Внезапно я с необыкновенной остротой осознала, что от привычного мира меня отделяют не только километры – что-то большее. Как будто дома нет. Это не экскурсия и не пикник. Я могу не вернуться. Перед глазами всплыло мамино лицо… И мой последний день рождения: мы с девчонками сидим в кафе, мороженое в стаканчиках уже растаяло, а кто-то – Айне, кто же кроме нее… – украдкой пытается нас сфотографировать. И то далекое лето в домике целителя, когда я впервые пробовала свои силы в магии, а Дэриэлл учил моего брата играть в шахматы…
Воздуха внезапно стало слишком мало, я судорожно втягивала его, стараясь себя не выдать.
– Эй, мелкая, что ты трясешься? Или решила намочить нас изнутри слезами, если с грозой не прошло? – с незлой иронией спросил князь.
Я не ответила, изо всех сил вжимаясь лицом в жесткую натянутую ткань. Не думать, не думать…
Если тебе есть ради чего жить, тебе есть и что терять…
Максимилиан мягко развернул меня, мягко прижал к плечу… Я вяло отбрыкивалась, бормоча что-то обиженно-несуразное.
– Что случилось? Тебе кошмар приснился, да? – ласково провел рукой по моим волосам. – Про эти подземелья?
Я всхлипнула. Ну как он не понимает? Все эти змеи, пещеры, скелеты – просто глупые страшилки. Настоящий кошмар – потеряться. Когда никого нет рядом.
Если тебе есть ради чего жить…
– Как это – никого? А я что, пустое место? – Горло болезненно сжалось, и слезы хлынули с новой силой. – Ну, не плачь, хватит, перестань, все будет хорошо… Вот ведь сырость развела…
Он еще что-то говорил, постепенно переходя на странный шипящий язык, похожий на шелест опавших листьев… И пахло от него тоже листьями – нет, травой, высушенной за день под жаркими лучами. Свежий, чуть горьковатый запах… Успокаивающий.
Вспышка. Раскат грома.
Хлынул ливень, и шорох водяных струй смешался с древним певучим наречием. Я затихла, убаюканная ласковым тоном и осторожными прикосновениями. И меня совсем не беспокоило, что кожа его уже не была холодной. Я уткнулась ему в шею, не думая ни о чем, не вспоминая, растворяясь в его запахе.
Вот бы дождь не кончался…
– Найта? – Тишайший шепот у меня над ухом.
– Что…
– Нет, ничего особенного… просто… – Он осторожно перебирал когтистыми пальцами пряди моих волос. – Просто… я когда-нибудь попрошу тебя о чем-то… о чем-то очень важном для меня… Так вот, скажи мне тогда «Нет», ладно?
– Ладно…
– Только ни в коем случае не соглашайся…
Но я уже засыпала. И последнее, что я услышала перед тем, как провалиться в сон, было горькое, болезненно-нежное:
– Ребенок… какой же ты еще ребенок…
А потом пришли сны.
Начерно
Глава 1
Моя свадьба была великолепна.
Гости в ярких нарядах. Корзины цветов. В торжественную музыку вплетаются трели птиц.
И он ждет меня в конце бархатной золотистой дорожки. На губах – счастливая, чуть насмешливая улыбка. В пронзительно синих глазах – любовь и абсолютное доверие.
– Согласна ли ты, Найта, взять в мужья Максимилиана из Северного клана?
– Да! – Как можно отказаться, потерять такое чудо, как ты? Ксиль… Моя мечта. Моя звезда…
Моя рука в твоей руке…
В него можно было бы влюбиться уже за это безмолвное обещание защиты и спокойствия. Даже если бы этот горький запах не сводил с ума. Даже если бы…
И ты рядом. Со мной. Навсегда…
– Согласен ли ты, Максимилиан, взять в жены Найту, Само Совершенство и Великую Героиню?
В глазах вспыхивают и опадают смешливые серебряные искры.
Мое сердце сжимается в предчувствии кошмара.
Глядя на меня, он не выдерживает и хохочет уже в полный голос. Тонкие пальцы обхватили плечи, полночный шелк волос разметался беспорядочной гривой, но даже сгибаясь от хохота пополам, утирая невольно выступившие слезы, он умудряется выдавить:
– Ну, малявка… Я от тебя всего ожидал, но такое…
В глазах моих темнеет от стыда, я оступаюсь, падаю… и просыпаюсь.
И, конечно, этот идиот – язык не поворачивался звать его князем – хохотал как ненормальный.
Если бы я могла провалиться под землю, я бы это сделала. С величайшим удовольствием. Но до земли было метров десять, увы.
Угораздило же меня разделить с эмпатом сон. Тем более такой. Тем более с таким эмпатом.
…Яркое солнышко едва-едва пробивалось сквозь плотную ткань. Ноги затекли. Щеки горели. Максимилиан продолжал хохотать.
В общем, начинался очередной чудесный день нашего безумного путешествия.
Все утро я старательно игнорировала Ксиля, не обращая внимания ни на насвистывание свадебного марша, ни на придушенное от едва сдерживаемого смеха «любовь моя», ни на вопросы о том, кого бы я хотела видеть на нашем «празднике» – иными словами, ни на одну выходку, не подобающую князю. Надеялась, что ему вскоре надоест. В конце концов, напоминать о своих гастрономических пристрастиях ему наскучило уже на третий день пути… Зря, как оказалось. Наверно, он получал эстетическое удовольствие от вида моих ненормально красных ушей – кто их знает, этих потомков Древних, какие у них вкусы. Очевидно, что единственно верной тактикой было бы пропускать все шуточки мимо ушей. Но после очередной «оригинальной» шутки я не выдержала:
– Да хватит уже! Еще неизвестно, кому должно быть стыдно, тебе или мне!
– А мне-то почему? – искренне удивился князь.
– Потому что спать в чужих снах – хуже, чем подглядывать в ванной! Это уже не просто извращение, это особо мерзкое извращение! – прошипела я.
Пиетет к нему как князю испарился давным-давно. К тому же выяснилось, что иногда лучший способ заставить Максимилиана замолчать или извиниться – хорошенько на него рявкнуть, от души. Или молча стукнуть по затылку. Главное, чтоб этот изверг эмоции прочувствовал и понял, что палку перегибает.
Вот странно получается. В общении с людьми часто сдержанность производит благоприятное впечатление и заставляет собеседника воспринимать тебя серьезнее. А с шакаи-ар – наоборот. Совсем иная культура. Вот и сейчас…
– Я случайно, – промямлил Ксиль и потупил глаза. И не поймешь, то ли правда смутился, то ли издевается.
– Третью ночь подряд? Что-то не верится… – усомнилась я.
– Ну и не верь, – ответил он фирменной нахальной усмешкой. Взглянул на мою обиженную физиономию, смягчился и добавил: – Я и в самом деле не так уж виноват. Трудно сдерживать свои способности, когда ты так близко.
Повисло неловкое молчание. Действительно, ближе некуда. Все из-за дурацкого «кокона». Не спорю, вещь полезная, но уж больно… тесная. Дневные переходы выматывали меня до предела, и сил хватало только на то, чтобы, зевая, запихать в себя ужин. Максимилиан каждый раз терпеливо перетаскивал мое безвольное тело в «гамак», я бормотала что-то благодарное, отворачивалась и тут же засыпала. Просыпалась же неизменно в обнимку с этим дурным князем.
