Настолько личные, что он не написал даже, кем работает Петр
Борисович в фирме «Электроникс Плюс». Вот, например, против Инны Круговой в
скобках написано «бывш. жена», как будто он мог не знать или забыть, что она
его бывшая жена, а против Петра Борисовича — пусто.
Странно. Очень странно.
Впрочем, хорошо хоть есть название фирмы. Не очень понятно,
как искать эту фирму по одному только названию, но можно попробовать. Через
Интернет, например. Или в справочную позвонить…
Затрещал телефон, и на селекторе загорелся красный глаз —
Варвару вызывала Илария.
Одной рукой Варвара сняла трубку, а другой закрыла файл с
расписанием. Слава богу, успела!
— Варварочка, вы обзвонили всех, что летучки не будет?
— Пока нет.
— Вот и хорошо, Альберт Анатольевич сейчас приедет, —
сообщила Илария весело. — Медленно работать иногда бывает даже полезно, верно,
Варварочка?
Варвара молчала.
— И кофе поставьте. Альберт Анатольевич наверняка сразу
захочет чашку кофе. А про управление делами? Уже забыли?
— Громовой нет на месте, — сухо сказала Варвара и изо всех
сил ущипнула себя за коленку, чтобы не сорваться из-за ерунды. Подняла юбку и
посмотрела — на коленке остался красный след. — Она приходит в
пол-одиннадцатого. Всегда.
— Все равно нужно уточнить. Может быть, именно сегодня она
пришла пораньше. Нечего тянуть, Варварочка, нужно работать!
Дверь распахнулась, и влетел шеф в длинном весеннем пальто.
Варвара сунула трубку на рычажок и поднялась ему навстречу.
— Доброе утро!
— Доброе, — буркнул шеф.
Едва он увидел Варвару, выражение лица у него изменилось,
как на переводной картинке. Было одно. Стало другое. Варвара огорчилась, что по
ее вине то, весеннее, выражение моментально вылиняло.
В конце концов, он не виноват, что она его раздражает. Это
она виновата.
Она сама всегда и во всем виновата. Права была бабушка Настя
— «беда с девкой». То есть с ней, с Варварой.
Что она станет делать, если он ее уволит?!
— Приготовьте мне материалы для летучки, — не глядя на нее,
приказал шеф, — кофе. Позвоните Добрынину и скажите, что я все отменяю. Где
сетка вещания?
Варвара понятия не имела, где сетка вещания.
Ее два дня не было на работе, а в последний раз, когда она
не уследила, Владислава нарисовала на обратной стороне сетки план своей новой
квартиры. На плане были стрелки и надписи «туолет для гостей», «туолет для
хозяев».
Этот «туолет» вспомнился так некстати, что Варвара быстро
нагнулась, полезла в стол и там, в столе, чуть-чуть хихикнула.
— Вы что? — спросил шеф грозно. — Почему сетка в вашем
столе?! Я сто раз говорил вам, что она должна быть только у меня! Вы не знаете
об этом?!
— Я знаю, — придушенным голосом торопливо уверила его
Варвара и выпрямилась, — просто я только сегодня вернулась…
И замолчала, выжидая.
— Лучше бы вы не возвращались! — сказал шеф с отвращением. —
Пусть Лара ко мне зайдет. И сделайте кофе, в конце концов!
Одна за другой хлопнули кабинетные двери, на телефоне
загорелись два красных волчьих глаза — едва вбежав, он кинулся звонить Иларии.
И ничего не спросил про конверт, украденный из ее номера в
отеле «Дворжак» в Карловых Варах.
Вечером она позвонила Тане.
— Ты еще на работе? — ужаснулась подруга. — Восемь часов!
— Только что шеф уехал, — ответила Варвара и потянулась всем
телом, как будто шеф весь день сидел у нее на закорках, а вот теперь наконец-то
слез, — Иларию с собой уволок. Я одна.
— Езжай домой, — приказала Таня, — ты что? Темень такая, как
ты от остановки дойдешь!
— Тань, мы же не в тайге!
— В тайге мы никому не нужны, — ответила Таня серьезно, — а
здесь все непонятно. Кроме того, в тайге нет людей, а звери совсем не такие
страшные.
— Это ты лучше Васе расскажи, — посоветовала Варвара, —
полезнее будет.
— И Васе, и тебе, и скотоводу Дмитрию! Всем расскажу! Нечего
в темноте по улицам разгуливать! Когда будешь выходить, позвони мне, и я тебя
встречу.
Варвара чуть не упала со стула.
— И не смей ехать к себе! Квартира-то открыта!
— Я сбегала в обед и купила новый замок, — сказала Варвара,
— попрошу соседа, он его вставит.
Думать о своей разгромленной квартире ей не хотелось. Весь
день она старательно гнала от себя мысль о том, что у нее теперь нет дома.
Остались только стены и потолок, а все остальное попорчено, выворочено, ощупано
чужими мерзкими руками. Когда она теперь приведет все в порядок? Как она станет
жить, зная, что ее дом — никакая не крепость, что в любой момент может вломиться
кто-то чужой, бесцеремонный и страшный, стукнуть ее по голове, как стукнул
Димку, и начать копаться в ее вещах, оглядываясь на нее и скаля отвратительные
желтые зубы?!
Варвара вытерла лоб.
— Ты чего молчишь? — спросила в трубке Таня. — Не хочешь ко
мне? Можешь в гостиницу поселиться, а в квартиру возвращаться не смей!
— В какую еще гостиницу! — пробормотала Варвара. — Как там
Димка? Что у него с головой?
— С головой не только у него, с головой у всех проблемы, —
зловещим тоном ответила Таня, — у него-то как раз ничего, лучше, чем у других.
Повязку я сняла. Дня через два может катиться к мамочке с папочкой, а от них на
техасщину.
— Тань, — не выдержала Варвара, — ну что ты к нему липнешь?!
Какое тебе до него дело?
— Никакого дела до него мне нет, — отчеканила Таня так, что
Варвара моментально уверилась — есть дело. — Он мне сто долларов сегодня сунул.
Сказал, что «за проживание». Я думала, что убью его на месте, а потом… взяла.
— Ну и правильно сделала, что взяла, — заспешила Варвара, —
он у нас мальчик не бедный, сто долларов для него не деньги, а тебе пригодятся.
— Конечно, пригодятся, — сказала Таня, и Варвара вдруг с
ужасом поняла, что она плачет, — у Васьки куртки нет, и башмаки совсем
страшные, а на сто… долларов… можно…
— Таня, — выговорила Варвара, — что ты ревешь? Что
случилось?!
— Ни… чего, — всхлипнула Таня. Она всхлипывала очень тихо, и
Варвара решила, что Вася где-то поблизости, — все… хорошо. Он учит его делить
столбиком.
