологи. Но роль свою сыграла
отлично, не подвела меня. Молодец.
