Книга Льды Ктулху, страница 36. Автор книги Александр Лидин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Льды Ктулху»

Cтраница 36

Оказавшись в штабной хате, он, ни слова не говоря, прошествовал к столу, за которым восседали в исподнем красный командир Чирок и его начальник штаба Окунев, и протянул им какую-то бумагу.

А потом, когда они, прочтя документы, замерли с вытянутыми лицами, поинтересовался:

— И что вы сейчас тут делаете?

— Спим, товарищ комиссар, — пожав плечами, ответил командир. — А что ж еще делать, ночь на дворе? Если б вы не разбудили, спали бы до утра.

— Вот именно, что спите! — взорвался Григорий Арсеньевич. — А бандиты в это время грабят деревню всего в трех верстах отсюда. Можно сказать, под вашим носом. И потом вы, как обычно, пошлете рапорт, что налет произошел неожиданно и бандиты растворились в воздухе… А ну поднимайте отряд в ружье, и чтобы через пять минут все были верхами. Я вам покажу, что такое армейская дисциплина и как должно выполнять приказы Реввоенсовета!!! — с этими словами он, видимо, для пущей убедительности, выхватил револьвер и потряс им перед носом командира, а потом треснул со всего маха рукоятью об стол, так что гул пошел.

— Ну, ты пукалкой-то не тряси, — осадил его командир. — Видали мы и не таких прытких.

— Ты мандат мой читал? — продолжал все тем же тоном Григорий Арсеньевич. — Видел, что он подписан самим товарищем Троцким? А что в том мандате сказано? Что я имею право ставить к стенке любого, кто заподозрен мною будет в саботаже или пособничестве белобандитам… Так что или через пять минут мы выступаем, с надеждой, что бандиты еще в деревне, или я тут, прямо на месте, начну «выявлять предателей революции, саботажников и судить их по закону военного времени».

Командир и начальник штаба зашевелились, отдавая приказания полусонным красноармейцам. Естественно, через пять минут никто готов не был. А вот через полчаса разведотряд был готов выступить в полном составе. И новый знакомый Василия не стал дожидаться, пока весь отряд красных придет в боевую готовность. Переговорив с командиром разведотряда Волковым, человеком неприятной наружности, но, судя по репутации, бесстрашным красноармейцем, Григорий Арсеньевич велел остальным «собираться и догонять». Сам же отправился вперед с десятью бойцами-разведчиками, чтобы не дать банде уйти, вновь растворившись в бескрайних лесах. Но и о Василии он не забыл:

— И ты собирайся. Поедешь с нами.

— Я… — удивился тот. — Я-то вам зачем?

— Не «зачем», а почему, — огрызнулся Григорий Арсеньевич. — Там деревня твоя. Ты все ходы-выходы знаешь. А эти горе-бойцы только-только глаза продрали, а выглядят так, словно только из патруля вернулись. Им бы сейчас с бабами воевать, и то, боюсь, не справятся. Так что поехали. Лошадь под седлом у тебя есть, а там глядишь, чего дельного нам подскажешь.

Василий кивнул, а через пару минут он и Григорий Арсеньевич замыкающими разведотряда выезжали со двора штабной хаты.

Ту ночь Василий запомнил на всю жизнь. И не потому, что потерял брата. Сама ночь была волшебной, удивительной. После яростной грозы и дождя-потопа небо расчистилось, и теперь там сверкали звезды, яркие, как никогда. А полная луна светила так сильно, что казалось, сейчас не ночь, а сумрачный день. И еще, после грозового дождя в воздухе стояла та самая не сравнимая ни с чем свежесть, когда в единый букет смешался озон, запах дождя и сырой зелени, к которым добавился тонкий аромат лесных цветов.

Всю обратную дорогу они ехали молча. Красноармейцы держались отдельно, насупившись, словно все поголовно считали, что зря подняли их среди ночи и погнали в соседнее село, что тревога напрасная и не будет там, куда они едут, никаких бандитов. Григорий Арсеньевич то и дело поглядывал на полную луну и причмокивал губами, словно именно ее считал источником всех неприятностей.

