— Куда? — растерялась Келли.
— Алан предложил мне работу секретаря, — пояснила Морин. — Как раз то, что мне нужно. А с моим несуществующим опытом работы нельзя отказываться ни от каких предложений.
— Но это так далеко! — ахнула Келли.
— Ничего. Туда летают самолеты. И обратно — тоже. Не понравится, вернусь. — Морин говорила спокойно и уверенно, хотя внутри у нее все дрожало от волнения.
— Но когда?
— Завтра утром. Проводим вас и полетим.
— Ты уезжаешь с Аланом?
Глаза сестер встретились, но Морин почти сразу же отвернулась к окну.
— Я еду работать, Келли.
— А остальные знают о твоем отъезде?
— Пока еще нет.
Ее уверенности хватило ненадолго. Стоило взволнованной Келли выбежать из зала, как Морин тут же бросила мокрую тряпку и закрыла лицо влажными руками. Сейчас Келли расскажет о ней всем, в том числе и Дону. Теперь отступать уже поздно. Она сделала свой выбор.
Ужин был ранний и спешный. Расстроенная тетя Пегги едва удерживалась от слез.
— Обе наши девочки разлетаются, оставляют нас одних, — сказала она грустно.
— Но, мама, мы-то с Доном вернемся через две недели. А вот Морин…
— Наберется секретарского опыта и тоже вернется, — дружелюбно сказал Алан, бросив на Морин быстрый взгляд, в котором ей почудилась едва заметная насмешка.
О каком опыте он говорит? Морин, не чувствуя вкуса, жевала бутерброд. Ей казалось, что все смотрят на нее как-то странно, словно догадываются о чем-то. Дон кидал тревожные и вопросительные взгляды, но Морин их словно не замечала. Поздно. Надо было смотреть на нее раньше. Теперь эти взгляды уже ничего не изменят.
— Ну все, нам пора.
Дон первым поднялся из-за стола. Все засуетились, кто-то пошел за чемоданами, Келли бросилась на шею матери. Морин вышла во двор, чтобы не путаться под ногами и не мешать прощанию.
Она стояла под деревом одна, глядя вдаль, когда из дому неожиданно вышел Дон и быстро приблизился к ней. После свадьбы они практически не общались и уж тем более не оставались наедине.
— Морин, я беспокоюсь за тебя, — сказал он неуверенно.
— Но почему? — Она старалась казаться веселой.
— Ты же помнишь, что я тебе рассказывал про Алана. Он мой лучший друг и прекрасный человек… Но я не хочу, чтобы он разбил тебе сердце.
— О чем ты говоришь, Дон? Алан сделал мне чисто деловое предложение.
Дон покачал головой.
— Ты, может быть, еще сама не понимаешь себя. И его. Но иногда со стороны бывает виднее. Это предложение совсем не деловое. Тем больше я за тебя беспокоюсь.
— Брось, Дон. Не о чем беспокоиться. Все отлично. Со мной все будет в порядке.
Но Дон смотрел все так же тревожно.
— Помни, Морин, что тебе здесь всегда рады. Обещай, что, если что-нибудь случится, ты приедешь к нам. Хорошо?
— Да, Дон, — ответила она тихо.
Неожиданно Дон наклонился и нежно поцеловал Морин в щеку. У нее потемнело в глазах. Кинуться к Дону на шею, признаться ему в любви, обнять, обхватить, не отдавать никому… Вместо этого Морин спокойно улыбнулась и, крепко сцепив руки за спиной, поцеловала Дона в ответ — тоже в щеку.
Внезапно она встретилась с потемневшим от ярости взглядом Алана, стоящего на пороге. Вспыхнув, Морин отшатнулась от Дона. Тот повернулся и, заметив друга, махнул ему рукой.
— Эй, Алан, поди-ка сюда! — позвал он.
Алан подошел. На губах его играла дружелюбная улыбка, но Морин чувствовала, что он готов ее убить.
— Смотри, не обижай мою сестренку, — со значением сказал Дон, обнимая Морин за плечи. — Если с ней что-нибудь случится, будешь иметь дело со мной.
— Не беспокойся. — Алан смотрел только на Дона. — Я буду за ней присматривать.
— Этого-то я и боюсь, — ответил ему Дон.
Он хотел добавить еще что-то, но тут дверь снова распахнулась, и вышли все остальные. Тут же все завертелось с бешеной скоростью.
Келли, подбежав, крепко обняла Морин за шею.
— Желаю тебе счастья, — шепнула она.
А потом Келли и Дон садились в машину, все махали руками и желали друг другу удачи, тетя Пегги вытирала глаза носовым платком, Дон заводил машину…
Через несколько мгновений все было кончено. Дон и Келли уехали, провожающие вернулись в дом. Двор опустел. Только Морин и Алан чуть задержались на ступеньках.
— Я рад, что ты все-таки приняла мое предложение, — холодно сказал Алан, придерживая рукой входную дверь. — Тебе это принесет пользу… в профессиональном плане. Кроме того, я буду спокоен за семейную жизнь друга.
— Что ты имеешь в виду? — вспыхнула Морин.
— Ты сама знаешь, — сухо ответил он. — Дон теперь женат, и пора бы оставить его в покое.
— Я никогда…
Не договорив, Морин оттолкнула руку Алана и быстро вбежала в дом, захлопнув за собой дверь.
Алан не стал спешить за ней, а, наоборот, постоял немного, давая Морин возможность уйти вперед. Он и сам не ожидал, что вид целующего ее Дона приведет его в такую ярость. Бессовестная девчонка! Она ведь не любит Дона. Вешаться на шею чужому мужу, да еще практически у всех на виду! На что она надеется? Что Дон станет ее любовником и будет делать ей дорогие подарки? Или что он бросит Келли? Надо увезти Морин как можно дальше от этих мест, чтобы она никому не смела портить жизнь. И чтобы никто не смел целовать ее… кроме самого Алана.
Хмуро передернув плечами, Алан вошел в дом и со стуком захлопнул за собой дверь.
На следующий день в семь часов утра Морин в последний раз окинула взглядом сад и двор, знакомые ей с детства. Все еще спали, и их с Аланом провожали только тетя Пегги и дядя Брайан. Наскоро расцеловавшись с ними и пообещав звонить и писать, Морин поспешно уселась в такси рядом с суровым Аланом. Машина тронулась. Подвеска-ключик, спрятанная в бархатный футляр, покоилась в большой дорожной сумке. Сначала Морин хотела вообще оставить подвеску в Кормак-Холле, но в последний момент сердце дрогнуло, и она торопливо запихнула коробочку на самое дно.
В самолете она сидела тихо, делая вид, что дремлет, а в голове ее все еще крутились события последних дней. То Морин казалось, что она совершила ужасную ошибку, согласившись ехать вместе с Аланом, и тогда она была готова выпрыгнуть из самолета; то она вспоминала минувшую ночь, и сладкая истома охватывала ее тело.
Но Алан почти не обращал на Морин внимания. Едва они сели в самолет, как он достал из портфеля кипу каких-то деловых бумаг и полностью углубился в них. Лишь изредка, поймав ее взгляд, он спрашивал, как дела и не нужно ли ей чего-нибудь. Потом Морин действительно заснула. Несколько раз Алан будил ее и заставлял поесть и выпить соку, а потом она снова проваливалась в сон.
