Джек понятия не имел, как можно вернуть Лиззи. Лишь в одном он был полностью уверен. Этого не случится, пока она не осознает, что нуждается в нем.
А она действительно в нем нуждалась. Лиззи была слишком умна, чтобы не замечать правды. У него не осталось другого выбора, кроме как запастись терпением.
Жаль, что терпение не входило в число его добродетелей.
Следующие несколько дней Джек был с Лиззи вежлив и предупредителен. Таким и подобало быть джентльмену, принимающему у себя высокопоставленную гостью. Он уважал ее уединение, заботился о ее комфорте и в то же время держался отстраненно.
Лиззи это раздражало. Она скучала по-прежнему, дерзкому и веселому, Джеку. Больше всего ей не хватало озорного блеска в его глазах.
Похоже, у нее началось раздвоение личности. Она твердо решила положить конец их отношениям, но едва это произошло, как ей захотелось все вернуть.
Хуже всего было то, что она стала рассеянной и беспокойной и не могла сосредоточиться ни на работе, ни на чтении. Перед сном она листала свою любимую книгу о матерях-одиночках, надеясь, что это поможет ей выбросить из головы мысли о Джеке. Каждый снимок был отличным подтверждением того, что мать и ребенок – это полноценная семья и им никто больше не нужен.
Фотографии вселяли в нее уверенность, но, как только она закрывала глаза, все эти образы сливались в ее голове в один-единственный – образ Джека.
Так больше не могло продолжаться. Ей ничего не оставалось, кроме как покинуть «Саванну» раньше, чем она планировала. Она позвонит Кейт Бертон, поблагодарит ее за гостеприимство, а потом вернется на юг решать свои проблемы.
Одна.
В день, когда Лиззи нужно было на прием к доктору, она нервничала с того самого момента, когда проснулась. В девять утра у парадного входа ее ждал новенький грузовик с кондиционером – лучшее транспортное средство, которое только было в «Саванне».
Когда она спустилась вниз, Джек, открывая для нее пассажирскую дверцу, вместо приветствия произнес:
– Впервые вижу тебя в платье.
– Я подумала, что, поскольку еду в город, мне следует принарядиться.
– Джиджи-Спрингз – это не Куин-стрит.
– Я не слишком вырядилась?
– Ты отлично выглядишь, – вежливо произнес он, и к ее горлу подступил комок.
Сначала они ехали по немощеной дороге среди пастбищ. Лиззи несколько раз выходила открывать и закрывать ворота. Теперь она делала это без труда.
Когда территория «Саванны» закончилась, они выехали на двухполосное асфальтированное шоссе.
– Кстати, я решила, что хочу узнать, – сказала она.
Его брови поднялись.
– Мальчик у тебя или девочка?
– Да. Я так волнуюсь. Что ты будешь делать, пока я буду у доктора?
Джек небрежно пожал плечами:
– В городе у меня всегда есть дела. Нужно кое-куда заглянуть. – Он пронзил ее взглядом. – Но если тебе нужна поддержка, я могу остаться.
При мысли о том, что Джек мог быть рядом в такие важные минуты ее жизни, ее сердце учащенно забилось. Но она не могла использовать его таким образом. Это было бы эгоистично с ее стороны. Она больше не могла на него рассчитывать.
– Спасибо, – сказала она ему. – Это очень великодушно с твоей стороны, но я сама справлюсь.
Доктор из Чартерс-Тауэрс улыбнулся Лиззи: – Давайте посмотрим, как дела у вашего малыша. Настал момент истины.
Когда Лиззи легла на узкую кушетку, ее волнение усилилось, и она пожалела, что Джека нет рядом.
Он высадил ее возле приемной доктора и сказал, что вернется через полчаса. Ему нужно было заехать в шорную мастерскую, скобяную лавку и банк.
После осмотра у доктора Лиззи должна была присоединиться к Джеку в кафе «Каравонг», чтобы перекусить фирменными гамбургерами, перед тем как вернуться в «Саванну».
Их план казался ей простым и разумным. До сих пор.
Сейчас, когда она вот-вот должна была узнать пол своего ребенка, ей вдруг начало казаться, что это слишком серьезное испытание для нее одной. Это было глупо, учитывая то, что, когда ей делали искусственное оплодотворение, рядом с ней никого, кроме доктора, не было.
Она попыталась отвлечься, представляя себе, какой будет реакция Джека, когда она за ланчем расскажет ему о ребенке.
– Вы готовы? – спросил доктор.
Лиззи кивнула, и он начал наносить ей на живот холодный гель. Она никогда не любила медицинских процедур и не разбиралась в черно-белых полосах на мониторе аппарата УЗИ, поэтому просто закрыла глаза и попыталась расслабиться.
«Представь себе, будто плывешь на облаке».
Чувствуя, как гладкий прибор скользит по ее животу, она вспоминала сон, в котором видела своего ребенка – крошечную девочку. В том сне все было хорошо, и она, слушая монотонное жужжание аппарата, стала убеждать себя, что он непременно сбудется.
– Ого, – неожиданно произнес доктор.
Глаза Лиззи распахнулись. Лицо доктора выражало изумление, и ей вдруг стало не по себе.
– В чем дело? С ребенком что-то не так?
Глава 11
Придя в кафе «Каравонг», Джек выбрал столик у окна, из которого было видно приемную доктора на противоположной стороне улицы. Он не стал ничего себе заказывать, поскольку все равно не смог бы проглотить ни кусочка. Он не мог поверить, что за столь короткое время эта женщина и ее ребенок стали ему так дороги.
Когда дверь приемной распахнулась и из нее вышла Лиззи, его сердце подпрыгнуло.
В светло-голубом платье без рукавов и плетеных золотисто-коричневых сандалиях она была очень красива. Волосы она сегодня оставила распущенными, и они, черные, словно крыло ворона, переливались на солнце.
Она перешла улицу и, плавно покачивая бедрами, направилась к кафе. Именно тогда Джек заметил, что ее лицо было слишком бледным, а глаза лихорадочно блестели.
Джек тут же вскочил на ноги. Его сердце бешено колотилось.
Доктор сообщил ей плохие новости. Другого объяснения быть не могло. К горлу подступил огромный комок. Он сжал пальцы в кулаки и приказал себе быть сильным.
Он должен быть сильным. Ради Лиззи.
Он любил ее.
Он больше не мог отрицать правду. Если у Лиззи проблемы, это и его проблемы тоже. Ради нее он был готов на все. Если она захочет, он поедет с ней куда угодно и возьмется за любую работу.
К своему большому стыду, он увидел проблеск надежды. Должно быть, Лиззи, наконец, поняла, что нуждается в нем.
Когда Лиззи входила в кафе, на душе у нее скреблись кошки. Джек стоял у окна и улыбался ей. Он показался ей таким красивым и близким, что она чуть не бросилась ему на шею.