А Василий и вовсе голову повесил. Во-первых, он не нашел отца в Верховке. На все его вопросы красноармейцы лишь недоуменно пожимали плечами. Мол, был такой, да, в отряде, но сейчас его нет. И где он, никто среди ночи так толком и не смог ответить Василию. И еще брат… Хоть они часто и ссорились, это был, пожалуй, самый близкий Василию человек. Вот и умер он вместо него. Сел сзади и закрыл от пуль своим телом. Хотя если бы не он, может, Василий и не пустился бы в бега, когда бандиты напали на деревню. Он-то лично к красным никакого отношения не имел, а, как известно, сын за отца, а тем более за брата не в ответе. И ведь мать… Ну как он скажет ей, что Мишка погиб, что его больше нет? А может, и не надо будет ничего говорить. Мишку-то застрелили считай на окраине деревни. Может, мать сейчас плачет над его телом и гадает, какая участь постигла ее младшенького Василия?

— Чего нос повесил?

Василий резко дернулся, выпрямившись в седле.

— Ты что, нервный?

— Не-а… — протянул Василий, разглядывая Григория Арсеньевича, который чуть отстав от отряда, теперь ехал рядом. — Так просто задумался.

— Я вот что тебе хочу сказать, парень, — продолжал спаситель Василия. — Как подъедем, ты ухо держи востро. Ты пистолетик-то свой вынь, сними с предохранителя. Шесть пуль это, с одной стороны, мало, а с другой стороны, иногда и одна пуля жизнь спасти может… И еще… — тут Григорий Арсеньевич выдержал паузу, то ли сомневаясь, нужно ли говорить об этом, и подбирая нужные слова, то ли для того, чтобы замечание его прозвучало как можно более весомо. — Ты будь поосторожней. Держись меня и спиной ни к красным, ни к белым не поворачивайся.

Последнее замечание особо смутило Василия. Что значит «ни к белым, ни к красным»? Ну, к белым понятно, а красные… они ведь свои. Однако ни к какому выводу он так и не пришел, потому что впереди показалась околица и Волков скомандовал спешиться. Если бандиты выставили охрану, то лучше было ее не встревожить. Пока разведчики готовились к бою, он подошел к Григорию Арсеньевичу.

— Разрешите?

Тот кивнул.

— Насколько я понял, наша задача занять позиции и ждать, пока не подоспеют основные силы?

Григорий Арсеньевич печально покачал головой.

— Вы, товарищ Волков, поняли совершенно неправильно. Наша задача нанести противнику неожиданный удар.

— Но нас всего…

— Неожиданный, товарищ Волков. Бандиты, если они в деревне, напились и спят, им и в голову прийти не может, что мы устроим ночную атаку. Если б не этот парень, мы бы и не узнали, что тут происходит. Так что давайте по центральной улице. И палите во все подряд, только селян не перебейте.

Товарищ Волков нахмурился, потом кивнул.

— Есть, товарищ особо уполномоченный комиссар.

— Вот и славно, — кивнул Григорий Арсеньевич. — А я вот пока молодого человека задворками до его дома провожу, чтобы не заплутал. Заодно и пошумим по окраинам, а там глядишь, и наши подтянутся. Да, пальбу поднимите, когда я сигнал дам, а пока рассредоточьтесь, чтобы противник решил, что вас много… — а потом повернулся к Василию. — Ну что, веди…

Свернув на боковую улицу, Василий без промедлений направился к реке, обходя центральную часть деревни. Каждый шаг давался ему с трудом — впереди, скорее всего, было неприятное объяснение с матерью. Поэтому Василий шел механически, не глядя по сторонам, весь погруженный в себя и занятый лишь одной мыслью: как сказать матери о брате? А может, и вовсе не говорить? Сказать, что разминулись в темноте. Потом тело Мишки найдут… Только к тому времени он с красными или с белыми уйдет. Нет, все-таки с красными, а то вдруг где в бою с отцом столкнется. Что ж они, друг в друга стрелять станут? Тем более, что мельник, у которого они с Михаилом лошадь сперли, был заодно с бандитами, и если кого из его домашних особый уполномоченный комиссар на том повороте лесной дороги положил, то мельник Василию это вовек не простит…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация